Сказки из Сибири (сборник)
Шрифт:
Занимался ловлей омуля и молодой юноша Данила, черноглазый красавец-метис. Многие юные девы сохли по нему, но любил он одну-единственную Алену, такую же красавицу, как он сам. Сильно была она похожа на его мать, потому, наверно, и полюбил юную, очаровательную девушку.
К свадьбе готовился Данила, денег надо заработать. А где их возьмешь? Вот и решил он заработать рыбной ловлей, наловить побольше омуля да продать его.
Жили они с отцом да матерью небогато, хватало им денег хлеба-соли купить, свести концы с концами.
Рыбачил Данила на местах рыбных да глубоких. Фартовый был день. Рыба косяками шла в
Перебрал Данила рыбы, взял намного больше, чем выдавал старец Байкал. Вот и не выдержала такого груза его лодка. А рыба-омуль вся осталась живой, очнулась, как только попала в родную стихию. Ушла от страха в глубину подальше, долго приходя в себя от сетей рыбацких.
Не продержался Данила долго на бушующей воде, ко дну пошел. Не помнит, как оказался на дне. Было здесь тихо, не слыхать шума ужасных волн. Встрепенулся Данила: «Живой, значит, я еще». Смотрит вокруг на подводное царство Байкала, диву дается. Вокруг светло, как днем. Диковинные рыбы светятся, как яркие звезды на небе. Кипит жизнь на дне озера.
– Здравствуй, Данила, – услыхал он грозный раскатистый голос. Обернулся на него и видит сидящего самого старца Байкала. Могуч и крепок старик, хотя ему уже много-много годов от рождения. В руках маленькую лодку держит, поигрывая ею, словно четками какими.
– Давно тебя ждем, Данила, в наше подводное царство. Наконец и дождались. А сейчас судить тебя будем, грешен ты перед нами, переступил черту запретную. Взял старец лодку маленькую, что держал в руках, словно игрушку, да пустил по воде со словами:
– Привези нам сюда судей наших, Флора и Фауна. Да не забудь пригласить обвинителя Прока. Ты знаешь, где его отыскать.
Вернулась вскорости лодка с тремя седоками: Флор схожий и с деревом, и с цветком, различить трудно; Фаун, похожий на всех животных и рыб одновременно; Прок был прозрачен и чист, с огромными синими глазами на большой голове. Расселись чинно подле старца Байкала, ждут, что он скажет.
– Пригласил я вас, уважаемые, чтобы суд был над Данилой наш праведный. Тебе слово, Флор, первому.
– Нет у меня претензий к Даниле, не губил он деревьев в твоих лесах.
– Тебе слово, Фаун, вопрос следующий.
– Виновен Данила по всем статьям нашего неписанного закона. Много понапрасну рыбы сгубил. Лежит на нем грех, что и нерпу добывал больше, чем положено Уставом нашим.
– За тобой слово последнее, Прок.
– По многим статьям виновен этот юноша. Дадим ему наказание на сто лет вперед. Будет ухаживать за мальками омуля, растить и охранять нерпу. Будет хорошо трудиться, можно отпустить его лет через пятьдесят, не раньше.
Задумался старец Байкал и сказал слово свое последнее:
– Так тому и быть. Приговариваешься ты, Данила,
Разъехались судьи, развезла их лодочка старца по делам их.
Вызвал старец Байкал помощников-кузнецов, и приказал им приковать к ногам грузы тяжелые, чтобы не смог Данила подняться наверх из воды. Вызвал другого, надзирателя грозного, всю жизнь в тюрьме работал, пока не утонул.
– Охраняй его, води на работу каждый день да смотри, чтобы не утек.
Тяжело Даниле стало, тоскливо. Видит, лодка плывет неподалеку с тремя гребцами. Песню поют знакомую:
Эй, Баргузин, пошевеливай вал,Молодцу плыть недалече…– Кто это такие? – спрашивает Данила надзирателя.
– Рыбаки с Баргузинского залива. Много нагрешили они. Дал им батюшка Байкал по триста лет каждому. Вот и отрабатывают подводную каторгу.
Еще тяжелее стало на душе у Данилы, позднее раскаяние появилось. Но было уже все напрасно, суд великой тройки состоялся.
Осталась одна-одинешенька невеста его Алена. Придет на берег, долго вдаль всматривается, не появится ли лодка ее возлюбленного. Горюет, убивается по ряженому своему, суженому Даниле. Много прошло времени, умирать стала надежда.
А Данила трудится в водах да недрах Байкала, не спускает с него надзиратель глаз своих всевидящих. Позабыл Данила о доме своем, и о невесте Алене, и что свадьба должна быть вскорости. Забыл даже как его зовут, послушником стал на долгие годы. И вот, когда надежда иссякла, повстречала Алена на берегу прекрасную женщину, звали которую Анга. Часто помогала она сиротам да обездоленным. Видит Анга, что горе у Алены большое, каждый день приходит на берег, долго вдаль смотрит. «Как бы в воду не бросилась», – подумала она и решила ей помочь.
– Здравствуй, голубушка. Знаю я о твоем горе-горюшке. Помочь надо Даниле память вернуть, чтобы он вспомнил о тебе, о матушке, тогда и вернется домой.
– Но как это сделать можно?
– Я знаю, как. Нарви цветов, ромашку белую, сплети из них венок да поноси денек на голове своей. Чаще вспоминай о Даниле, когда будешь носить. А потом брось тот венок с головы в Байкал да подальше от берега, чтобы волны его подхватили и унесли куда надобно.
Собирает Алена цветы по полю, все о Даниле думает. Радуется тому, что Анга подарила ей надежду. Тысячу раз «спасибо» про себя повторила Алена, благодаря свою спасительницу. Все она сделала так, как говорила ей Анга. Поносив венок, она его бросила с крутого берега подальше в глубину озера. Подхватили волны венок на свои руки пенные и понесли его туда, куда им путь указала их повелительница Анга. Любили они ее так же, как она их, и ослушаться никак не смели. Принесли волны венок в то место, где жил сам старец – батюшка Байкал, и где были его пленники да утопленники. Пошел он ко дну, прямо в сторону Данилы. Знала Анга, когда венок отправлять, Флор и Фаун были в это время совсем в другом месте. Они и не заметили, как венок опустился на голову Даниле, который в это время кормил маленьких нерп. И случилось чудо – о чем говорила Анга. Вспомнил Данила все, что с ним произошло, что было в его прошлом. Матушку свою вспомнил, Алену – невесту нареченную: