Сказки серого волка
Шрифт:
Наблюдая за тем, как моя лучшая подруга выходит замуж в третий раз, я не могла отделаться от идиотской мысли: теряет ли свадебный букет магическую силу, если брак оказывается недолговечным? Дело вовсе не в том, что мне самой вдруг захотелось замуж. Ну, разве что на несколько приятных часов, самое большее — на пару дней. Зачем вообще бросать букет? К чему рисковать? Не понимаю!
Я спрашиваю потому, что как раз в, этот момент на меня снизошло озарение, резко изменившее мою жизнь. Пытаясь смешаться с толпой барышень, желающих поймать букет, я неожиданно обнаружила, что смешиваться
Как такое могло случиться? Вот я, Танзи Харрингтон, дожив до двадцати девяти лет, превратилась в последнюю подружку невест из кружка подруг, которых разведёт только смерть.
Тема сегодняшнего дня: действительно ли секс во время медового месяца представляет собой нечто фантастическое? Или же влюблённые просто тешат себя иллюзиями, не осмеливаясь признать очевидный факт: именно такой секс ждёт их до конца дней.
1
Танзи терпеливо ждала, в очередной раз пытаясь понять, каким чудом Сью удалось втянуть их в эту авантюру.
— Ради благого дела, — пробормотала Танзи и снова поразилась лёгкости, с какой выписала чек, чтобы выйти из дурацкого положения.
— Ваш размер? — осведомился смазливый тип за прилавком, когда очередь наконец дошла до неё.
— Шесть с половиной, если на каблуке или танкетке. Семь, если без каблука или для кроссовок.
Тип за прилавком едва скользнул по ней взглядом. Судя по всему, в этом отделе огромного развлекательного комплекса чувство юмора не входило в разряд необходимых персоналу качеств.
— Седьмой, пожалуйста.
Схватив пару тапок — таких уродливых Танзи ещё ни разу не видела, — угрюмый тип бросил их на прилавок, боже, подумала Танзи, и она ещё собирается заплатить ему за то, что наденет на ноги эту дрянь? Мысленно она заранее принесла глубокие извинения собственным ногам.
— А ничего другого у вас не найдётся?
И снова равнодушно-непонимающий взгляд.
— Ладно, это я так.
Танзи осторожно взяла с прилавка пару омерзительных зелёно-жёлтых спортивных тапок на шнурках и посмотрела на пустую дорожку — вдруг уже объявили её имя?
Подумаешь, благотворительное мероприятие! Сью перед ними в неоплатном долгу уже за то, что они согласились прийти сюда, решила Танзи и уселась в нише, отведённой для их команды. С содроганием думая о том, что сейчас сюда нагрянут подруги и ей придётся за свои же кровные катать дурацкие шары, Танзи взглянула на часы. Ещё есть время, пока не поздно, слинять.
Но тут вошла Рина. Нет, не вошла, а вплыла. Рина никогда не ходила по грешной земле, даже чтобы просто размять ноги. Она ступала величаво, как пава.
Танзи поднялась с места и помахала подруге. При этом — как и следовало ожидать — едва не шлёпнулась, наступив на чересчур длинный шнурок. Что ж, Танзи явно не из породы пав.
Рина шагнула в отведённый для них закуток и обняла подругу одной рукой — это некое подобие дружеских объятий позволяло не нанести урона причёске и косметике.
— Я вернулась, — заявила Рина со свойственным ей воодушевлением. — Теперь мир может и дальше спокойно вращаться вокруг своей оси.
Танзи театрально вздохнула: мол, слава Богу, все встало на свои места.
— А то меня уже качало из стороны в сторону.
Она была рада. Рина — самая близкая её подруга, от которой у Танзи нет почти никаких секретов. Не говоря уже о том, что Рина — бесценный источник для её личной газетной колонки, которая появлялась раз в две недели. К счастью для Танзи и читателей, Рина не имела ничего против того, чтобы время от времени засветиться в прессе, например на страницах электронного журнала.
— Господи, это ещё что такое? — спросила Рина, указывая на кожаное уродство цвета детской неожиданности на ногах у подруги.
— Шизофренические тапки. Такие способен выбрать только тот, кто страдает маниакально-депрессивным психозом.
Рина изящно сморщила носик.
— Мне довольно одного их вида, чтобы впасть в депрессию.
— Ну как? Острова, наверное, были потрясающими? — спросила Танзи, чтобы сменить тему. Мало того что пришлось нацепить кошмарные тапки, ещё и обсуждать их! Нет уж, увольте. — У тебя идеальный загар.
Собственно, в Рине всё было идеальным — и загар, и гладкие тёмные волосы, и дорогие тряпки, и фигура фотомодели. Сама Рина воспринимала все это как нечто само собой разумеющееся, словно говоря всем своим видом «а разве у остальных не так?», отчего на неё было просто невозможно сердиться. Несмотря на собственные неуправляемые каштановые кудряшки, веснушки и брови — как ни выщипывай их, правильной линии всё равно не добьёшься, — Танзи не испытывала к подруге ни ревности, ни зависти.
— Ах, Танзи, просто рай, — ответила Рина и хитро улыбнулась. — Ты не поверишь, нам даже разок удалось улизнуть с яхты, чтобы осмотреть этот райский уголок получше!
Третьим мужем Рины стал Гаррисон Уэст, он же Мистер Денежный Мешок. Старше Рины на пятнадцать лет, он, однако, выглядел почти её ровесником. А благодаря неустанным усилиям пластических хирургов и личных тренеров, по всей видимости, ещё долго будет оставаться вечным юношей. По мнению Рины, третий брак — самое то. Танзи оставалось только надеяться, что подруга права. Хотя в случае с Гаррисоном Уэстом «самое то» заключалось в деньгах, кои можно было бросать направо и налево, не опасаясь, что золотая жила когда-нибудь иссякнет. А если учесть, что Рина просто обожала сорить деньгами, то можно смело утверждать, что её третий брак воистину заключён на небесах.
Рина огляделась по сторонам.
— И как только мы в очередной раз позволили себя втянуть в такую авантюру?
— Сама не понимаю, хоть убей. Может, просто оставим им чек вон на той стойке, где сидит судья, а сами пойдём в буфет? Пусть другие, если им нравится, строят из себя идиотов, а мы тем временем лучше набьём животики.
— Ты же знаешь, как я отношусь к жирной пище. Хотя… — С этими словами Рина посмотрела на тапки подруги и содрогнулась. — У меня такое чувство, что ты замышляешь что-то недоброе.