Сквозь века
Шрифт:
София зевнула и взяла телефон. Он тут же зазвонил, словно только и ждал прикосновения хозяйки.
– Алло, Софи, привет! Чем занимаешься?
– Привет, Лиза. Да ничем, читаю. А ты?
– Зашиваюсь на работе, но не о том речь. Я звоню предложить тебе кое-что, - голос подруги звучал загадочно.
– У нас появилась вакансия, сегодня девочка уволилась. Я предложила руководству твою кандидатуру.
– Ух ты, - девушка даже подпрыгнула, чем напугала дремавшего у батареи пса. Тот поднял голову и навострил ухо.
– А поподробнее?
– Внедрение и сопровождение информационных
* * *
– Какое несчастье! Как вы, дети мои?
– в комнату c задрапированной мебелью вошла немолодая, но приятная женщина в пышном чёрном платье. Она глянула из-под вуали траурной шляпки на высокого мужчину и белокурую девушку в его объятьях.
– Приехала, как только смогла.
– Тетушка Джулия!
– увидев её, Эстер кинулась к ней.
– О, моя дорогая!
– женщина крепко обняла племянницу. Обе залились слезами.
Окутанный горем как саваном Джулиен замер в центре комнаты. Ни слов, ни мыслей, ни желаний. Только невыносимая боль.
Свои слёзы он почувствовал, когда тётя погладила его по щеке.
– Дядя Герман с сыновьями на улице, - сказала она.
– Скоро начнется церемония. Эстер, милая, где твоя вуаль?
– Наверху, - захлебываясь, ответила та.
– Пойдём за ней. Успокойся, солнце. Мы оставим тебя, Джулиен.
Он кивнул. Нужно быть сильным, несмотря на горе. Ближе тёти родственников у них не осталось: мать скончалась от несчастного случая десять лет назад, а второй раз Рейндхарт не женился - берег память о любимой жене.
Мужчина вышел из мрачной комнаты в коридор. Ему встречались печальные как тени родные и друзья. Завидев сына покойного, каждый считал своим долгом подойти и выразить соболезнования. Кто в первый раз, кто в очередной. Джулиен уже не помнил, как долго он шёл, и впал в полубред, когда перед ним возник бойкий смуглокожий парень с голубыми глазами, который вцепился в него и оторвал от наседающих родственников.
– Герр Джулиен, как вы? Примите мои соболезнования по поводу кончины... Ой простите, - он осёкся, заметив, как угрюм спутник, - вам и так тяжело, столько раз за сегодня вы это слышали. Но, поверьте, я говорю искренне.
– Я верю, герр Винсент, - Джулиен устало кивнул.
– Благодарю, что спасли мои уши.
– Вы чересчур бледны, пройдёмте на свежий воздух.
Винсент подхватил его под локоть и вывел на улицу. У парадных дверей с мрачными лицами стояло двое мужчин, оба одетые в чёрные плащи с поясами и цилиндры с траурными повязками. В руках они держали задрапированные жезлы. Наёмные агенты похоронной службы посмотрели на Джулиена с таким выражением полнейшего трагизма на лицах, что тот невольно сглотнул. Винсент оттащил приятеля в дальний конец сада, где не сновали горюющие члены семьи.
– Отдохните немного, - он усадил Рейндхарта на лавку.
– Принести воды?
– Нет, не нужно, благодарю. Дождёмся выноса тела здесь.
– Как фрейлейн Эстер?
– Скорбит. Тётя Джулия с ней.
– Бедные, мне так жаль ...
Повисшее
– Фрау Майер, фрейлейн Эстер, - вскочил Винсент.
– Примите мои соболезнования.
Девушка улыбнулась ему сквозь слёзы и вуаль. Джулия рассеянно кивнула.
– Благодарю, герр Беккер. Джулиен, тело выносят, - она промокнула платком подступающие слезы.
Дубовый гроб погрузили на катафалк и накрыли чёрным покровом, расшитым по углам золотом и с гербом семьи Рейндхартов в центре. Эстер не выдержала и разрыдалась, припав к плечу Винсента. Парень обнял её и зашептал что-то успокаивающее. Джулиену захотелось уйти, побыть одному в тишине, но он заставлял себя смотреть. В последний раз...
– Эстер, может, не будешь идти за гробом?
– спросила тетя.
– Поедешь в карете или подождёшь в церкви?
Но девушка решительно качнула головой. Шаткой походкой она подошла к Джулиену и взяла его под руку.
– Нет, я пойду с вами. Брат, пожалуйста, позволь, - она с мольбой посмотрела на него. Тот легонько сжал её кисть в знак согласия.
Скорбная процессия двинулась на кладбище. Похоронные агенты возглавили процессию, неся жезлы как штандарт. Перед гробом развернули герб и перевернутую саблю покойного. Слева послышалось лошадиное ржание. Да, Королева слушалась только отца. Кобыла чувствовала неладное и нервничала. А может, ей не нравилось, что на холку прицепили вороньи перья, а саму обрядили в траурную бархатную попону и чёрную упряжь с серебром. Джулиен с сестрой и самые близкие родственники шли сразу за гробом. За ними - все остальные. Шествие замыкали траурные кареты, в которых ехали женщины.
– Ваша тетя Клодия заканчивает приготовления к поминальному обеду, - тихо сказала Джулия.
– Цыпленок и жаркое, окорок и овощи, творог с мускатным орехом, пироги с фруктовой начинкой, сливовый торт, сыры, алкоголь и чай.
Мужчина слушал с мрачным видом. Он был опустошен. Еда его интересовала в последнюю очередь, но отдать последнюю дань усопшему было необходимо.
– Насчет похоронных даров. Те, кто несёт покров, получат кольца с гравировкой, остальные - шарфы и ленты на шляпу, слуги и церковные сторожи - замшевые перчатки.
– Благодарю, тетя Джулия, что избавили нас с Эстер от этих хлопот.
– Мой мальчик!
– тетушка сжала его руку.
Джулиен попытался отрешиться от происходящего, расщепить разум, унестись душой в другое место, какое угодно, лишь бы подальше отсюда. В памяти возник образ девушки в саду. Каким именем она назвалась? Кажется, Стелла Лейман. Да, точно. Заняться бы делами ордена, позволить голове работать в ином русле. Он не будет затягивать и в ближайшие дни ознакомится с письмом.
Наконец они прибыли на кладбище. Могильщики похоронного агентства уже подготовили место. Церковные служители затянули песнопения. Эстер безутешно плакала на его плече. Джулиен обнял сестру, не в силах облегчить её боль.