Сказки старого дома -2
Шрифт:
Да, теперь я вспомнил, где видел вашего Аладдина. Какое-то время назад мне на него указывали в медресе как на самого пытливого читателя книг. Гончар вроде бы. Так что ты хочешь сказать, Серж?
– Гарун, вы же, конечно, понимаете, что запереть нас в зиндане можно, но удержать там — вряд ли.
– Допустим. Что из этого.
– И у вас, и у нас есть свои трудности. Ваши связаны сейчас с гаремом и утраченными деньгами. Наши трудности были связаны с отсутствием вот этой лампы, когда-то похищенной у Аладдина магрибским колдуном. Но поскольку оказалось, что лампа
– Интересно и заманчиво. Только вот я не знаю, равновесный ли будет обмен. О своих заботах я сказал, а вот о ваших еще ничего не слышал. В чем ваша забота?
– Аладдин хочет жениться на вашей дочери Будур.
– Только и всего? Халифу породниться с гончаром? Ничего себе!
– Не совсем так нужно ставить вопрос.
– А как же его еще поставишь?
– Сын гончара ничем не хуже внучки кузнеца.
– Но-но, ты полегче там с кузнецом-то! Это давно быльем поросло.
– Мы могли бы купить Аладдину какой-нибудь подходящий титул. Это сгладило бы формальные противоречия. Но лучше, если бы халиф сам наградил его титулом за государственные заслуги.
Халиф задумался.
– Мне вот не понятно, как Аладдин собирался решить свою проблему с помощью лампы? Трахнуть лампой Будур по голове, и пока она в беспамятстве, утащить ее к себе?
– Джинн должен был помочь Аладдину и Будур встретиться. Аладдин Будур видел, а она его нет.
– Ах, вон оно что! Они еще и не знакомы. Понятно. А если Аладдин не понравится моей дочери?
– Он не будет настаивать на женитьбе.
– Хорошо. Молодой человек достаточно симпатичный, чтобы понравиться девушке. Ситуация понятна, и я допускаю, что всё так или иначе можно организовать. Даже больше. Я могу согласиться с вашим предложением при условии согласия Будур и разрешения моих упомянутых проблем. Но не значит, что я уже согласился.
– Справедливо. Но вы, Гарун, конечно, понимаете, что ваши проблемы решать будем не мы, а вы сами. Мы только подскажем, как их можно решить.
– Согласен. Выкладывай, Серж, что там у вас в головах.
– Сначала о том, что пропало из вашей сокровищницы. Аладдин, когда пропала лампа и погиб магрибский колдун?
– Уже почти два года.
– Дело в том, Гарун, что у магрибских колдунов была привычка хранить свои богатства в сокровищницах правителей. Очень удобно. Войти туда колдун может когда угодно, и тратиться на охрану не нужно. Нужно только нанести на свои богатства заклятье отвода глаз казначея и правителя. Ведь больше никто не знает, что на самом деле должно быть в сокровищнице.
И вот магрибский колдун, который обитал в Багдаде, погиб два года назад после того, как похитил у Аладдина его лампу. Доказательством того, что свои богатства он хранил в вашей сокровищнице, как раз и является найденная там лампа. Раз лампу видно, то значит, чары отвода глаз пали со смертью колдуна. А где тогда его остальные богатства? Обнаружить, что внезапно в сокровищнице появилось что-то лишнее, могли только вы и ваш казначей. Вы видели?
– Нет.
– Около сокровищницы год-два назад происходило что-нибудь необычное?
– Раньше дверь была деревянная, — подал голос Багдадский вор.
– Точно, — подтвердил халиф, — уж побольше как года полтора назад казначей заявил, что нужно поменять замок. Да и дверь заодно. Он сам надзирал за работами.
– Стало быть, богатства добавились немалые. В карманах было не унести, и потребовались помощники. Дальше сами думайте, как вытрясти украденное теперь уже из вашего же казначея. Колдуны, наверное, ставили свои метки на редкие вещи. Всё уже не найти, но любая найденная вещь колдуна будет доказательством кражи.
– Ах, мошенник! Ну, я с ним разберусь!
– Теперь давайте поговорим о вашем гареме. Там ведь сейчас бунт. Так?
– Так.
– Вопрос в том, чего вы сами хотите, халиф. Избавиться от оставшихся жен без дорогих издержек или оставить их, успокоив страсти? Или вы мечтаете получить за них выкуп? Разного можно достичь. Одного не надо делать — пытаться вернуть потраченное на развод с самих уже бывших жен. Дороже развода обойдется. Сами понимаете, что взятое в казну имущество проворовавшихся визирей покроет весь ущерб, нанесенный казне вашим разводом с множеством жен.
– Конечно, покроет. Но обидно баб-мошенниц оставлять с деньгами.
– Нет уже этих денег. Ушли на хозяйство. Да и вам-то какая разница? Они же деньги у вас мошенничеством не выманивали. Вы сами ведь дали. Бывших жен уже после этого вынудили часть денег отдать мошенникам, и только. Обстоятельства так сложились. Так что оставьте бывших жен в покое. Не в них ваши беды.
– Не могу не признать, что пока у тебя довольно убедительно получается.
– Ну вот, видите, как хорошо. Части проблем уже нет. Так вы решили, чего хотите относительно оставшихся жен?
– Даже затрудняюсь, что выбрать. И того хотелось бы, и того. А если всё сразу? Я уже понял, что голова тут ты, Серж, а не все вы вместе.
– Жадничаете, халиф. Ишь ты — сразу всё. Но давайте попробуем поговорить о том, что вы огласили в условиях сделки с нами. Итак, ваши нынешние жёны требуют и развода, и выкупа, и отмены запрета на повторный брак одновременно.
– Именно.
– Но, как я понял, ваш фирман о снятии запрета на повторный брак касался только уже разведенных с вами жен. Надеюсь, там не было оговорено, что и любая в будущем разведенная с вами жена будет иметь право на повторный брак?
– Нет. К чему это ты клонишь?
– К тому, что нынешние ваши жёны с вами еще не разведены и фирман на них вообще не распространяется. Следовательно, вы можете и даже по закону обязаны удовлетворить их требование о разводе и выкупе. Но вовсе не обязаны, если не хотите выпускать еще один фирман о повторном браке еще каких-то разведенных с вами жен. То есть бунт сразу должен прекратиться. Ваши беспокойные жены не полезут в петлю будущего безбрачия ни за какие деньги.
– Так-так-так, а разве они с момента развода не попадают под действие первого фирмана?