Скелет
Шрифт:
На моих губах расцветает злобная улыбка. Я знаю, что он видит меня. Я чувствую холодный поцелуй его глаз на своей коже.
— Привет, Кайри. Отличная речь. Поздравляю, — произносит голос, заполняя пустоту, образовавшуюся после ухода Хью. Рука Брэда опускается на мое обнаженное плечо, когда он садится справа от меня. — Кстати, мне нравится твое платье. Держу пари, Дональд Уитмор был готов бросить на сцену мешки с деньгами.
Я едва удерживаюсь, чтобы не закатить глаза, когда Брэд подмигивает.
— Спасибо, Брэдли. Хорошо проводишь вечер? — я слежу
Я следую за его взглядом, направленным прямо на Джека Соренсена.
Джек идет за доктором Кэнноном по извилистой дорожке между столиками к миссис Спенсер. Он не просто ходит, он крадется, как пантера на охоте в высокой траве, его движения плавные, но мощные и целеустремленные. Смертельно красивый, с короткими темными волосами, волевым подбородком и плавной грацией под строгим черным костюмом. Я возвращаю свое внимание к нашему столику, пока он не заметил, и, несмотря ни на что, мне почти больно отводить взгляд.
— Да, — наконец произносит Брэд с натянутой улыбкой. Его слова звучат совсем неубедительно. Когда он не видит мой интерес к его реакции, то старается немного усерднее. — Да, а как ты? Развлекаешься?
Мой взгляд скользит к Джеку, он стоит спиной, когда они с доктором Кэнноном останавливаются у столика миссис Спенсер.
— Ты знаешь меня, Брэд, — отвечаю я, наслаждаясь каждым мгновением напряжения, пробегающего по плечам Джека. — Если нет веселья, я создаю его сама, — допиваю остатки в своем бокале.
Я погружаюсь в атмосферу вечера, полного разговоров. Выпитое шампанское струится по моим венам. Это совсем немного прочищает гноящуюся рану, оставляя после себя необработанные края. Но остается кое-что еще. Крошечный шип. Колючка, которая проникла под кожу, давая знать о своем присутствии каждый раз, когда ее тычут… каждый раз, когда я замечаю Брэда.
То же самое выражение трепета, что и раньше, кажется, застывает в его взгляде. Его пальцы нервно теребят бокал. Он изо всех сил старается непринужденно разговаривать, хотя обычно никогда не затыкает рот. Брэд обожает такие мероприятия. Его непринужденная улыбка и суровый профессорский вид компенсируют академическую бездарность и придурковатые комментарии. Он часто ищет кого трахнуть, и когда мне скучно, я делаю ему одолжение. Но сегодня вечером он просто… сам не свой.
— Все в порядке, Брэд? — спрашиваю я, мой голос достаточно тих, чтобы услышал только он. Его взгляд отрывается от чего-то в другом конце комнаты, но я мысленно слежу за траекторией его интереса. Я знаю, что он смотрит на столик миссис Спенсер, где Джек все еще сидит, повернувшись к нам спиной.
— Да, — отвечает Брэд. Он делает паузу на вдохе, как будто хочет сказать что-то еще, но вместо этого подносит свой бокал к губам и делает большой глоток.
— Ты уверен, что тебя ничего не беспокоит?
— Я… — он замолкает, допивая остатки пива, его взгляд снова устремляется к столику миссис Спенсер. Он смотрит на свои часы.
Он хочет уйти.
Как олень, продирающийся сквозь лес, пытаясь убежать от волка. Он что-то скрывает. И мне нужно знать, что именно.
— Я думаю, с меня хватит этого торжества. Хочешь убраться отсюда? — спрашиваю я, опуская руку Брэду на колено под столом. Его зрачки расширяются, и впервые за вечер я чувствую, что его внимание действительно приковано ко мне, он слегка кивает. — Пойду первой и закажу Убер. Дай мне десять минут, встретимся снаружи.
Я одариваю Брэда ослепительной улыбкой и встаю, попрощавшись с некоторыми гостями по дороге к выходу. Когда я бросаю взгляд в сторону столика миссис Спенсер, Джека уже нет.
Снаружи ранняя ноябрьская ночь прохладна и ясна, изо рта виднеется пар в свете фонаря, пока я жду на обочине, накинув на плечи тонкую куртку. К счастью, Брэд не задерживается внутри и присоединяется ко мне через десять минут. Открывает для меня дверь Убера, прежде чем сесть с другой стороны. Через двадцать минут мы подъезжаем к дому Брэда, особняку 1920-х годов постройки, всего в нескольких кварталах от моего дома.
Я не теряю времени даром, добиваясь того, чего хочу.
— Что тебя беспокоит, Брэдли? — спрашиваю я, отрываясь от поцелуя, чтобы осторожно опустить его на кровать, расстегивая молнию на его брюках и стягивая их вместе с трусами. Я хватаю его за эрегированный член, и он стонет, когда я скольжу ладонью вниз по стволу. — Ты казался рассеянным сегодня.
Брэд шипит, когда я провожу ногтями по его яйцам.
— Извини, — говорит он, его голос теряется в стоне, когда я наклоняюсь, чтобы облизать головку его члена, втягивая ее в рот. Провожу языком по вершине, не сводя глаз с его лица, когда он откидывает голову назад. — Господи, Кайри.
Я беру в рот еще глубже, напряжение этого вечера спадает с его мышц. Он наслаждается моими прикосновениями, и я щедро награждаю его облизываниями, поглаживаниями и ласками. Дыхание Брэда становится прерывистым, пульс учащается под кончиками моих пальцев, когда я кладу их на внутреннюю поверхность его бедер. Он сосредотачивается на мне, а я выпускаю его изо рта, сжимаю скользкий член и тянусь за презервативом в тумбочке.
— Теперь лучше, милый? — спрашиваю я, надевая презерватив, и опускаюсь на его член, потираясь клитором о низ его живота, пока Брэд стонет. — Скажи, что тебя беспокоит. Я помогу тебе забыть.
Я царапаю ногтями грудь Брэда и подбираю ритм, пытаясь утолить свою потребность, которую никто никогда полностью не удовлетворял. Ладони Брэда находят мою грудь, мозолистыми ласками блуждая по моей коже.
— Информация в базе, — говорит Брэд сквозь стиснутые зубы, когда я вознаграждаю его более глубокими толчками, раздвигая ноги шире. — Мейсон обнаружил несоответствия.
Мое сердце переключается на другую передачу, и я изо всех сил стараюсь сохранить свой ритм неизменным.
— Мейсон? Из магистратуры?