Сказки старого дома 1
Шрифт:
– Ко мне сегодня заходил Капитан. Говорили о тебе, – и снова замолкает. Я тоже молчу. Интересно, что они задумали?
– Понимаешь, ситуация очень необычная, и я бы даже сказал, что тебе поверить в неё будет, скорее всего, непросто. Хотя здесь слепая вера в чьи-то слова не требуется. Ты сам в любое время можешь проверить их справедливость в натуре, – он снова немного помолчал и продолжил:
– Наш Дом живой, – и взглянул на меня, проверяя реакцию на свои слова. А я всё молчу, словно внезапно слегка оцепенел.
– Не в том смысле, что Дом – живое существо подобно
– Ты хочешь сказать, что Дом сознательно выбирает для контакта с ним кого-то из обитателей? – спрашиваю я лишь ради того, чтобы не молчать. Уже и сам о чем-то догадываясь. – Кого?
– Ну, не знаю, насколько сознательно и по каким критериям, но, пожалуй, выбирает. Например, Анну Петровну, Ахмеда, Капитана, меня и, судя по всему, ещё и тебя. Причём довольно давно. Ты ещё мальчишкой был.
– Приключение на крыше?
– Именно.
– Саша, но ведь то, что ты говоришь – это фантастика.
– Не спорю на счёт явной фантастичности. Вопрос в другом – в достоверности внешне фантастичного. А я ведь тебе ещё далеко не всё сказал, а ты сам ещё ничего не пытался проверить.
– Ладно, ладно, но извини, принимаю пока только как гипотезу. Я хоть и весьма молодой специалист, но технарь, безбожник и не могу идти вдруг против впитанных знаний и здравого смысла. Крой дальше.
– Можешь не извиняться. Мой скептицизм лет семь или восемь назад ничем не отличался от твоего, когда Капитан вознамерился меня просветить.
– Так с него вся история и начинается?
– Нет.
– С Анны Петровны?
– Вряд ли. Если верить Анне Петровне, то она лишь отдалённый потомок дореволюционных владельцев особняка. И оказалась в нашем Доме в начале 60-х лишь благодаря счастливой случайности. Ныне покойного мужа перевели из Москвы на важную должность в Горкоме, и он мог выбирать, где жить. Сам понимаешь, кто на самом деле выбирал. Квартира пустовала с блокады.
– Остаётся только Ахмед.
– Ну, он-то уж совсем не при чём.
– Но хоть какое-то начало у истории должно же ведь быть?
– Конечно, должно, но мы не знаем ни что за начало, ни когда и почему началось. Просто у некоторых людей, поселившихся в Доме, через некоторое время интересным образом развивается воображение.
– Галлюцинации?
– Галлюцинации аморфны и бестелесны. На самом же деле Дом позволяет достигать осязаемости сознательного воображения. На сны это почему-то не распространяется. Если ты наяву находишься во власти воображения, а рядом никого постороннего нет, и ничего отвлекающего вокруг не происходит, то, сделав небольшое мысленное усилие или иногда даже без него, можешь войти в воображаемый, но уже осязаемый мир.
– Не так уж много и не так уж ново. Про путешествия во времени и параллельные миры уже понаписано столько…
– Дом даёт мир только твоего воображения. А не параллельный нашему или находящийся в другом времени.
– В фантастической литературе и этого полным-полно. Садишься в какую-нибудь хитроумную машину. На тебя напяливают колпак с проводами, и ты проваливаешься в иллюзии до тех пор, пока тебя не разбудят.
– Неудачная аналогия. В Доме нет колпаков с проводами. А из иллюзии ты ничего не принесёшь, кроме воспоминаний в лучшем случае.
Я чуть не прикусил язык:
– Ты хочешь сказать…
– Да, из своего мира можно приносить предметы и не только. Предметы небольшие и немного. Скорее на память, чем для использования и никогда не ради корысти. А с другой стороны, можно привести и любое живое существо, а потом или отправить обратно, или оставить здесь. Сам же ты, если пожелаешь, можешь навсегда остаться в мире своего воображения, но здесь ты исчезнешь, как без вести пропавший. Когда ты там, то твоего тела здесь нет. Чтобы вернуть его сюда, нужно всего лишь представить себе в воображении Дом.
– И пропадали?
– Анна Петровна говорит, что на её памяти таинственно исчезли двое жильцов.
– А отсюда туда можно отправить людей со стороны?
– Сам я даже и не пытался. Зачем отправлять кого-то в свои мечты? Хотя подозреваю, что Анна Петровна посылает по своим делам куда-то туда Ахмеда.
– Стало быть, и коллекция Капитана…
– Спроси у него сам.
– Знаешь, переварить такое всерьёз… Ты прости, но уж очень сильно пахнет розыгрышем.
– А ты не спеши. Само как-нибудь утрясётся. Только не трепись, не болтай, если не хочешь прослыть сумасшедшим. И не забывай, что это не книжные игры со временем и сколько ты будешь там, столько тебя не будет здесь. Помни о тех, кто тут рядом с тобой. Ступай, мне ещё кучу тетрадей проверить нужно.
– Ну и уйду. А в гипотезе воображаемых миров есть громадная дыра. Осязаемость предполагает если и не доступность их для всех, но уж во всяком случае наблюдаемость в пространстве. Кто и где видел эти внезапно возникающие и исчезающие объекты?
– Ступай, ступай технарь несчастный!
Технарь… Это я. Благополучно состоявшийся в Электротехническом институте инженер-технолог. В НИИ, куда меня распределили, звёзд с неба ещё не нахватал, но и пренебрежения со стороны коллег не ощущаю. В нашей науке важно блюсти святость триединства пространства и времени. Времени начала рабочего дня в нашем НИИ на Петроградке, времени начала обеда и времени окончания рабочего дня. Я блюду. Стало быть, карьерными продвижениями меня не обойдут.
Дома я – счастливый обладатель каморки три на пять метров с окнами во двор. Мне её уступила бабушка, поменяв свои хоромы на мою койку в маминых двухкомнатных апартаментах. Подарок к окончанию института. Жив.
Да, умею немного рисовать. Поэтому всегда таскаю с собой потрёпанный блокнот и мягкий карандаш. Иногда, чуть ли прямо не на ходу делаю напоминающие о людях и событиях зарисовки. Больше ничем примечательным я себя не запятнал. Так что следовало бы перейти к описанию других жителей Дома, включая родных, но в этом нет смысла. В дальнейших событиях они прямого участия не принимают.