Сладкая соль Босфора
Шрифт:
…Ее больше нет. Аида погибла в автокатастрофе. В Баку. В машине по дороге на дачу. Погибла спустя полгода после нашего расставания. Второй удар следом за первым. Сам хоронил ее. Хоронил прошлое… Трудно писать. Не хочу… Сегодня третья годовщина смерти.
…Зейнеп в курсе. Поначалу сложно приняла прошлое любимого. Два дня молчала. Смирилась. Страница перевернута. Я воскрес. Воскрес благодаря Босфору и Зейнеп…
…Аида часто приходит в мои сны. Вижу: сидит на скамейке. Что-то пишет на салфетке. Подхожу ближе. Поднимает голову. Смотрит на меня. Замечаю слово на сморщенной салфетке. На турецком. «Beni affet». [68] Плачу.
68
Прости
Глава 18
…Волны счастья не знают границ. Путешествуют по миру. Влетают в открытые окна незнакомых домов, взъерошивают золотистые кудри пухленькой девчушки, играют с ресницами тоскующей по арене циркачки. Волшебные прикосновения волн уносят грусть. Напускают в душу туман счастья. Внутри расцветают орхидеи радости, в глазах зажигаются огоньки приятного волнения, на плечи слетаются бабочки с оранжевыми крылышками. Поднимаешь голову к небу. Облака посыпают мир ванильным сахаром…
…Исполняет жизнеутверждающие песни. Грудной голос. В диапазоне грусть соседствует с радостью. Может петь о расставании, измене, трагедии. В конце любой гаммы обязательная нотка надежды. Не слепой оптимизм. В ее песнях все как в жизни. За черной полосой следует белая. От композиций исходят волны счастья. Она — эпицентр светлых чувств…
…Плевала на рейтинги. Относится к деньгам как к бумажкам. На них купишь многое, но не все. Фиксированный гонорар отсутствует. Оплата расходов за переезд, хороший звук, достойная сцена. Остальное — маловажно. Злословящая критика относит к турецкой попсе. Хотя кто слушает Таркана, не слушает ее музыку. Иной уровень. Интеллектуальный, слишком реалистичный, не ритмичный. Ее слушатели поклонники Джонни Митчелл, Питера Гейбриэла, Шаде, Тори Амос. Привыкла к пристальному вниманию. Вспышки папарацци воспринимает без ярости. «У них своя работа. У меня — своя. Пусть фотографируют. Жалко, что ли?» «Певицей народа». Так турки называют. Не прячется в роскошных замках. Женщину с красными волосами реально встретить в центре Стамбула…
…Джандан Эрчетин, 44 года. Имя переводится как «Из души». Для всех звезда Турции. Для себя самой — певица. Белокожая турчанка с лисьими глазами. Родилась в сонном городе Кыркларели. В 11 лет, попрощавшись с провинцией, отправилась покорять Стамбул. Получилось. О жертвах во имя сцены не вспоминает. «Такова цена успеха». Грубоватые черты лица. Бесконечное обаяние. Курит ментоловые сигареты. Не заядлый курильщик. «Балуюсь. Под настроение… Голосу ведь вредит». Смущается, когда отзываются о ней как об «уникальном явлении в турецкой музыке». «Нельзя обойтись без высо-копарностей? Пусть слушают мою музыку, приходят на концерты, любят в сердцах. Этого достаточно. Честно». Искренняя скромность. В ней нет шаблонов. Она то шумная, то тихая. Частая смена настроения. Свойственно Водолеям…
Разругалась с продюсерами-акулами. Слишком самодостаточна, чтобы работать по схеме назойливых ассистентов. «Хотели вылепить из меня зазнавшуюся звезду. Недосягаемую, высокомерную, гламур-ную курочку. Коммерческую певицу. Отказала. Зачем отталкивать людей? Если просят автограф, непременно даю. Даже под дождем». Отыграв концерты, на неделю выпадает в осадок. Набирается сил.
«После выступлений опустошаюсь. Отдаю публике себя, сохраняя оболочку. Поэтому выделяю время на отдых. Предупредив семью, уезжаю в Кыркларели. За покоем. Общаюсь с природой, пью травяные чаи, пеку лепешки с сыром. Читаю Кунде-ру. Собираю разбитый паззл из самой себя».
