Сквозь пыль столетий
Шрифт:
— Говоришь, будут предъявлять обвинение какой-то ведьме? — спросил Артем.
— Да, — коротко ответил Климов. От воспоминаний об этом его лицо свело судорогой.
— Насколько я знаю, обвинение не предполагает пыток и допросов, а только им предшествует. Они могут проводиться завтра. Так что, возможно, сегодня все произойдет быстро. И без лишней крови, — как-то весело добавил он.
Игорь удивленно на него покосился.
— Черный юмор, — пояснил тот уже без тени улыбки. — Нервы…
Климов понимающе кивнул.
Они вновь пересекли площади
— Ну и вонь тут у них везде… Прямо дышать нечем…
— Ну что ты хочешь? — тихо засмеялся Артем. — Средневековая Европа ничего не знала о канализации… Содержимое ночных горшков выливалось из окна прямо на улицы… Да и не считалось зазорным облегчаться где попало, если приспичит, даже в королевских дворцах… Мытье тела тоже было редким явлением… Думать о чистоте тела не поощрялось даже той же Церковью… Все мысли — только о духовном… Остальное — ублажение плоти, даже ее чистота… Так что здесь господствует полная антисанитария… А с нею и всякие эпидемии чумы и холеры…
— Чем дальше, тем страшнее, — подытожил Игорь, и они оба на время замолчали, погрузившись каждый в свои мысли.
— Если ничего не произойдет сверхъестественного, завтра встречаемся на том же месте в тот же час. Увидишь Ксюху — передавай привет! И будь осторожен с инквизицией, — на прощание проговорил Артем и, ободряюще улыбнувшись Игорю, шагнул в низкую деревянную дверь.
Климов, вернувшись на площадь, еще некоторое время постоял там, оглядываясь, в надежде увидеть Ксеню. Но ее не было, а стрелка на городских часах стремительно приближалась к трем. Последний раз тоскливо оглядев площадь, Игорь заставил себя отправиться назад в здание суда. Общение с Артемом принесло ему некоторое успокоение, Игорю даже удалось взять себя в руки и, переступив порог суда, он твердо для себя решил, что непременно должен постараться абстрагироваться от всего того, что будет происходить сегодня и в ближайшие дни, которые предстоит провести в этом диком времени до следующего перемещения.
Все остальные члены Священного трибунала уже присутствовали в зале суда, заняв свои места. Они о чем-то спокойно переговаривались; прокурор, как всегда, благостно улыбался. Архиепископ тоже выглядел вполне довольным. Он кивком приветствовал вошедшего Игоря. Климов сел на кресло рядом с ним, и тогда архиепископ громко объявил:
— Введите подозреваемую!
Игорь в это время отвлекся, рассматривая цветной мозаичный узор на оконном витраже, и пропустил тот момент, когда стражники ввели в зал женщину, обвиняемую в колдовстве. Но когда услышал рядом спокойный голос архиепископа Переса, вопрошающего:
— Твое имя — Тереза Санчес, так, сеньорита? — Климов перевел свой взгляд нее, и от увиденного ему резко перехватило дыхание и зашумело в ушах.
В центре зала с завязанными за спиной руками стояла Ксеня, и в глазах ее плескались ужас, перемежающийся с непониманием происходящего. Игорь дернулся, поддавшись вперед, и хотел было позвать ее, но горло сдавило спазмом, и вместо крика у него вырвался лишь приглушенный хрип. Ксеня повернула голову и тоже заметила его. Она судорожно вздохнула и даже попыталась улыбнуться, но улыбка вышла жалкой и быстро потухла.
«Что здесь происходит?» — прочитал в ее взгляде Климов.
"Не знаю», — чуть пожал плечами Игорь, продолжая безотрывно смотреть на нее.
"Мне страшно!» — прокричали ее глаза.
— Еще раз спрашиваю, сеньорита, — повторил тем временем архиепископ. — Ты — Тереза Санчес?
— Нет, — ответила ему Ксеня, и голос ее прозвучал слишком звонко в тишине этого огромного зала. — Я не Тереза Санчес.
Это на мгновение озадачило всех членов суда, а прокурор, слащаво улыбнувшись, поинтересовался:
— А как же тебя зовут?
— Ксеня, — неожиданно ответила девушка, и Игорь, предполагая, что может последовать за этим откровением, нервно стиснул зубы.
— Похоже, эта особа отреклась от своего настоящего имени, данного ей при крещении, и приняла новое имя от Сатаны, — с тяжелым вздохом проговорил архиепископ, качая головой. — Ты признаешь это, Тереза?
— Что признаю? — уже тише переспросила Ксеня.
— Ты знаешь, в чем тебя обвиняют, Тереза? — вновь перехватил слово прокурор.
— Нет…, - почти прошептала Ксеня.
— Ты обвиняешься в колдовстве, Тереза Санчес, — прокурор поднялся и, выйдя из-за стола, подошел к ней ближе. — Педро Маркес, твой сосед, свидетельствует, что ты навела порчу на его семью. Твой дядя, Хуан Мартинес, утверждает, что видел, как ты что-то нашептывала над его скотиной в хлеву. Также некоторые горожане говорят, что видели тебя летающей по небу в полнолуние… И все они убеждены, что именно ты виновата в засухе, которая вот уже как две недели нависла над Кастилией… Ты совершила сделку с Дьяволом, Тереза. Но у тебя есть шанс покаяться перед Господом…
— Я не понимаю, о чем вы…
— Где, когда и при каких обстоятельствах тебе удалось сойтись с Дьяволом? — настойчиво продолжал прокурор Альфонсо Торрильо.
— Я не…
— Каким образом и как часто ты отдавалась ему, Тереза Санчес? — весельчак-прокурор неожиданно исчез, вместо него появился фанатичный инквизитор с лихорадочным блеском в глазах; его слова звучали отрывисто и настойчиво. — Сколько раз ты присутствовала на шабаше? Что там происходило? Может, ты видела там кого-то из знакомых? Какие заклинания ты использовала для своего колдовства? Чем наградил тебя Дьявол за сделку с ним?..
— Я не Тереза Санчес, и я не с кем не заключала никаких сделок, — только и смогла проговорить на это Ксеня дрожащим от испуга и волнения голосом и посмотрела на Игоря.
И в этот самый момент дверь в зал суда распахнулась, и в нее вбежал, тяжело дыша, молодой монах и сразу же бросился к архиепископу:
— Ваше Преосвященство, только что пришло сообщение, что через два часа Томас де Торквемада прибудет в Толедо.
— Как — через два часа? — вскочил с места Хавьер Перес. — Он же должен был прибыть завтра утром!