Сладкая капитуляция

Карлайл Кейт

– Камерон, – прошептала Джулия и попыталась погладить его по плечу, но он отстранился:

– Не надо.

– Но…

– Ты не поняла? Я такой же, как он, я не могу себя изменить. Я пытался любить, но ничего хорошего это никому не приносило, так что мне остается лишь держать себя под контролем. Теперь понимаешь?

– Твой отец – это не ты, – мягко возразила Джулия.

– Все не так просто, – вздохнул Камерон, ероша волосы, – я знаю, ты хочешь услышать от меня эти слова, но я никогда их не

скажу и никогда не почувствую. Ты мне слишком дорога, чтобы я обращался с тобой так, как мой отец с моей матерью. Я этого просто не переживу.

Джулия никогда бы не призналась ему, но она уже ранена и истекает кровью. За него.

– Помнишь нашу брачную ночь?

– Конечно, – удивленно ответил Камерон.

– Я тогда так разозлилась на тебя.

– Тебе было из-за чего злиться.

– Я разбушевалась, и в итоге ты провел ночь на диване, вроде я тебя даже разок ударила.

– Ты была в ярости.

– Но ничего страшного не случилось.

– Еще как случилось, разве ты забыла, как мы провели следующую ночь? – спросил Камерон, глядя на нее как на ненормальную.

– Я не о том, – Джулия устало закатила глаза, – я хочу сказать, что я злилась, кричала, и ты тогда тоже разозлился. Но ты меня не бил. А потом, когда я перекрасила кухню, мы опять поругались.

– И что?

– Но ты меня не ударил, – настаивала Джулия.

– Слушай, я понимаю, что ты расстроена, но поверь, я никогда в жизни тебя не ударю…

– Именно! – обрадовалась Джулия. – Ты никогда меня не ударишь, потому что ты очень добрый.

– Не поэтому, я никогда тебя не ударю, потому что я тебя не люблю.

Джулия потрясенно умолкла, а потом рассмеялась.

– Это правда, так что хватит.

Джулия рассмеялась и стукнула его в грудь, но Камерон даже не пошевелился, так что она обняла его и прошептала:

– Вот видишь, я тебя бью, а ты мне ничего не делаешь. И никогда не сделаешь.

Положив голову Камерону на грудь, Джулия крепко к нему прижалась, как бы желая утешить запуганного мальчика, которым он когда-то был. И поняла, что теперь еще больше любит этого сильного доброго мужчину. Этого непрошибаемого упрямца, отказывающегося признать свою любовь.

– Помнишь, ты как-то спросил, почему я люблю печь кексы?

– Помню.

– Я тогда сказала, что после смерти моих родителей повар всегда угощал меня кексом в день моего рождения, вот только я тогда не сказала, что он при этом говорил, что печь целый пирог для одной девочки – это пустая трата времени и сил. Так что каждый год на день рождения я получала один кекс.

При этом воспоминании плечи Джулии задрожали, и Камерон крепко прижал ее к себе.

– Один печальный кекс с одной свечкой, – вздохнула Джулия, пытаясь засмеяться. – Я даже стала считать кексы символом своей жизни, а теперь

поняла, что это символ моего одиночества.

– Дорогая, – прошептал Камерон.

– Иногда я пробиралась на кухню и упрашивала повара, чтобы он разрешил мне ему помочь, просто чтобы все время не быть одной. И скоро поняла, что у меня хорошо получается печь.

– Хорошо – это явное преуменьшение.

– Спасибо, иногда я приносила кексы в школу, и всем сразу же становилось так хорошо, а лучше всех – мне самой. Так что в итоге я решила открыть пекарню с кексами, – добавила Джулия высвобождаясь из объятий Камерона, – но, думаю, теперь мне стоит заняться чем-то еще.

– Да? – Казалось, что Камерон даже опасается спрашивать, чем она теперь решила заняться.

– Да. Теперь мне мало кексов. Я хочу целый пирог.

Сказав, что ей нужно время подумать, Джулия стала собирать вещи.

– Не глупи, – попросил Камерон, пытаясь держать себя в руках.

– Ты знаешь, что тебе нужно сказать, чтобы я осталась. Всего три слова.

Камерон молча смотрел на нее. Почувствовав внезапный прилив горя, Джулия кивнула.

– Так я и думала, – вздохнула она и добавила, обращаясь к Джейку: – Скажи папе пока.

– Дада!

Камерон молча смотрел им в спину. Теперь у него ничего не осталось, кроме знаменитого контроля.

Глава 11

Менее часа спустя Селли яростно стучала в его дверь. – Заходи, хочешь пива?

– Какое еще пиво? Что случилось? Вы были так счастливы. Я так радовалась, что ты наконец-то впустил в свою жизнь любовь.

– Все было не так. У нас был договор.

– Договор? Ну прямо как дети, – небрежно отмахнулась Селли.

– Мам, я…

– Посмотри мне прямо в глаза и скажи, что ты не по уши влюбился в Джулию.

– Нет, – буркнул Камерон, сжав зубы и посмотрев ей в глаза.

– «Нет» не любишь или «нет» не скажешь?

– Не люблю, – выдавил Камерон, скрестив руки на груди.

– Бог ты мой, – удивленно моргнула Селли, – тогда я, наверное, пойду.

– Ты торопишься? Может, искупаемся?

– Не стоит, я уже узнала все, что хотела.

– Извини, – покачал головой Камерон.

– И ты меня извини. Я тебя люблю.

– И я тебя люблю, мам.

– Хорошо, тогда послушай меня. – Селли обернулась, и он отчетливо прочитал разочарование в ее глазах. – Ты уже давно не врал мне, Камерон Дьюк, но сейчас ты врешь. Врешь и мне, и себе. Ты не похож на своего отца, и ты это прекрасно знаешь, я вырастила из тебя умного парня, так что перестань дурить. А теперь ты пойдешь и вернешь эту восхитительную женщину и ее замечательного ребенка или очень сильно об этом пожалеешь.