Скрытное сердце
Шрифт:
Глава 12
Ромола вбежала в спальню Сильвии и захлопнула за собой дверь. Она сложила пальцы вместе, дурашливо изображая набожную фигуру.
– Смотри! – воскликнула она. – Вдова преподобного Теософилиуса Брента, миссионера в Черной Африке, почившего в бозе. Я хорошо перевоплотилась?
Сильвия, нервничая, вскочила со стула, на котором сидела.
– Тише, Ромола, – шикнула она на сестру. – Не кричи так громко. Кто-нибудь может услышать.
– Только не говори мне, что кто-то здесь мною интересуется, – насмешливо ответила Ромола, но, тем не менее, стала говорить тише.
– Что
– Дорогая, да она просто само очарование, – промолвила Ромола. – Она хочет, чтобы я осталась с моей младшей сестрой до тех пор, пока не оправлюсь от того горя, которое так потрясло меня! Жаль, что ты не слышала, как я описывала историю своей жизни. Это было мое лучшее в жизни представление.
– О Ромола! Я так рада, что ты здесь, со мной. Но ты должна быть осторожной. А вдруг ты что-нибудь перепутаешь?! Я очень боялась, когда рассказывала о тебе леди Клементине. Мне казалось, что она видит, что я говорю неправду. – А вот мне она очень даже поверила, – смеясь, сказала Ромола. Затем, оглядевшись вокруг, воскликнула: – Ого, должна заметить, что ты совсем неплохо устроилась. Очень даже милая комната!
– Да, мне она тоже нравится, – согласилась Сильвия. – Рядом комната Люси, а за ней – детская, где мы занимаемся.
– Детская? – спросила Ромола, слегка приподнимая брови. – А что бывает, когда грозный сэр Роберт дома?
– Иногда, если у него нет гостей, мы спускаемся в столовую на ленч; но в основном мы всегда бываем наверху, – ответила Сильвия.
Ромола насмешливо посмотрела на сестру.
– Только не говори мне, что ты за все это время не воспользовалась ситуацией.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Сильвия.
– Да не прикидывайся ты наивной, – иронически заметила Ромола. – Ты и сэр Роберт одни в таком большом доме; его матушка никогда не покидает своей спальни. Ну не тяни, расскажи правду.
– Мне нечего тебе рассказывать, – тихо сказала Сильвия, но ее щеки вспыхнули.
Ромола пристально посмотрела на нее.
– Ты или дура, или лгунья.
– Я говорю правду, Ромола! – почти выкрикнула Сильвия.
– Да ладно, я просто дразню тебя, – быстро проговорила Ромола. – Я должна была догадаться, что при любых обстоятельствах ты будешь вести себя очень правильно. А вот если бы я была в этом унылом доме одна все это время, то, думаю, все кончилось бы совсем иначе.
– О Ромола! Ты ведь будешь осторожной, не правда ли? – взмолилась Сильвия. – Если ты сделаешь что-нибудь такое, что вызовет, хоть малейшее недовольство леди Клементины, она выгонит нас обеих. Она ведет себя очень странно по отношению к своему сыну, она дала мне ясно понять, что тот, кто посмеет лишний раз взглянуть на него, будет сразу же уволен.
– Значит, ты держишься от него подальше, не так ли? – заметила Ромола. Она засмеялась неприятным смехом и опустилась в кресло, стоявшее у камина. – Сильвия, кажется, мне начинает тут нравиться. Любопытный получается сюжет. Значит, главные действующие лица – это: леди Клементина, которая, без всяких сомнений, исполняет роль злой феи; ты – героиня, совершенно погруженная в себя, и сэр Роберт, который – ясное дело – главный герой. А я, какую роль, по-твоему, буду играть я?
Не дождавшись от Сильвии ответа, Ромола продолжила:
– Я думаю, мне подойдет роль роковой женщины, как ты считаешь? Женщины с
– Ромола! – В голосе Сильвии прозвучали грустные нотки. На какое-то мгновение это, казалось, подействовало на Ромолу.
– Дорогая, я веду себя по-свински по отношению к тебе? – спросила она. – Обещаю, что не сделаю ничего такого, что бы опозорило тебя. Ты не поверишь, как я счастлива, что у меня, наконец, есть еда и крыша над головой.
Услышав эти слова, Сильвия импульсивно бросилась к Ромоле и опустилась на колени рядом с креслом, где она сидела.
– Неужели тебе действительно было настолько тяжело? – с болью в голосе спросила она. – Отчего же ты не вернулась домой? Почему не написала мне? Я бы постаралась как-нибудь помочь тебе. Ты ведь знаешь, я бы сделала все возможное!
Ромола улыбнулась.
– Я верю, что ты бы это сделала, но я бы лучше умерла от голода, чем призналась бы, что потерпела поражение. Порой я действительно голодала. Но скажу тебе откровенно, что чаще я хорошо проводила время. Хотя слово «хорошо», возможно, не самое удачное, скорее подходит «весело».
– Бедняжка, – тихо промолвила Сильвия.
– Не смей меня жалеть, – резко сказала Ромола. – Я, по крайней мере, поняла одну вещь: люди расплачиваются за свою глупость, а не за свои грехи. Да, да, моя дорогая! Те, кто грешит, живут припеваючи, а глупцы все время страдают, потому что им то и дело разбивают сердца.
В голосе Ромолы было столько горечи, что Сильвия протянула руки, обняла ее, как будто пыталась защитить. Но Ромола оттолкнула сестру.
– Я ведь сказала тебе, нечего меня жалеть! А, кроме того, ты забыла, что у вдовы покойного Теософилиуса нет прошлого, только память о жизни, посвященной спасению заблудших язычников и прикрытию их наготы холщовыми рубахами, сотканными благонамеренными девственницами.
Она вскочила с кресла, прошлась по комнате и заглянула в зеркало, висевшее над туалетным столиком.
– О Господи! Ну и видок! Не удивляюсь, что леди Клементина поверила всем моим россказням. Меня бы и мать родная не узнала.
Женщина стянула серую шляпку, которую еще пару часов назад украшали ярко-красные перья. Лишенная этой детали, она теперь выглядела уныло и немодно.
– Мне еще предстоит увидеться с ее милостью сегодня вечером?
Сильвия покачала головой.
– Может быть, она и пришлет за тобой, но думаю, что этого не произойдет.
– В таком случае я собираюсь нанести румяна на щеки. Я и не представляла, что у меня такой болезненный вид, пока не встретила тебя.
– У тебя был такой хороший натуральный цвет лица! Ромола невесело рассмеялась.
– Плохая жизнь портит цвет лица, – не совсем точно процитировала она. – Ну, а теперь показывай, где моя комната.
– Я должна спросить у домоправительницы. Подожди меня здесь, я быстро сбегаю вниз и найду ее.
Оставшись одна, Ромола с любопытством обошла спальню Сильвии. Затем, открыв гардероб, осмотрела висевшую в нем одежду. При виде розово-лилового бального платья она невольно присвистнула. Сняв его с плечиков и приложив к себе, она подошла к зеркалу, затем, усмехнувшись, снова повесила его в шкаф и закрыла дверцу. Не успела она это сделать, как открылась дверь и на пороге появились Люси и Нэнни. По одежде было видно, что они только что пришли с прогулки.