Сладкое Забвение
Шрифт:
— Что ты делаешь?
Он прибывал в бешенстве. Он должен был прикоснуться ко мне в середине фойе с гостями за каждым углом.
Он проигнорировал мой вопрос.
— Где мой список?
Мои брови нахмурились, а потом я вспомнила, что должна была написать его.
— Я, э-э, забыла об этом.
В теплом свете фонаря на крыльце я услышала, как Бенито и Сэл смеются возле одной из машин на подъездной дорожке, но было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Хватка Николаса была мягкой, но сильной, так что
Я понятия не имела, что мы делаем, но было только одно, либо пойти с ним, либо вернуться в дом, где Оскар свободно разгуливал. Это легкий выбор, хотя удивительно, учитывая, что я видела только одного из них, стрелявшего в голову члена своей семьи.
Николас остановился около угла дома, отпустил мою руку и прислонился к кирпичной стене моего дома. Секунду спустя оранжевое пламя зажигалки окрасило его лицо в золотистые тона, когда он зажег сигарету между губами.
— Ты куришь?
Это был глупый вопрос, так как он теперь выдыхал дым и смотрел на меня с ленивым выражением лица.
— Иногда, — только и сказал он, его плечи напряглись.
Он поднял голову и посмотрел на камеры наблюдения над нашими головами. Он стоял в слепом пятне, прислонившись к стене. Я, вероятно, была впереди и в центре экрана, чтобы Доминик мог видеть. Что подумают люди, если меня снова застанут наедине с мужчиной, с которым я не должна быть? Волна тревоги пронзила меня, и я отступила в сторону, скрывшись из поля зрения камеры.
Взгляд Николаса был тяжелым, даже сердитым, и я не была уверена, что сделала с ним. Я взглянула на звездное небо. Оно было прекрасным, но я не верила, что он привел меня сюда, чтобы насладиться этим вместе с ним. На самом деле, похоже, он предпочел бы, чтобы меня здесь вообще не было.
Я вздохнула.
— Почему я здесь с тобой?
Ночь была темная, но я все еще видела горькое выражение на его лице.
— Я видел, как этот придурок помыкал тобой, трогая за задницу. Было интересно, смогу ли я сделать то же самое.
Мое сердце замерло на долю секунды, прежде чем я сузила глаза. У меня свои причины мириться с Оскаром, но я не должна иметь дело с шурином. Я сделала шаг, чтобы уйти, но грубая рука схватила меня за запястье.
— Останься.
Это было не предложение, но и не требование. Почему он хотел, чтобы я осталась, когда он был явно зол на меня? Он был груб и сбивал с толку. И кто сказал ему, что он может держать меня за руку, притягивать к себе и согревать всем телом? Я вообразила, что Николас Руссо получал все, что хотел с самого детства, и, будучи единственным ребенком, ему даже не пришлось делиться.
Я неглубоко вздохнула и выдернула запястье из его хватки. Это глупо, но я собиралась остаться. Я сказала себе, что это было только потому, что мне необходимо узнать его характер ради моей сестры.
Я посмотрела на его сигарету. В его руке она казалась маленькой и безобидной. Я не знала, как она будет выглядеть в моей, но начала задаваться вопросом.
Должно быть, он заметил выражение моего лица, потому что вытащил сигарету изо рта и протянул мне. Он хотел поделиться? Он наблюдал за мной с тем же выражением лица, будто смотрел на солнце, не говоря ни слова. Мой пульс затрепетал.
Прошло уже шесть месяцев с тех пор, как я в последний раз прикасалась к мужчине — должно быть, именно поэтому у меня были такие школьные представления о том, как держаться за руки и делиться сигаретами. Мужской контакт не был для меня чем-то нормальным, и даже до того, как это кольцо украсило мой палец, этого не было тогда.
Я взяла у него сигарету, и он смотрел, как я подношу ее к губам и затягиваюсь. Кашель был мгновенным, мои глаза наполнились слезами.
Мрачное веселье промелькнуло в его взгляде, прежде чем он потянулся вперед и взял ее у меня, его пальцы коснулись моих.
— Я еще не закончила, — запротестовала я, все еще слегка кашляя.
Если я собиралась курить, то должна делать это правильно. Возможно, я была перфекционисткой, но не могла оставить ничего наполовину или плохо сделанным.
Я смотрела, как он прикоснулся губами к сигарете там, где были мои губы. Слава Богу, было темно, потому что мои щеки запылали. Этот человек едва ли сказал мне что-то, что не было грубым, коротким или требовательным, но мое тело реагировало на все, что он делал, как на волшебство. Черт возьми. Я была без ума от своего будущего шурина.
Он вернул ее мне.
— На этот раз не так сильно.
Я послушала его и только немного затянулась. Прошло несколько секунд, прежде чем дым плавно слетел с моих приоткрытых губ. Вялый порыв наполнил мой кровоток, голова стала легкой.
Ветер был теплый, пение цикад ровное, а я курила сигарету с мужчиной, о котором ничего не знала.
— Моя мама убьёт меня, — тихо произнесла я, сопровождаемая тихим смехом моих кузин, доносящимся с легким ветерком.
Николас бросил окурок, выпустил струю дыма и наступил на него.
— Ты все рассказываешь своей маме?
Я взглянула на звездное небо. Ответ был отрицательным, я никогда никому не рассказывала многого. В любом случае, это не имело значения.
— Она почувствует запах дыма, — сказала я, глядя на созвездия.
Я посмотрела на него и увидела, что он наблюдает за мной. Я покраснела, каждый сантиметр моей кожи становился горячим.
— Подойди сюда.
Что-то мягкое и очаровательное прозвучало в его глубоком голосе.
Мое сердце резко остановилось.