Славия. Паруса над океаном
Шрифт:
– Ясно. Новиков, вперед. Хлопцы, делайте, как учились.
Подхватив пушку за обе лапы, они вытолкали ее за угол, и по ней тут же ударил залп картечи. Стало ясно, что дистанция стрельбы для мушкетеров избыточна, так как звук попадания свинца о щит был приглушен, значит, находился на излете. Один из бомбардиров, стукнув молотком, расклинил и открыл затвор, а Новиков приступил к наводке.
Казаки поднесли порох и ящик со снарядами, который второй бомбардир перехватил, поставил на мостовую и распечатал. Затем, аккуратно взяв первый снаряд, выбежал и, прячась за орудийный щит,
– Кидай один картуз, – сказал казаку, который прятался за углом с мешком фасованного пороха.
– Быстрей заряжай, запирай затвор, Коська-безрукий, – покрикивал Новиков. После того как молоток хлопнул по клину затвора, приказал: – Отошли чуток! Уши!
Выстрел рявкнул довольно громко, а звук попадания тоже был прекрасно слышен. После этого с крыши щелкнуло три винтовочных выстрела, которые сейчас показались совсем тихими.
– Амбец котенку, давай во вторую башню! – послышалось сверху.
Я присел на корточки и выглянул за угол. Не знаю, из какого кирпича этот дом был построен, но угол разворотило конкретно, и наличия какой-либо башенки на нем даже не наблюдалось.
– Команды номер один и номер два – на первый дом, команды номер три и номер четыре – на второй дом! Приготовились! – отдал приказ Полищук.
Бомбардиры теперь заряжали пушку более слаженно. Двумя выстрелами разворотили следующую башню, дав немного работы стрелкам, попали по двум равноудаленным окнам, затем передвинули левее лапы пушки и выстрелили в два окна соседнего дома.
– Команды! Пошли!
Каждая команда состояла из двух гранатометчиков и шести бойцов третьего взвода роты Стоянова, которые тащили к пролому штурмтрап, далее шло закованное в кирасы ударное отделение, а замыкали отряд атакующих два десятка казаков. Еще два отделения кирасир и два десятка казаков оставались в резерве.
И вот по команде Полищука все четыре команды рванули вперед. Восемь бойцов авангарда, добежав до пролома, упали на землю, а один из них поджег зажигалкой фитиль гранаты и закинул ее в помещение. Короткий запал сработал секунд через шесть, после чего бойцы подхватились, подняли трап и закинули его в пролом.
А первый кирасир с револьвером в руке уже несся по мосткам и нырял в темноту дома, за ним бежало все отделение. Дав кирасирам минуту, чтобы рассредоточиться, следом забегали казаки. Стрелки, особенно снайперы, оказывались тут как тут и уже лезли на крышу штурмуемого дома, дабы взять под контроль внутренний двор. Были слышны взрывы гранат, выстрелы, мужская ругань, женский визг и детский плач. Нет, никто никого не насиловал, всех строго предупредили, вплоть до «казни на горло»: есть время для работы и есть время для веселья. Тем более что мы никуда не спешили.
Действия команд были хорошо слажены, видно, недаром всю неделю бойцы таскали трапы, штурмуя только что построенную казарму, хотя толком еще не знали, зачем это делают.
Обе команды пронеслись по своим объектам, как смерч, выкрикивая заученные фразы: «На колени или смерть!» – и минут через семь-восемь уже собрались на пятачке для того, чтобы двигаться дальше. В захваченных домах оставили по четыре казака охраны.
К сожалению, при штурме обоих
Когда двигались через следующие три квартала, нас попытались не пропустить мимо одного дома, поэтому опять пришлось штурмовать и соседей, дабы никто в спину не ударил. Проход через следующие два квартала, считай, до самой центральной площади, обошелся без эксцессов. Большинство, видно, поняло, что тайфун не развалит стены и не прольет в доме кровь, если сидеть тихо и мирно.
А вот у входа на площадь, как раз тогда, когда уже стали видны полукруглые стены дворца, его балконы, коническая крыша и башни минаретов, нас встретили. Из ниши между домами вдруг вынырнул богато одетый араб, в котором мы признали сержанта Бузько.
– Сир! Капитан Ангелов отправил меня навстречу, – козырнул он окровавленной правой рукой.
– Ты ранен?
– Ерунда, царапина, мне ее уже обработали и холстом завязали.
– Тогда докладывай.
– Сир! Мы взяли дворец и сейчас его полностью контролируем. А было так…
– Нет! Как было, расскажешь потом, а сейчас говори, что Ангелов велел передать.
– Велел передать, что вот это – дома пиратских капитанов, а вон там, во дворе третьего дома, сейчас собирается противник, там их уже человек триста. Говорил, что если идти на штурм в лоб, положим много людей, даже пулеметы не помогут.
– Ясно. Будем брать дом с четырех сторон. Атаман, четыре десятка казаков пусть вернутся, обойдут квартал и контролируют тыл. Второй дом от угла – чей там по схеме? Мурада Реиса? Значит, команду по его захвату возглавляю я.
– Никак нельзя вам, сир… – Полищук попытался оставить меня в тылу, но я его перебил:
– А вы, майор, возглавите операцию по захвату четвертого дома!
– Есть!
– Новиков! Вдолбишь шесть снарядов во второй дом, затем шесть снарядов в четвертый дом, а после того, как мы зайдем, минут пять подождешь. В третий дом можешь вложить не менее десятка снарядов. К этому времени мы будем готовы штурмовать его с флангов. Ясно?
– Так точно!
– Приступай! А вам, стрелки, рассредоточиться! И валить любого чужака. На этой площади три десятка домов, из них наших четырнадцать, точно!
Раздались первые пушечные выстрелы, и, дождавшись шестого залпа и крика Новикова: «Бурдюк сюда! Поливай!» – сам скомандовал:
– Штурмовая группа номер один! Вперед!
Глава 5
Солнце катилось к закату, заканчивался второй день с момента взятия города. В порту ни на минуту не прекращались погрузочные работы, и имелись все предпосылки для того, чтобы сегодня ночью в район Канарского архипелага отправился первый караван плотно загруженных кораблей.