Сквозь стены
Шрифт:
– Если я еще хоть раз поймаю тебя на этом, паршивец, я выбью это из тебя!
Тут Гарри начал понимать, что происходит:
– Мы ничего не делали! У меня был кошмар и она…
– У тебя кошмары слишком часто! – рявкнул Сириус.
– Да. Это так, – тихий голос Гарри заставил бушующего мужчину сбавить тон.
– Что вы делали? – чуть спокойнее спросил он.
– Спали. Просто спали, Сириус. Мы даже не встречаемся. Она мой друг, а не подружка! – Гарри потряс головой. – Вообще-то я сейчас не ищу романтических отношений. Последняя … девушка, которой я симпатизировал, оказалась немного злой. Этого оказалось
Сириус бросил на него последний подозрительный взгляд и махнул на свою кровать:
– Спи на моей. Твоя занята.
– Спасибо, Сириус, – буркнул Гарри и нырнул под одеяла.
– Я спрошу Гермиону тоже, как только она проснется.
– Я не возражаю, – Гарри пожал плечами, уже в полусне.
– И я скажу Снейпу…
Сон был моментально забыт.
– НЕТ! ТЫ НЕ МОЖЕШЬ! – Гарри выпрыгнул из постели. – Даже если я знаю, что ты неправ, и между мной и Гермионой ничего нет, из-за простого факта о нас в одной постели он разозлится на меня! Ты не можешь быть таким жестоким! Скажи Дамблдору, если хочешь, я не возражаю, но не Северусу, пожалуйста, Сириус, не Северусу! – Едва вымолвив последние слова, он подумал, что Сириус не может быть настолько безжалостным! Полными страха глазами он смотрел на крестного.
– Извини, Га… Квайетус, – вспыхнул тот, – Я не скажу ему, не волнуйся.
Гарри облегченно рухнул обратно на кровать:
– Так можно я посплю?
– Конечно, – и мужчина вышел, закрыв за собой дверь с легким щелчком.
Глава 3. Эрика.
– Значит, ты знаешь о Бароне.
Северус и Гарри были в больничной лаборатории: после многочисленных просьб мальчика, Мастер Зелий решил помочь ему сварить модифицированное Волчьелычное Зелье для Люпина. Совместная работа в лаборатории привела к неожиданным последствиям, раскрыв перед ними новые возможности для общения. Пока они размешивал, нарезали, растирали и толкли ингредиенты, Северус забыл о своем обете молчания и сделал незначительное замечание ни о чем, потом еще и еще… После первого проведенного вместе часа, он внезапно обнаружил их обсуждающими различные темы: сейчас они говорили о Кровавом Бароне.
– Конечно, я знаю о нем. Первое, что ты сделал прошлым летом, когда мы прибыли в Хогвартс – представил меня ему, – Гарри улыбнулся, вспомнив свою первую встречу с призраком. – Он не нравился мне и когда я обнаружил, что он наш предок… Это был настоящий шок.
Северус бросил на него подозрительный взгляд.
– Ты знал его раньше?
Гарри перестал резать:
– Что?
– Ты сказал, что он тебе не нравился.
Мальчик глубоко вздохнул и пожал плечами:
– Ну, когда я увидел его в первый раз, стоящим в темном холле в ожидании тебя, я почти испугался. А потом ты нас представил…
– И потому ты с первого взгляда понял, что он тебе не нравится.
Гарри безнадежно покачал головой. Разговаривать со страдающим паранойей экс-шпионом было нелегко, не говоря уже о том, чтобы лгать ему.
– Да. Сожалею, но, … да, – он усмехнулся. – И ты сказал, что … Северус, что ты помнишь сейчас? Те заклинания обнаружения воспоминаний как-то помогли твоей памяти?
Мужчина нахмурился и горько усмехнулся:
– Конечно, нет. Я ничего не вспомнил с тех пор, как очнулся месяц назад, – усмешка исчезла. – По крайней мере, это психологическое лечение помогает справляться с пробелами в памяти.
– Они сообщили тебе причину?..
Северус принялся яростно мешать зелье:
– Они много чего говорят. Кассия подозревает, что я неправильно наложил заклятье, так что его невозможно преодолеть.
Гарри вздрогнул и почувствовал комок в горле:
– Ясно… – это были плохие новости. Очень, очень плохие.
Минут десять они работали в тишине. Потом Гарри почувствовал себя неуютно и решил вернуться к предыдущему разговору:
– Так вот, Барон сказал, – продолжал он спокойно, – что он разочаровался в тебе, потому что несколько недель назад узнал, что ты предал Волдеморта.
Услышав имя Темного Лорда, Снейп бросил острый взгляд на мальчика:
– Волдеморт? – спросил он раздраженно, – А как насчет «Вы-Знаете-Кого»?
– Перестань, Северус, – воскликнул Гарри, – я рос среди магглов и узнал его имя только в шестнадцать. Магглы не боятся имен!
– Магглы глупцы.
– Магглы нормальные, – отрезал Гарри и быстро спросил: – Ты не возражаешь, что я рассказываю тебе это? Ты узнаешь некоторые вещи … о своем прошлом.
– О, вот так радость, узнавать о своем прошлом от какого-то мальчишки… – Снейп усмехнулся и посмотрел на Гарри.
– Северус! Это не твоя вина, что ты не помнишь важных вещей. Это …
– Тогда чья это вина?
Гарри пожал плечами:
– Моя, я полагаю.
– Твоя, – прозвучало вопросительно.
– Да, моя, – мальчик вздохнул. – Ты наложил на себя заклятье забвения, чтобы защитить меня от Министерства. Я должен тебе некоторые … объяснения.
– Ты должен, – голос Северуса был полон сарказма. Гарри кивнул. – В таком случае, пожалуйста, скажи мне правду о твоей матери.
Ох, опять о матери. Гарри лихорадочно искал выход из этой ситуации.
– Ты ненавидишь магглов, – сказал он.
– Ты уходишь от ответа.
Пути назад не было. Гарри поднял голову и поглядел Северусу в глаза:
– Она была магглорожденной ведьмой.
Вздох облегчения.
– Слава Мерлину, она не была магглой, – пробурчал Снейп.
Гарри задумчиво нахмурился:
– Так ты не был уверен в результатах теста крови?
– Был, – мужчина снова обратил внимание на котел и добавил туда еще несколько капель крови крапа. – Но я говорил тебе, что проверка крови лишь свидетельствует о родстве, но не устанавливает его степень. Это магическая процедура и если один из родителей не волшебник, то результат почти всегда менее 90%. Я думал, вы не хотите говорить мне правду о матери, так что я решил…
– Это Дамблдор, а не я, – мрачно вставил Гарри.
– Я думаю, ты знаешь, что «вы» может обозначать и одного человека. Так что, я …
– Не думаю, что у меня и у Дамблдора одна мать, – нервно ухмыляясь, перебил его юноша.
– Ты, – Северус повысил голос, но запнулся и улыбнулся в ответ, – прав. Так что там насчет нашей беседы с Саевусом?
Гарри улыбнулся. Он не знал почему вдруг мужчина смягчился по отношению к нему – из-за совместной работы над зельем или потому что они провели вместе достаточно времени, но он был рад даже небольшим изменениям.