Скованные льдом сердца

Кервуд Джеймс Оливер

Через четверть часа Билли подошел к палатке и заглянул в нее; все трое спали мертвым сном. В ту же минуту движения Билли резко изменились. Он вытащил еще раньше свой мешок из палатки, чтобы очистить больше места. Он быстро сунул в него пару одеял и немного провизии. Потом он зашел в другую палатку. Краска бросилась ему в лицо, и волна горячей крови прошла по его телу.

– Может быть, ты дурак, Мак-Вей, – сказал он с тихим смехом. – Может быть, я и дурак, но я сделаю это.

Он осторожно распутал длинные блестящие шелковистые волоски, запутавшиеся за деревянный кол. Он навил волосы на палец, и они образовали мягкое и блестящее кольцо. Это было все, что у него осталось от Изабеллы Дин, и сердце

его забилось, когда он прижал это колечко к своему грубому и обветренному лицу. Он тщательно вложил его в записку Изабеллы и положил в карман и только после этого вернулся к той палатке, где спали трое мужчин. Они не пошевелились.

Кобура Уокера лежала на некотором расстоянии от его руки. На минуту им овладело искушение взять ее и вынуть из нее оружие. Он удержался. Он одержит победу и в этой борьбе с Беки, как в той, и одержит без мошенничества. Он быстро взвалил на плечи сверток и пошел по следу, проложенному Дином. Он шел на лыжах, делая крупные быстрые шаги. В сотне шагов он оглянулся и с минуту смотрел в сторону костра. Потом он пошел опять, и лицо его стало твердым и жестким.

«Если вам суждено быть пойманным, м-р Скотти Дин, – сказал он сам себе, – то это произойдет не потому, что вы оставили здесь свое снаряжение. Ваш покорный слуга сообразил это. Билли Мак-Вей такой человек, что способен сыграть ловкую шутку, даже если у него нет ружья».

Глава V. БИЛЛИ ПРЕСЛЕДУЕТ ИЗАБЕЛЛУ

С первого момента Билли мог видеть, с какими трудностями собаки прокладывали путь через нанесенные метелью сугробы. В тех местах, где деревья немного редели, Дин сам впрягался в собачью упряжку. Только раз в течение первой мили Изабелла вылезла из саней, там следы человека, саней и собак смешались у покрытой снегом верхушки упавшего дерева.

То обстоятельство, что Дин заставлял жену все время ехать на санках, увеличивало сочувствие Мак-Вея к этому человеку. Возможно, что Изабелла совсем не спала после тяжелого испытания на снежной равнине. Она все время обсуждала с мужем план бегства. Если бы Изабелла могла бежать на лыжах, Дин, вероятно, оставил бы и собак, так как без них легче пробираться по густому мягкому снегу, и следы лыж были бы давно заметены метелью.

Но теперь следы не исчезали. Мак-Вей знал, что ему нельзя терять времени, если он хочет быть уверенным, что перегонит Беки с товарищами. Подозрительный капрал не станет долго спать. У него то преимущество, что он больше отдохнул, но зато лыжи Билли сравняли и сгладили следы саней, и те будут идти на одну-две мили в час быстрее. Что Беки отправится следом за ним, Билли не сомневался ни минуты. Капрал и без того был наполовину убежден, что следы. начинавшиеся от костра, проложены Дином, и волосы, найденные им в палатке, принадлежат жене убийцы. А Скотти Дин слишком крупная добыча, чтобы терять ее.

Мозг Билли быстрее работал с тех пор, как он пустился в погоню. Он понимал, что Беки в зависимости от обстоятельств может сделать одно из двух. Или он отправится в преследование вместе с Уокером и Конвеем, или пойдет один. Если Уокер и Конвей будут с ним вместе, борьба за поимку преступника пойдет в открытую, – кто первый наложит кандалы на руки Дина, тот и будет победителем. Но если он оставит обоих спутников на стоянке и пойдет один…

Эта мысль была не из приятных. Мак-Вей вообще досадовал, что не взял ружья Уокера. Если Беки пойдет один, то с единственной целью – завладеть Скотти Дином, покончив раньше счеты с ним, Билли.

