Сказки старого дома-3

Басов Андрей Николаевич

Аманда тяжело вздохнула.

– Негусто у нас набралось. За исключением пасквильной бумаги и приюта на улице Капуцинок, ничего тайного и сильно компрометирующего. А уж как отца Жозефа можно было бы использовать, то вообще не представляю. Против Ришелье и думать нечего — они друзья и соратники. Против Гастона? Так между ними нет никакой связи. Серж?

– При определенных условиях против Гастона Орлеанского можно использовать и отца Жозефа.

– При каких это условиях?

– Если, так сказать, в какой-то момент отец Жозеф вдруг покинет этот мир.

– Но мы

же не можем столько ждать. Жозеф в расцвете сил.

– Ей-богу, Аманда, — воскликнула Луиза, — ты самая старшая среди нас, а как ребенок. Серж говорит о том, что мы сами должны убить Жозефа.

За столом воцарилось гнетущее молчание. Мух нет. Иначе стало бы слышным их жужжание. Гийом напрягся, Арман и Пьер переглянулись, а Катрин застыла с открытым ртом. Тишину нарушила Луиза.

– Наверное, давно это нужно было сделать. Всегда ждем, что грязную работу кто-то совершит за нас. Только вот Аманда у нас уж очень чувствительная.

– Что Аманда, что Аманда? Правда, не по душе мне такой оборот дела, но если необходимость заставляет… Серж, в самом деле, необходимость?

– В самом деле.

– Аманда, перестань причитать и пытаться переложить ответственность на что-то или кого-то. Тебя-то мы за этим не пошлем.

– Гийом! — окликнул Арман управляющего.

– Я с вами.

– Катрин!

– Страшно-то как! Но я согласна с Луизой. Отец Жозеф давно просится в ад. Надеюсь, что не только Аманду, но и меня не будете подсылать к Жозефу с ножом или ядом. Луизу, Луизу пошлите. Она отважная. Ножик я ей найду, а яд и искать не надо. У нее духи подходящие есть — убийственные.

Луиза возмущенно надула губы.

– Подруга называется!

– Утихомирьтесь! — прервал их Пьер. — Справимся и без вас. Что делаем, Серж?

– Что делаем? Прикидываем план действий. Хорошо, что все понимают, какую границу мы сейчас переступим. От простых разговоров к тому, за что полагается плаха. Поэтому двойная и тройная осторожность. Аманда права. Козырей у нас немного. Так и времени, чтобы их набрать, у нас нет. Так что придется использовать то, что есть.

Пасквильная бумага. Очень хороший козырь против Гастона. Будем использовать. Только нужно спрятать поэта, от которого мы ее получили. Хотя бы на месяц, пока всё не утихнет. Если до него кроме нас кто-нибудь доберется, то это может спутать все карты. Нельзя допустить, чтобы кто-то узнал, что бумага была у нас. Кто может спрятать Жана у себя?

– У меня в поместье никогда не будут его искать, — живо сообщила Катрин.

Луиза, опоздав перехватить инициативу в этом вопросе, возмущенно сверкнула глазами, но промолчала.

– Хорошо. Тогда, Арман, вам нужно завтра же отыскать Жана и, слегка припугнув, уговорить его скрыться на время. Может быть, я составлю вам компанию.

– Дальше. Сюзанна де Пуатье. Совсем не причастное ни к чему лицо. Никак пострадать не должна. Вместе с тем — неплохой козырь, чтобы вывести Ришелье из равновесия, сделать уступчивее. Даже при том, что он может очень разозлиться. Нужно сделать так, чтобы она на несколько дней внезапно исчезла из дома неизвестно куда. Катрин, перестаньте мечтать о поэтах!

Поручим это вам.

– Мне?

– А кому же еще? Придумайте, как, через кого к ней подойти. Сюзанну де Пуатье нужно убедить срочно покинуть Париж вместе с сыном, никому не сообщая, почему и куда. Впрочем, она на это не согласится. Она никуда не поедет, не уведомив кардинала.

– Именно.

– Но можно предложить ей написать Ришелье письмо, взяться передать и как-то забыть об этом. Задача в том, чтобы, приехав к ней, Ришелье бы не застал ни ее, ни сына, и никто бы из слуг не знал, где они. Но, пожалуй, лучше всего, если дом вообще окажется запертым, и спрашивать было бы некого. Разве что соседей. Соврать можно что угодно. Например, что есть заговор против кардинала и заговорщики, чтобы повлиять на него, могут взять Сюзанну с сыном в заложники или даже убить. Понятно, Катрин? Врите что хотите, но Сюзанна должна исчезнуть с горизонта.

– Понятно-то понятно, да вот с какого конца взяться? Я же с ней не знакома. Луиза, ты знаешь де Пуатье?

– Знаю немножко и могу познакомить. Сюзанна каждый день ходит к обедне в церковь Сен-Сюльпис. Уж так и быть, составлю тебе компанию. Сюзанна — женщина приятная и непременно пригласит нас на чашку чая.

– Вот и хорошо, — порадовался я, — начните вдвоем. Посетуете, что, похоже, назревает какое-то беспокойство, а о заговоре или чем-то другом уже, когда подойдет время. Нужный момент нужно будет точнее рассчитать.

Так, идем дальше. Приют на улице Капуцинок. Козырь очень сильный. Пожалуй, даже слишком. Используем не все его возможности. Нам нужно освободить арестованных, а не свергать Ришелье.

Луиза, не возмущайтесь. Ваше личное отношение к кардиналу может нам помешать. Равновесной Ришелье фигуры, способной заменить его, сейчас во Франции нет. Во всяком случае, нет на виду, и вы это прекрасно знаете. Свержение же Ришелье вовсе не означает освобождения нужных нам узников. Постарайтесь это понять.

– Попробую. Может, вы и правы, Серж.

– Вам, Луиза, в нашем плане предстоит немалая и тонко разыгранная роль. Кроме вас, больше некому рассказать в нужном свете королеве Анне о визитах кардинала в приют. Нужно внезапно закрыть ему доступ туда. Чтобы он явился, а его не пустили. Можно объявить какую-нибудь болезнь, но тогда есть опасность, что кто-то проговорится. Лучше, если Анна, как королева и попечительница, без шума сменит аббатису и персонал приюта, загнав всех под охраной в какой-нибудь отдаленный монастырь с крепкими замками и стенами. Может она такое сделать, чтобы кардинал ничего не пронюхал?

– Думаю, да, — смеясь, ответила Луиза. — Представляю себе удивленную и разъяренную физиономию кардинала.

– Но это только первая часть спектакля. Арман, Пьер, Гийом, нам с вами нужно в это же время оказаться там, на улице Капуцинок. В тот момент, когда кардинал отойдет от дверей приюта. Нам нужно вынудить его открыть лицо. Может быть, сделать это под видом ночной стражи? При этом ваши лица не должны быть видимы. А вот мое лицо он должен увидеть, чтобы позже узнать. После этого мы кардинала отпускаем.