Сказки зарубежных писателей
Шрифт:
– Нет, это никуда не годится! – ворчали муравьи. – Убирали, убирали, и вот опять всюду слякоть и грязь!
Но, пока они ворчали, Солнечный Луч уже побежал дальше.
Он скользил по черной, голой земле и вдруг наткнулся на засохший осиновый листок. Сюда, под этот листок, забился полевой кузнечик. Целое лето он трещал и прыгал, нисколько не заботясь о том, что с ним будет зимой, и вот теперь лежал полумертвый от голода и холода.
«Наверно, зима уже кончилась и вернулось лето», – подумал кузнечик, пригретый Солнечным Лучом.
И ему стало так весело, что он снова затрещал, застрекотал и стал выкидывать такие коленца, что увядший осиновый листок и тот запрыгал вместе с ним.
А добрый Солнечный Луч как будто летел на трепещущих крыльях все дальше и дальше.
Вот он скользнул по замерзшему пруду, засверкал на ледяной глади. Здесь уже толпились школьники. Все они смеялись и кричали. Мальчики вычерчивали только что наточенными коньками затейливые узоры на льду, а девочки стояли у берега и осторожно – то одной ногой, то другой – пробовали лед.
– Не нужно ли кого-нибудь согреть? – спросил Солнечный Луч.
– Нет, нет! – закричали ребята. – Нам и так жарко!
– Только, пожалуйста, лед не растопи! На коньках кататься так весело!
– Ну, если вам и без меня хорошо, я побегу дальше, – сказал Солнечный Луч.
Около поникшей печальной березы он снова остановился.
– О чем ты горюешь? – спросил Солнечный Луч. – Может быть, я могу утешить тебя?
– Нет, – ответила береза, – меня не надо утешать. Ведь я знаю, что, когда придет весна, я снова зазеленею и стану еще лучше, еще красивее прежнего.
И Солнечный Луч опять побежал дальше.
Вот он заглянул в окно маленького домика и увидел девочку, которая стояла около цветочного горшка и горько плакала.
– Не могу ли я чем-нибудь помочь тебе? – спросил Солнечный Луч.
– Да, да, как раз ты мне и нужен! – обрадовалась девочка. – Я посадила весной миртовый отросточек. Все время он так хорошо рос в горшке, а вот теперь совсем завял!
– Ну, этому горю легко помочь, – сказал Солнечный Луч.
И он засветил так приветливо и тепло, что миртовый росток сразу ожил, а у девочки высохли на глазах слезы.
– До свидания! Весной я вернусь опять! – сказал на прощание Солнечный Луч и побежал дальше.
Ему пора было уже возвращаться домой. Но все-таки он не утерпел и заглянул еще в одно окошко.
На этот раз он попал в большую комнату, где все было перевернуто вверх дном: ящики из комода выдвинуты, все вещи разбросаны. По комнате суетилась старушка и в десятый раз перекладывала все с места на место. Старушка искала связку ключей. Только что они лежали вот здесь, на столе, а теперь точно сквозь землю провалились.
– Вот они! – весело воскликнул Солнечный Луч и уткнулся в связку ключей, словно показывая на них пальцем.
– Ах, да вот же они! – обрадовалась старушка. – Хорошо, когда солнечный луч проглянет. Все тогда идет на лад!
А Солнечный Луч уже исчез в окне. Он вдоволь набегался в этот день, и теперь ему надо было спешить. Тяжелые, черные тучи уже затянули все небо, и только в одном месте оставалась щелочка, через которую Солнечный Луч мог проскользнуть. Хорошо, что он был такой быстрый, – в один миг он очутился за четырнадцать миллионов миль, у самого солнца.
Он вернулся как раз вовремя.
Тучи плотно сошлись, и темная завеса опустилась над землей.
Но Солнечный Луч не унывал – он знал, что это не навсегда. Поэтому он уселся на самый край солнца и ждал только удобного случая, чтобы снова соскользнуть вниз.
И каждый раз, когда он вспоминал свое путешествие на землю в пасмурный ноябрьский день, он начинал сиять так, как будто уже наступило лето. И в этом нет ничего удивительного: если тебе удалось хоть немного утешить или развеселить кого-нибудь, ты можешь считать, что сделал хорошее дело.
Оскар Уайльд
(1854–1900)
Великан-эгоист
Каждый день, возвращаясь из школы, дети, как повелось, заходили в сад Великана поиграть. Это был большой красивый сад, и трава там была зеленая и мягкая. Из травы тут и там, словно звезды, выглядывали венчики прекрасных цветов, а двенадцать персиковых деревьев, которые росли в этом саду, весной покрывались нежным жемчужно-розовым цветом, а осенью приносили сочные плоды. На деревьях сидели птицы и пели так сладко, что дети бросали игры, чтобы послушать их пение.
– Как хорошо нам здесь! – радостно кричали дети друг другу.
Но вот однажды Великан вернулся домой. Он навещал своего приятеля – корнуэльского Великана-людоеда и пробыл у него в гостях семь лет. За семь лет он успел поговорить обо всем, о чем ему хотелось поговорить, ибо был не слишком словоохотлив, после чего решил возвратиться в свой замок, а возвратившись, увидел детей, которые играли у него в саду.
– Что вы тут делаете? – закричал он страшным голосом, и дети разбежались.
– Мой сад – это мой сад, – сказал Великан, – и каждому это должно быть ясно, и, уж конечно, никому, кроме самого себя, я не позволю здесь играть. И он обнес свой сад высокой стеной и прибил объявление:
ВХОД ВОСПРЕЩЕН.
НАРУШИТЕЛИ БУДУТ НАКАЗАНЫ.
Он был большим эгоистом, этот Великан. Бедным детям теперь негде было играть. Они попробовали поиграть на дороге, но там оказалось очень много острых камней и пыли, и им не понравилось там играть. Теперь после школы они обычно бродили вокруг высокой стены и вспоминали прекрасный сад, который за ней скрывался.