Сказки лесной поляны, или Жизнь и приключения зайца Прошки
Шрифт:
Ходят звери вокруг. Жалко им Прошку. А делать нечего. Отпусти его убежит.
Одним словом, пролежал заяц два дня, а на третий лягушка прискакала. Усталая, худющая. Одна кожа да кости.
– Ой, ой!
– кинулась она к Прошке.
– Счастье-то какое! А я думала, что тебя волк задрал. Давай я тебя развяжу.
А Прошка как закричит:
– Уйди отсюда! Не прикасайся ко мне. Я с тобой разговаривать не желаю. Ты мне не друг. Ты мне никто!
– Это почему же ты такое говоришь?
–
– Ну и уберусь! Уберусь!
– всхлипнула лягушка.
– Подумаешь! Может, я и сама с тобой разговаривать не желаю. Вон у меня родственники в другом лесу. Там и буду жить. До свидания, звери.
Хотела было она пустое ведёрко из-под голубики взять, но бобёр был уже наготове.
– Вязать?
– спросил он у ежа.
– Вяжи!
– сказал ёж.
– Пусть полежат рядком, подумают.
Связал бобёр и лягушку, положил рядом с Прошкой. Лежат они молча, как в рот воды набрали. А как ночь наступила, Прошка говорит:
– Спишь, лягушка?
– Сплю, конечно!..
– Слушай, неужели нельзя было предупредить, сказать кому-нибудь, мол, ухожу надолго?
– Так я же не знала, что надолго. Но там столько ягод оказалось! Думала, наберу полное ведёрко, зверей угощу, тебя угощу. А ты!...
– И заплакала.
– Ну-ну!..
– Прошка подполз к ней поближе.
– Давай, - говорит, - я тебя зубами развяжу. А потом ты меня развяжешь.
– Давай, - говорит лягушка.
– Но, может, лучше не надо пока? Мне и так хорошо. А тебе?
– И мне!..
И вот лежат они, смотрят на ясный месяц.
– Только ты никогда больше так не делай, - говорит Прошка.
– А то у меня чуть сердце не лопнуло. Вот и сейчас ещё, слышишь, как стучит, колотится?
– Слышу. И у меня колотится. Только оно у меня маленькое, тебе не слыхать.
– Оно-то у тебя маленькое, - говорит Прошка , - да у меня уши большие. Я всё слышу, лягушка. Всё слышу!
17. КАК ЗАЯЦ ПРОШКА РЯБИНУ ПЕРЕСАДИЛ
Услышала где-то песню лягушка. Видно, люди приходили в лес с магнитофоном. Грустная такая песня, красивая:
Что стоишь качаясь,
Тонкая рябина,
Головой склоняясь
До самого тына?
Дальше в песне про то, что где-то неподалёку дуб стоит высокий. И рябине очень хочется расти рядом с дубом. Потому что нет у неё поблизости ни друга, ни даже знакомого. Но...
Но нельзя рябине
К дубу перебраться.
Знать, ей, сиротине,
Век одной качаться.
Вроде бы песня как песня. А лягушку словно подменили. Как ни придёт к ней заяц Прошка, так она или плачет, или вздыхает тяжело.
– Да уймись ты!
– говорит Прошка.
– Далась тебе эта песня!
– Нет, ты не понимаешь, - говорит лягушка.
– Дело же не в песне.
– Какую ещё рябину?
– Обыкновенную рябину. Я знаю, где она растёт. И знаю, где дуб растёт. Он высокий и тоже одинокий. Как подумаю, что они разлучены, так мне горько! И плачу, и - не могу!.. Не могу!..
– Ну ладно, ладно!
– сказал Прошка.
– Всякой беде помочь можно. Вот что я думаю, давай-ка мы эту рябину пересадим поближе к дубу. Согласна?
– Ой, Прошка!.. А я тебе помогать буду!
– Какая от тебя помощь! Тут крота уговорит надо. Он знаешь как землю роет! Пойдём к нему. Я буду рассказывать, что к чему, а ты песню споёшь.
Пришли они к кроту. Пока Прошка рассказывал, что надо пересадить да куда пересадить, крот только плечами пожимал. А как спела лягушка песню да слёзы у неё из глаз потекли, тут уже и крота проняло.
– Не знаю, - говорит, - поможем ли мы рябине. Она ведь от пересадки и засохнуть может. А вот лягушке надо помочь.
И закипела работа. Три дня копал крот вокруг рябины. Тут ведь и поглубже взять надо, и чтобы каждый корешок в целости остался. Пыхтел, ворчал: ну, мол, и работёнка! Но так ли, эдак, на четвёртый день выкопал он рябину. Стали они с Прошкой её к дубу нести. Не могут. Тяжёлая очень. Позвали бобра. Раз-два, взяли! Нет, и втроём ничего не получается. Наконец белки прискакали, ёж пришёл, дятел с вороной подлетели. Раз-два - ходом! Ещё раз - дружно! Еле-еле все вместе приволокли рябину к заранее выкопанной ямке. Посадили рядом с дубом, притоптали. Расти на здоровье!
А как стали воду для полива носить, лягушка спрашивает у ежа:
– Как думаешь, ёж, хорошо ей здесь будет?
– А вот это уж не знаю. Весна покажет. Если по майскому теплу зазеленеет она как следует, да ещё и зацветёт, вот тогда и считай, что ей здесь хорошо.
– Значит, ещё целую зиму ждать надо?
– Значит, надо.
И пришла зима. И прошла зима...
Весна в тот год выдалась ранняя, зелёная. Ещё раньше мая прискакала лягушка к рябине. А она не гнётся, не качается, стоит прямая, весёлая. Листва на ней густая, гуще некуда. И вроде бы они с дубом даже ветвями друг к другу слегка потянулись.
Лягушка как увидела это, так и прослезилась от радости.
– Ну что, хорошо тебе здесь?
– говорит.
А рябина вдруг так тихо-тихо, шёпотом отвечает:
– Очень хорошо! Спасибо тебе от всей души! Спасибо!..
Растерялась лягушка. Не может быть: дерево заговорило. Кинулась она к Прошке. Так, мол, и так, кричит, сама рябина сказала мне, что рядом с дубом ей очень хорошо!
– Прямо так и сказала?
– Прошка улыбнулся.
– Так и сказала!
– Ну что ж, значит, так оно и есть!..