Слава богатырская
Шрифт:
Согласился Добрыня, еще раз выиграл. Опять злится царь Батур.
– Пойдем в поле, из лука стрелять, кто в дуб попадет, что за морем на горе растет, тот и выиграл! Я попаду, - вы уходите. Ты попадешь, - я дань плачу!
– Из лука стрелять это мне по плечу, - сказал Илья Муромец, и пошел в поле с царем Батуром.
Взял царь Батур лук, пустил стрелу, не долетела стрела. Пустил он вторую стрелу, в гору попала стрела. Пустил он третью стрелу, в море стрела утонула. Бросил лук на землю царь Батур и растоптал его от злости. Тетиву сорвал,
Снял с плеча лук Илья Муромец. Натянул тетиву, да так, что тетива загудела, даже в ушах у всех зачесалось. Выстрелил он, и лук пополам сломался. Стрела перелетела через море, попала в дуб, разнесла его на щепочки.
– Плати дань, царь Батур!
– говорят Илья с Добрыней.
– Ты обещал!
– Не заплачу!
– закричал злой царь Батур и захлопал в ладоши.
Набежало тут татарских воинов великое множество, и бросились все разом на богатырей.
Встали Илья с Добрыней спина к спине, как пошли косить врагов не считая, пыль дорожная столбом встала. А как пыль осела, увидел царь Батур, что лежит его войско все побитое. Взмолился он, пощады просить стал. Упал на колени перед богатырями, подписал обещание сто лет дань киевскому князю Владимиру исправно платить.
Вернулись на заставу Илья и Добрыня, везут от царя Батура дань князю киевскому. Велят купцу Василию Казимировичу отвезти ее в Киев. Говорит им Василий Казимирович:
– Я так думаю, что в Киев нужно поехать самому Добрыне. Его невесту Настасью Микуличну замуж за Алешу Поповича князь выдает. Алеша Попович обманул всех, сказал, что умер Добрыня, а косточки его вороны растащили.
Сели Илья с Добрыней на коней и поехали в Киев. Купец Василий Казимирович следом едет, с двумя обозами дани.
Приехали Добрыня и Илья в Киев, а на княжеском дворе свадьбу играть готовятся, за столом пируют. Добрыня с Ильей переоделись скоморохами, взяли гусли, дудки, бубны, на лица маски надели и прошли на двор, слуг оттолкнув.
– Почему это вы, скоморошина, слуг моих толкаете?!
– рассердился князь.
– Пришли на пир, так играйте нам на гуслях.
Сел Илья за печкой, а Добрыня взял гусли и заиграл на них. Да так заиграл, что все заслушались. Когда закончил, сам князь Владимир поднес ему кубок с вином. Просит его Добрыня:
– Можно я, князь, твой кубок передам тому, кому сам захочу?
Разрешил ему князь, тогда Добрыня кубок этот отправил Настасье Микуличне. Сам незаметно положил в кубок перстень золотой, который она ему и подарила. Выпила Настенька кубок, увидела на дне перстень и говорит князю:
– Не пойду я, князь, за Алешку. Мой настоящий муж напротив меня сидит, жив он, в скомороший наряд одет.
Сбросили наряд скомороший Добрыня и Илья, стали князя корить за то, что он чужую невесту Алеше посватал. Князь Алешу ругать взялся за обман.
Добрыня с Настасьей Микуличной обнимаются, встрече радуются. Илья Муромец Алешу Поповича вывел за ворота, да штаны с него сняв, как старший брат крапивой отстегал, чтобы врать неповадно было. Просил прощения Алеша у братьев своих старших.
Лучше уж не надо никому такой свадьбы, как у Алеши получилась. Он после этого три дня стоя ел, сесть не мог.
Только сыграли свадьбу Добрыни Никитича и Настасьи Микуличны. Поехали они к матушке Добрыни в гости. Алеша Попович в Ростов отправился, другую невесту искать. Тут и нашептали князю Владимиру завистники, которые славе Ильи Муромца завидовали, что Илья грозился князя из Киева выгнать, а сам князем стать.
Рассердился князь, разгневался, велит Илье Муромцу уехать из Киева. Послушал его Илья, только обиделся, что князь наговоров послушался. Уехал Илья в Муром, в село Карачарово, к отцу-матери. Стал им в хозяйстве помогать, землю пахать.
Услышало Идолище поганое про то, что Илью Муромца из Киева изгнал князь Владимир, а Добрыня Никитич и Алеша Попович уехали сами. Стало Идолище поганое войско собирать.
И вошло с огромным войском в Киев. Князя и княгиню из терема выгнало, велело им на кухне обеды ему готовить. Грозит Идолище поганое казнить их назавтра.
Илья Муромца сердцем беду чувствует. Собрался он, поехал в Киев. Встретил возле города старика нищего. Рассказал нищий о том, что в городе происходит. Илья попросил его поменяться с ним одеждой. Нищий надел одежду богатырскую, а Илья надел его лохмотья нищенские и пошел в Киев.
В таком виде его татары в ворота городские не глядя пустили. Вошел он на двор княжеский и давай кричать криком богатырским:
– Подай, князь Владимир, милостыню!
Услышал князь Илью, отпер окно кухонное, впустил Илью. Стал просить прощения у него за то, что поверил наговорам. Простил его Илья, прошел в палаты княжеские.
А в палатах княжеских сидит Идолище поганое. Не на скамье сидит, сидит посреди стола праздничного. Голова у него, как пивной котел, глаза, как тыквы огромные, зубы, как сабли турецкие, кривые и острые.
– Пришел я, Идолище, посмотреть на тебя, - говорит Илья.
– Смотри, я не гоню, - отвечает Идолище.
– Я принес тебе, Идолище поганое, весточку от Ильи Муромца. Обещал он тебе голову оторвать, бока наломать.
– А велик ли ростом Илья?
– спрашивает Идолище.
– Ростом он с меня, - ответил Илья.
– Много ли хлеба он ест?
– Хлеба он ест один ломоть.
– Много ли пива пьет Илья?
– Пива он пьет одну чарку.
Расхохоталось Идолище:
– Куда Илье со мной равняться! Я выше него на три головы, я хлеба разом съедаю мешок, я пива разом пью три ведра, а мясо ем, так быка целиком. Положило бы я Илью на одну ладонь, да другой бы его и прихлопнуло.
Отвечает ему Илья:
– Была у меня свинья прожорливая, так ее давно уже сварили. И тебе следом пора.
Схватило Идолище со стола нож большой и бросило в Илью. Илья уклонился, нож в двери попал, двери вышиб, дверями на улице сорок татар убило.