…Познакомился с Джандан в маленьком ресторанчике на Истикляль Джадде-си. Сбылась мечта. Богиня, которой заслушивался до переезда в Стамбул, сидела в двух шагах от меня. Без макияжа. В больших коричневых очках. Белая блузка, голубые льняные брюки, светлые мокасины. Кольцо с аметистом на пальце правой руки. Курит тонкую сигарету, погрузившись в толстую книгу в мягкой обложке. Посетители не узнают. Кто ожидает увидеть в утреннее время знаменитость? Певицы, как известно, высыпаются до обеда… Узнал по красным волосам. Небрежно собраны на макушке головы. Подхожу в волнении. Извиняюсь за беспокойство. Снимает очки. Точно, моя Джандан! Тихо высказываю восхищение. Улыбается. «Присаживайтесь. Никого не жду». Соглашаюсь. Заказываем легкий салатик, грейпфрутовый сок. Погружаемся в сладкую беседу. Будто знаем друг друга десять лет. Не говорим о музыке. Затрагиваем жизненные темы. Для меня она прекрасный человек Джандан, а не звезда по имени Джандан Эрче-тин…
…Обходит стороной тему личной жизни. «Любима, люблю». Коротко, ясно. Переживания вкладывает в песни. Разгадать легко. К примеру, в «Neden» [69] призывает спешить любить. «Почему не понимает человек, как дорог тот, кто рядом? Почему не говорит человек любимому о том, что любит? Когда завтра станет поздно, впустую разочаровываться…» В «Bensiz» [70] клянется дождаться уплывающего корабля любви. «Вытри слезы с глаз и поверь… Буду обязательно ждать… Поверь, буду ждать только тебя». Постоянно меняет имидж. Подстраивается под погоду души. Второй год окрашивает волосы в красный цвет. «Журналисты гадают, с чем связана перемена. В „Хуриете“ умудрились написать, что я сменила сексуальную ориентацию. На деле все просто. Красный цвет — протест. Внутренний протест. Против чего? Не скажу».
69
«Почему» (турец.).
70
«Без меня» (турец.).
…Конец 2004 года выдался нервным. Эрчетин захлебнулась в депрессии. На некоторое время отошла от творчества.
«Когда музыку смешивают с политикой, сложно реагировать адекватно. Музыка — самое возвышенное из творческих жанров. Зачем такая красота должна утопать в крови невинных людей?» Рассказывает, не сдерживая слезы. Надевает очки. Слишком горда, чтобы плакать на людях. На концерте Джандан в южном Мерсине сработало взрывное устройство. Заложено неизвестным под полицейскую машину. Около 20 тысяч человек, наслаждающихся исполнением любимой певицы, впали в панику. На глазах Эрчетин пострадали десятки людей. Пресса выступила с обвинениями в адрес курдских сепаратистов, исламистов из «Аль-Каиды». Джандан смешали с политикой, которой интересуется меньше всего… «Сильно переживала. В тот период записала „Korkarim“. [71] Нашла силы перевернуть страницу. Когда пою, у меня одна цель — подарить слушателю счастье. Счастье. Не страх…»
71
«Боюсь»
…Проболтали больше часа. Смотрю на часы. Опаздываю в редакцию. Не смею говорить об этом. «Тебе, наверное, пора бежать. Мне ехать на студию. Приятно поболтали. Кстати, у меня с собой сигнальный вариант нового диска. Подарю тебе». Достает диск «Aman Doktor». [72] Расписывается на вкладыше желтым фломастером. «Оцени. Там песни на греческом языке… Новый стиль. Жду отзыва». Целует в щеку. Быстрым шагом покидает ресторан, оставляя после себя цитрусовый запах духов. Все-таки мечты сбываются. Доказано в который раз…
72
«Пощади, доктор» (турец.).
Глава 19
…Быт разъедает. Миллионы хозяек подтверждают. Быт не оставляет времени на себя. Часы жизни забирают грязная посуда, разгромленная детьми квартира, отсутствующий обед и прочие «прелести» повседневности. У большинства восточных женщин доля тяжелее. Смирились. «Быт переходит в удовольствие, если воспринимать его проще. Лучше разделить обязанности с мужем. Такое у вас, в России, реально. На Востоке за это предложение поколотят». Позиция тетушки Нилюфер. Мой стамбульский быт, отчасти поделенный с Зейнеп, с первого дня приносит удовольствие. Особенно походы на рынок…