Слабость Виктории Бергман (сборник)
Шрифт:
“Черт возьми, это еще что такое?” – подумала она, а Хуртиг с торжествующей улыбкой поднял вверх большой палец. – Я сохраню это при себе. Вы не имеете никакого права звонить сюда и спрашивать о нем. Он для меня умер.
– Да, понимаю. Я вас больше не побеспокою.
Раздался щелчок, и Жанетт положила трубку.
Что это такое?
Чего бы она ни ожидала, звоня дочери Бенгта Бергмана, она оказалась совершенно не готова к тому, что услышала.
Хуртиг сидел молча и ждал, пока она что-нибудь скажет.
– Мы вызовем его, –
Йес! – Хуртиг встал. – Хочешь допросить его сама? Или предоставишь мне?
– Я возьму его на себя, но если хочешь, можешь присутствовать.
Когда Хуртиг закрыл за собой дверь, зазвонил телефон, и Жанетт увидела, что это ее начальник.
– Где тебя, черт возьми, носит? – возмущенно спросил Биллинг.
– Я у себя в кабинете, а что?
– Мы ждем тебя уже почти пятнадцать минут. Ты что, проморгала, что у нас сейчас совещание руководителей групп?
Жанетт хлопнула себя по лбу.
– Нет, отнюдь. Сейчас буду.
Положив трубку, она бросилась со всех ног по коридору и по пути в конференц-зал поняла, что день будет долгим.
Гамла Эншеде
На следующий день, когда Жанетт за завтраком открыла газету и увидела фотографию, ей во второй раз за короткое время стало стыдно.
На спортивной странице утренней газеты была фотография команды Юхана.
Команда “Хаммарбю” победила в финале “Юргорден” со счетом 4:1, и два гола забил Юхан.
Жанетт устыдилась, как нашкодившая собачонка, из-за того, что накануне вечером забыла позвонить и узнать, как прошел матч, хоть сын и говорил, что это финал и все такое.
Из-за обстоятельности Биллинга совещание руководителей групп очень затянулось, а потом остаток дня ушел на поиски Бенгта Бергмана и расспросы заявившей на него проститутки. Девушка отвечала очень кратко, лишь повторяя сказанное при подаче заявления. Здание полиции Жанетт покинула только в восемь часов вечера. Она уснула перед телевизором еще до возвращения домой Оке и Юхана, а когда проснулась после полуночи, они уже легли спать.
Сейчас расспрашивать уже поздно. Промах совершен, и исправить его невозможно.
Жанетт сознавала, что уделяет мертвым мальчикам больше внимания, чем собственному живому сыну, но не могла ничего с этим поделать. Пусть он сегодня недоволен и справедливо считает, что она пренебрегает им, хочется надеяться, что в один прекрасный день он поймет, осознает, что ему жилось довольно-таки хорошо. Крыша над головой, еда на столе и родители, которые, несмотря на собственную занятость, любят его больше всего на свете.
А что, если он, став взрослым, не будет воспринимать это так, а запомнит лишь то, что казалось ему плохим?
Она услышала, что Юхан вышел из своей комнаты и направился в ванную, а по лестнице спускается Оке. Жанетт встала и принесла на стол еще две тарелки и две кружки.
Доброе
Он выдвинул стул, сел и посмотрел в окно. Солнце сияло, на небе ни облачка. Над газоном пронеслось несколько ласточек, и Жанетт решила предложить позавтракать всем вместе в саду.
– Нет, он только что проснулся и принимает душ.
– Он очень разочарован в нас.
– В нас? – Жанетт попыталась перехватить взгляд мужа, но тот продолжал неотрывно смотреть в окно. – Я думала, он разозлился только на меня.
– Нет. – Оке обернулся.
– Что же ты сделал такого, что он на тебя злится?
Оке поставил кружку с кофе, хлопнув ею о стол, отодвинул стул и резко вскочил.
– Злится? – Он наклонился над столом. – Так ты что, думаешь, Юхан на нас злится?
От его внезапного выпада Жанетт оторопела.
– Но…
– Он не злится и не возмущается. Он огорчен и разо чарован. Считает, что мы плюем на него, да еще все время ругаемся.
– Разве ты не был вчера на матче?
– Нет, я не успел.
– Что значит “не успел”?
Жанетт сознавала, что собирается возложить вину за собственные промахи на Оке. Вместе с тем она считала, что следить за нормальной жизнью дома – его обязанность. Она работает на износ, а когда этого оказывается недостаточно, звонить родителям и просить у них деньги опять-таки приходится ей. От него требуется лишь убирать грязную посуду, иногда стирать и следить за тем, чтобы Юхан готовил уроки.
– Да, я не успел! Только и всего.
Жанетт видела, что он не на шутку разошелся.
– У меня тоже есть жизнь за пределами этих стен, – продолжил он, разведя над столом руками. – Черт, я больше не могу здесь дышать. Мне кажется, я задыхаюсь.
Жанетт почувствовала, что тоже начинает выходить из себя. – Так сделай что-нибудь! – крикнула она. – Найди себе настоящую работу, вместо того чтобы слоняться по дому без дела.
– Из-за чего вы ругаетесь? – донесся из дверей голос Юхана. Он был уже одет, но волосы еще не высохли. Жанетт видела, что он расстроен.
– Мы не ругаемся. – Оке встал и пошел к кофеварке. – Мы с мамой просто разговариваем.
– Что-то непохоже. – Юхан развернулся, собираясь уйти обратно к себе в комнату.
– Юхан, пойди сюда, сядь. – Жанетт тяжело вздохнула и покосилась на наручные часы.
– Мы с папой очень огорчены, что пропустили вчерашний матч. Я вижу, что вы выиграли. Поздравляю. – Жанетт подняла газету, указывая на фотографию.
– Эх, – вздохнул Юхан, усаживаясь за стол.
– Ты же знаешь, – попыталась объясниться Жанетт, – мы с папой оба сейчас очень заняты, на работе и… – Она принялась намазывать бутерброд, тщетно пытаясь подыскать слова. Они обманули его ожидания, и какие тут могут быть оправдания?