Сквозь измерения
Шрифт:
Про Има явно многого не договаривали, и женщину это с каждым шагом к похороненному в толще воды городу нервировало всё больше. Выходя из Таэмрана, она рассчитывала на приятную прогулку к древним руинами, но никак не на поход в разверзнутую пасть тайн и опасностей. Демоны его теперь знали, что было хуже: Матери со своими бесконечными интригами или молчаливые древние развалины, заставившие вспыхнуть Звезду Хаоса.
Зиран же уже вообще перестал что-либо понимать: метка оставленная Богом, магия света — кто этот Ариен такой? И в какой отряд он вообще попал, если мужчины в нём могли десять метров камня пробить за девять
Птица, которую призвала Ная, сперва показалась ему магией воплощения, но она почему-то ощущалась совсем не так, как энергия предводительницы. В тоннелях на ней уже не было скрывающего барьера, так что Зиран к этому времени успел запомнить её магию и понял, почему дядя советовал ему держаться от этой женщины подальше — она в несколько раз превосходила его по силе.
Тем не менее, птица не была частью этой силы. Она словно жила своей жизнью, и когда она пронзительно запищала, парень понял, что так оно и было на самом деле — это был тридцатисантиметровый призывной монстр, который вертелся на коленях всё того же Ариена и, как будто, общался с ним. Тёрся своей огненной головой о его руки, тряс крыльями, с которых при этом срывались языки пламени, подпрыгивал и таскал его за волосы.
— Соскучилась по папке, — с каким-то умилением в голосе заметил Иран, протянув руку и тоже потрепав птицу.
— Давно ты её не выпускала, — подхватил Аэн, — думаешь, нас ждёт что-то настолько опасное?
Ная глянула на Перепёлку, но та по-прежнему была занята только играми с мечником и не обращала на тоннель впереди никакого внимания. Это было хорошим знаком: будь там что-то угрожающее ей или Ариену, феникс бы уже бросился туда, готовый уничтожать всё и вся. Но это вовсе не означало, что можно было ослабить бдительность и махнуть на всё рукой.
— Не знаю, — вздохнула предводительница, — но пусть лучше будет с нами — мне так спокойнее. По крайней мере, магию в пении русалок, если оно всё же раздастся, она разрушит.
Глава 6. Грот
— Боги… Какая красота! — выдохнул Кьяр.
Правда, чем он восхитился было не понятно: гротом с раскинувшимся перед отрядом озером или лежащей на его берегу русалкой.
Ная с мужчинами сейчас, видимо, стояли как раз на выходе из того единственного, уцелевшего три тысячи лет назад тоннеля, который стал спасением для двухсот тёмных эльфов основавших Изумат. Перед отрядом раскинулась огромная пещера с высоким сводом, на котором среди тянущихся к воде лиан всё ещё можно было разглядеть прорези цифр часов Има. Меж чёрных заострённых листьев кишели голубоватые жуки, наполняющие весь грот тусклым белёсым светом. По стенам тянулись глубокие заросшие мхами трещины, напоминающие погасшие, застывшие во времени молнии.
Возле выхода из тоннеля начиналась выстланная серыми гранитными плитами площадка. Когда-то она, наверняка, была ровной, но сейчас её покрывали выщерблены и разломы. Буквально в трех метрах впереди пол резко обрывался вниз сточенным водой за столетия краем, и начиналось озеро. Ещё двумя метрами дальше над поверхностью были видны остатки городских стен, больше похожие на неровные зубы какой-то так и не сомкнувшей пасть гигантской твари, или корону, окружившую практически идеально ровную гладь воды. Там, в глубине, были скрыты руины затонувшего, разрушенного
А буквально в двух метрах от отряда на берегу лежала на животе русалка. Кончик её длинного хвоста был опущен в озеро, серебристо-синяя чешуя поблёскивала, словно вспыхивая крошечными искрами, отражая свечение мельтешащих под сводом жуков. Чешуйки в районе поясницы плавно переходили в бледную, похожую на матовый перламутр кожу, на руках от локтей до запястьев тянулись небольшие резные плавники, между первыми фалангами длинных пальцев можно было разглядеть тонкие почти прозрачные перепонки. За похожими на крылья дракона ушами аккуратными плавными линиями виднелись закрытые жабры. Волосы цвета земли лежали на спине русалки и спадали на камни. У неё были аккуратные, точёные черты лица, тонкие розовые губы и насыщенно зелёные, словно чистейшие изумруды, глаза с узкими вертикальными зрачками.
Эти глаза изучающе смотрели на отряд. Не похоже было, что русалка удивлена. Скорее всего, она либо слышала их шаги в тоннеле, либо просто чувствовала приближение чужаков. Оглядев всех, она остановилась на Ариене, плавно поднялась на руках и, резко оттолкнувшись мощным хвостом, прыгнула в воду. Вскоре над поверхностью озера показались несколько десятков голов с заострёнными, веерообразными ушами.
— Маленький Бог, — прошелестела одна из русалок, подплыв к самому берегу.
— Маленький Бог, — эхом повторили другие.
Их голоса звучали приглушённо и в то же время резко, словно кто-то под водой скрёб когтями по железу. Ная даже представить не могла, что такого прекрасного, воспетого в легендах, можно было услышать в этих бьющим по нервам звуках, и как эти шипяще-свистящие создания могли бы петь, тоже.
Русалки продолжали подплывать всё ближе, ни на секунду не переставая повторять одни и те же слова. Ная попыталась встать между ними и удивлённо смотрящим на это жутковатое представление мечником, но мужчина не дал ей этого сделать.
— Так вы пропустили нас сюда из-за меня? — заговорил он с русалками.
— Маленький Бог может пронзить измерения, — улыбнулась ему одна из хвостатых девушек, сложив руки на краю гранитный плиты и опустив на них голову.
— Маленькая Демоница так за тебя переживает, — протянула другая, выпрыгнув на берег, — но мы не навредим тебе.
Наю от такого прозвища невольно передёрнуло. Это было явно не то, что она хотела вспоминать. Вся эта история с Демоном и Богом никогда не была тем, чем она могла бы гордиться. Скорее это было самое ужасное время в её жизни, которое она бы предпочла навсегда стереть из памяти. Она не просила об этом Асина только потому, что ей нужен был тот огромный бесценный опыт, который она тогда получила, и жертвовать им в угоду своей слабости было бы как минимум глупо.
— Так забавно, — наперебой продолжали шелестеть русалки, — руки одного создают, другого — разрушают. Один, чтобы спасти становится светом, другой — тьмой.
Ная невольно сделала шаг назад. Это звучало жутко. По-настоящему жутко. Скрежет голосов созданий, видящих их прошлое так, будто оно было вырезано в их душах яркими письменами, пробирался куда-то под кожу и оставалось холодным липким страхом внутри. Предводительница инстинктивно сжала руки на рукоятях своих парных мечей.
— Маленький Бог, питающийся тьмой, зажжешь свет для Има? — веселились, выпрыгивая из воды, русалки.