Сказочник

Серж Олли

К полудню температура поднимается ещё выше. Я просыпаюсь от того, что меня начинает знобить. Дотягиваюсь до новой порции жаропонижающего и снова засыпаю. На фоне слышу, как звонит мой телефон, но разговаривать ни с кем нет сил.

Мама возвращается с работы одна. Меня совершенно не интересует почему. Пытается впихнуть в меня что-то из ужина, но есть я не могу. Только спрашиваю, давно ли она общалась с первой женой отца. Мама отвечает, что Светлана сама прервала все контакты, когда ее сестра попала сначала в психиатрическую из-за попытки

суицида, а потом в наркологию. Посидев на моей кровати, мама забирает с пола вещи и говорит, что в целом, ей со мной очень повезло. Простуды и безалаберность — не самые страшные родительские тяготы. Она уходит на кухню, а я, выпив таблетки антибиотика и жаропонижающего, засыпаю уже до утра.

Глава 41. Писец пушистый

Лера

— Лерочка, — слышу сквозь сон голос мамы. — Надя звонит. Тебя в институте обыскались. Возьми трубку.

— Хорошо, — бурчу, не открывая глаз.

Ещё несколько минут лежу, растекаясь по постели, а потом приказываю себе собраться и встать. Я знаю причину своей болезни. Сейчас модно говорить, что это-психосоматика, а если по-русски то самое обыкновенное желание спрятаться и не принимать решений. Но они ведь никуда не денутся. Как и чувства к Игнату… Алексею… Господи!

Перезваниваю подруге и стойко выслушиваю ее истерику о том, что она меня потеряла. Что я — бессовестная свинья, и что она никогда в жизни больше покрывать меня ни в чем не будет!

Она не будет покрывать меня… Нет, вы поняли? Когда мы успели поменяться местами. Это вообще-то были мои слова.

Я прошу у Нади прощения. Кратко, на сколько хватает сил, объясняю, что мы со Стоцким серьезно поругались и обещаю, что постараюсь прийти сегодня к последней паре.

Заползаю в ванную, чтобы привести себя в порядок и, когда выхожу из душа, обнаруживаю, что абсолютно одна. Интересно… куда все-таки делся мамин Георг?

Высокой температуры у меня нет, но я на всякий случай все равно выпиваю таблетки. Вызываю такси и действительно успеваю приехать в институт к большому перерыву.

Надя ворчит, уже подрастеряв запал, и тащит меня в столовую. Потому что: «на меня страшно смотреть.» Заказывает мне большую порцию кофе, два пирожка с мясом и внимательно следит за тем, чтобы я поела.

— Мне кажется, — говорит осторожно, — страдать так по мужчине — это неразумно. Если вначале, когда он танком увёл тебя с помолвки, я подумала: «Вау! Какая страсть! Какие чувства!» То теперь я не уверена. К тому же, — понижает голос. — Соболев по тебя сохнет. Нормальный парень.

— Нет, — мотаю головой. — Это исключено. Я просто не смогу…

— Хм… — поджимает губы подруга. Открывает рот, чтобы задать вопрос, но вместо этого растягивает его в улыбке.

— Привет…

К нашему столику подходят Митрофанов и Соболев. Ну, это ожидаемо. Вздыхаю.

Денис целует Надю, а Сергей опускается рядом со мной за стол.

— Как

дела? — интересуется он с лёгким вызовом. — Что-то выглядишь ты совсем нерадостно для влюблённой девушки и обладательницы новой тачки.

— Какой тачки? — распахиваю я глаза и чуть не давлюсь кофе.

— Ты чего гонишь, Соболь? — хмурится Надя. — У Леры даже прав нету.

— Да? — удивленно взлетает его бровь. — Очень странно.

— Серый, — не выдерживает Денис, — ну ты сказал «а», говори и «б».

— Да что говорить? — пожимает он плечами. — Вчера же днём доки доделывал отцу. К девчонкам в кредитный бегал договора ксерить. И смотрю — фамилия знакомая. Женщина на Леру похожа с мужиком каким-то на одобрении заявки сидит. Соловьем заливается менеджеру, что хочет дочери подарит машину на день рождения.

— Ей, конечно, его не дали, — давяще интересуется Денис. — Посоветовали взять в автосалоне рассрочку?

— Наоборот, — говорит Соболев. — Я из принципа остановился. Помочь решил. Под минимальный сказал оформить и тебя, Лер, поручителем поставить. Она за нал тачку покупать хотела… — вдруг осекается и обводит глазами наши потрясённые лица. — Я фигню какую-то сделал да?

— Мама… — со стоном падаю я лбом об стол и несколько раз прикладываюсь. — Сколько хоть она взяла?

— Восемьсот тысяч…

— Мне нужно позвонить, — хриплю и подрываюсь с места, сдёргивая со спинки стула сумочку.

Практически бегом выхожу из столовой и оглядываюсь, чтобы найти тихое место для разговора. Везде снуют студенты-особенно не спрячешься. Надя догоняет меня возле небольшого закутка под лестницей.

— Погоди, Лер, подыши, — перехватывает меня. — Может быть, ничего критичного.

— Да это она по-любому для этого Георга своего деньги взяла! — вскрикиваю. — Иначе — зачем он с ней в банк ходил? Так после этого он даже не ночевал у нас! Ты понимаешь?

— Георг — это тот ее мужик с работы? — уточняет подруга.

— Его уже уволили, — обречено взмахиваю руками и плюхаюсь на лавку. — Ну я ж ее предупреждала…

— Дела… — садится рядом Надя.

Я набираю маму и слышу в трубке длинные гудки. Сбрасываю вызов и спустя несколько минут перезваниваю ещё раз. На этот она берет трубку.

— Алло, — говорит нервно, — Лера мне некогда сейчас говорить.

— Мама, — вскрикиваю, — это срочно! Ты куда взяла такой кредит?

— Дома поговорим, — скороговоркой отвечает она и скидывает звонок.

— Я все слышала, — качает головой Надя.

— Мне страшно, — говорю честно и пропускаю дрожь по плечам. — Что-то случилось.

— Позвони Стоцкому, — тихо предлагает подруга. — Он же крутой мужик… Все решит.

— Не могу… — мотаю головой и закусываю губу.

— Что у вас произошло? — ахает Надя. — Поругались- это ещё не причина бросать человека в сложной ситуации. Ну или Соболеву расскажи…

— Да ну! — мотаю головой. — Кто он мне такой? И что я скажу? Моя мама — идиотка?