Он был уверен, что правильно оценивает этого человека и что тот не поколеблется разрешить их старую ссору, всадив в него при первом удобном случае пулю. Метель заметет следы всякого преступления. Скотти Дин будет ему наградой, если только Скотти Дин достанется ему.

При мысли о Дине Билли усмехнулся. До сих пор он как-то не принимал его во внимание, но теперь вдруг ему представилось, что в создавшемся положении есть кроме трагического и некоторый комический оттенок. Он откровенно сознался себе, что в течение долгого времени Дин доказывал, что он даст много очков вперед и Беки и ему самому и что в конце концов в данное время хозяин положений именно Скотти Дин.

Он хорошо вооружен. Он хитер, как лисица, и не даст себя взять голыми руками. Эта мысль скорей обрадовала, чем испугала Билли. Дину придется схватиться с Беки только в том случае, если он, Билли, потерпит неудачу в своей борьбе с капралом. Но если он выйдет победителем…

Губы Билли решительно сжались, и в глазах вспыхнул злой огонек, когда он кинул взгляд назад через плечо. Он не только одержит победу над капралом, но и возьмет в плен Скотти Дина. Это будет состязание двух лисиц, и победа – он был уверен – останется за ним. Никто никогда не будет знать, из-за чего затеял он эту игру и какую цель имеет он в виду. Беки никогда не угадает этого. Но в глубине души он думал и надеялся, что Изабелла поймет это.

Чтобы спасти Дина, спасти Изабеллу, он должен вырвать их из рук Беки Смита и сделать собственными пленниками. Это будет жестокое испытание. Перед ним встал образ Изабеллы, крушение ее веры в него, ее лицо, бледное и искаженное страданием, голубые глаза, горящие ненавистью к нему. Но он чувствовал теперь, что может одолеть все это. Один момент – последний – когда она узнает и поймет, что он остался верным, вознаградит его за все, что он вынесет.

Он шел уже около часа и наконец остановился там, где полузанесенные следы погрузились в замерзшее болото. Здесь Изабелла встала с саней и пошла по колее. В тех местах, где кедры и ели осыпали землю густым слоем хвои, он различал отпечатки ее мокасин. Дин вел собак среди снежной мглы, и дважды Билли находил обгорелые спички там, где тот останавливался посмотреть на компас. Он держал путь прямо на запад.

В конце болота след сбегал к озеру, Дин вел свою упряжку на перерез ему. Метель начинала утихать. Ветер дул теперь на юго-восток, и мелкий острый снег сменился более мягким и густым. Билли содрогнулся, подумав, что должно было делаться на этом озере несколько часов назад, когда Изабелла и Дин пересекали его в густой тьме метели, свирепствовавшей, как ураган.

Озеро имело не меньше полумили в поперечнике, и в пятидесяти шагах от берега след был совершенно занесен. Билли не терял времени на розыски признаков его на открытом месте, но прямо держал путь на полосу леса на противоположном берегу и, поднявшись на откос, углубился в чащу леса. Он легко напал на след. Через полчаса он остановился. Ели и кедры густо нависли над ним, стряхивая на него снег. Здесь Скотти Дин раскладывал костер. Около самого обгорелого места была груда кедровых ветвей, на которых сидела Изабелла. Скотти вскипятил котелок чая, а потом выплеснул чаинки на снег.

Теплые тела собак оставили углубления в снегу вокруг костра, и Билли предполагал, что беглецы провели здесь несколько часов. Они сделали восемь миль среди вьюги, и сердце его сжалось От боли, когда он подумал об Изабелле Дин и о тех страданиях, какие он причиняет ей. На мгновение в нем шевельнулось отвращение к той вещи, представителем которой он был здесь – к закону.

Не раз уже ему приходило на ум, что наказание было больше, чем преступление. Изабелла страдала и страдает гораздо больше, чем если бы Дин был схвачен и повешен год назад. И сам Дин терпел гораздо большее наказание, чем смерть, видя страдания женщины, сохранившей верность ему. Сердце Билли стремилось к ним, когда он смотрел на груду хвои и черное место костра.