Скитальцы океана
Шрифт:
Рольф действительно соскучился по женщинам. Даже по виду их исстрадался. Ведь островному отшельничеству предшествовало несколько месяцев морских скитаний. Он и в самом деле забыл, как выглядит женщина, как пахнут и пленяют ее волосы, как игриво изгибается под жадной рукой ее стан.
– Хотите, скажу, о чем вы сейчас грезите? – неожиданно ворвался в его интимные бредни вкрадчивый голос Грея.
– Ну, поведайте-поведайте, коль уж вам не терпится блеснуть своим провидчеством.
– О женщине.
Рольф саркастически ухмыльнулся.
– Вы опять разочаровали
– Не о борделе вы только что помышляли, капитан.
– О чем же?
– Сказал уже – о женщине, которая могла бы сейчас…
– Хватит! – резко и зло прервал его барон. – Вам что, не о чем больше говорить? По-моему, мы еще не выбрались с этого проклятого клочка суши.
– Простите, сэр, – и впрямь по-девичьи зарделся Грей, – но ведь говорил я с вашего согласия.
– Так будьте добры, с моего же согласия, помолчать!
Рольф недовольно взглянул на новоиспеченного штурмана, отвернулся и зашагал прочь, так и не решившись выслушать его дальнейшее гадание. А вдруг этот несостоявшийся «адмирал трех океанов» и впрямь научился вычитывать мысли?!
Еще полчаса блужданий по лесистой долине – и козья тропа вновь вывела моряков на прибрежную возвышенность, пологие склоны которой плавно спускались прямо к океану.
Места эти уже были знакомы Рольфу, и он умышленно повел Грея так, чтобы они оказались у руин хижины, служившей когда-то пристанищем двум спасшимся после кораблекрушения солдатам – судя по остаткам одежды, испанцам. Рядом с их лагерем сохранилось кострище, на котором эти несчастные были зажарены и тут же съедены. Их обглоданные, местами закопченные и обгоревшие кости Рольф сложил в скелеты, и так и оставил на песчаной россыпи склона, чтобы эти «знаки судьбы бродяжьей» видно было даже с моря. Как предостережение всякому, кто вынужден будет столкнуться с аборигенами.
При виде останков Грей брезгливо поморщился и, поеживаясь, взволнованным голосом спросил:
– Кто это был?
– Вот все, что осталось от испанских идальго после того, как они были «поданы к столу» гостеприимных туземцев.
– Боже, покарай этих людоедов!
– Не молите, не покарает. Когда они заводят свои танцы вокруг костра, на котором зажаривают очередного своего пленника, боги пиршествуют вместе с ними.
– То есть такое понятие, как гостеприимство, им не знакомо?
– Тот случай, когда хозяева не угощают гостей, а наоборот, лакомятся ими. Думаю, трапеза длилась недолго: обычно аборигены приближаются к острову как минимум на десяти пирогах, по четыре человека в каждой.
– И вам уже приходилось сталкиваться с ними?
– Была такая возможность. Но если бы она действительно состоялась, вам, Грей, пришлось бы собрать еще один костяк и уложить рядом с останками этих покорителей Нового Света.
– Даже страшно предположить нечто подобное, – удрученно пробормотал Грей. – Рад, что своим появлением вы избавили меня и Вента от подобной участи.
– От столь смелых утверждений я бы пока что воздержался, штурман. Если вдруг аборигены вновь нагрянут сюда, нам придется давать бой.
– Да, но вместе с вами мы действительно сумеем дать бой. А представьте, что произошло бы, если бы вместо вас у нашего пристанища появились дикари.
– Избавьте меня от подобных фантазий, Грей.
– Может быть, нам следует похоронить эти скелеты, как того требует христианский обычай?
– Пусть этим займется кто-нибудь другой, и чуть попозже. Обгоревшие кости у кострища – уже не просто останки, а важное послание всем тем морякам, которые волею случая окажутся на Острове Привидений.
– Тоже верно, – еще более удрученно согласился Грей и, пугливо поеживаясь, осмотрелся по сторонам. – Остров Привидений… Почему его так назвали?
– Наверное, кому-то что-то почудилось.
– Нет, раз уж назвали так… Может, само название это – тоже послание… с предупреждением? Вы ведь провели здесь целую вечность. Неужели ни разу не встречали?
– Кого? – довольно рассеянно поинтересовался Рольф. Он уже почти не слушал штурмана. Внимание его привлекли следы, оставленные кем-то на небольшой дюне, в нескольких шагах от скелетов. Это были отпечатки не босых ног аборигенов, а полуботинок или сапог. Оставлены они были европейцами, причем совсем недавно.
– Что вас так заинтересовало, капитан?
– По своей наивности, я все еще считаю остров необитаемым. Но, похоже, что очень скоро на нем будет так же многолюдно, как на припортовых улочках Бристоля. Если я верно понял, ни вы, Грей, ни бомбардир Вент до этих дюн не добирались, – и Рольф побрел по следу, уводящему сначала в сторону разрушенной хижины, а затем в сторону моря.
– И не могли добраться.
– К тому же их было двое. Один рослый и грузный, ходит, переваливаясь и кося на внешние стороны стоп. Другой семенил за ним мелкими, почти женскими шажками.
– Не может такого быть: женскими! Так уж и женскими! – почему-то возмутился штурман, словно само предположение о том, что на острове может оказаться женщина, каким-то образом оскорбляло его. – Я тоже не привык ходить быстро и большими шагами.
– Судя по тому, что постоянно отстаете… – хмыкнул Рольф. – Будем считать, что здесь тоже бродил юнга. Не в этом дело. Сейчас важно выяснить: что это за люди, как оказались на острове и где они теперь обитают. Может, вы ошиблись: на самом деле спасся еще кто-то из вашей команды?
– Тогда они вышли бы на берег неподалеку от нас. Но мы все осмотрели. И потом, каждый из них искал бы спасшихся так же, как искали мы: прежде всего – рядом с местом высадки.
Рольф молчаливо согласился с его доводами и продолжил осмотр. Нет, эти двое неизвестных «паломников» ни к мощам испанцев, ни к руинам хижины не приближались. Неподалеку от них тоже долго не топтались, а значит, просто проходили мимо, к тому же – торопились. Куда? Похоже, что к берегу, где их может ждать… А вот что их может ждать на берегу или у берега: шлюпка, корабль, плот? Лагерь, в котором расположились остальные члены команды?