Славянин
Шрифт:
Молодой княжич не боялся волхва. Не то воспитание. Но чувство уважения, может в какой-то степени преклонения перед старостью и знаниями, заставляла быть его не в своей тарелке.
–Что скажешь, витязь? Зачем позвал?
Зачем? Святослава прорвало, речи полились из него как из рога изобилия. Здесь присутствовала и обида и ненависть, желание отомстить Галицкому князю, перед встречей с отцом, возможность узнать у вещего, как поступить. Он рассказал все, с его точки зрения, о неудавшемся походе. Спросил совет. Не пора ли земли Галичины присовокупить к княжеству Черниговскому?
Велеслав в раздумье молчал. Молодой вождь спохватившись,
–Вот, прими подношение скотьему богу!
Из складок одежды Велеслав вынул небольшой мешочек из холстины, аккуратно уложил в него волосы княжича. Скорее рисуясь, чем на самом деле, по стариковски пошамкал ртом. Вновь ушел в раздумья, отстранившись от собеседника. Молодой вой ждал. Наконец жрец разлепил уста, вымолвил:
–Слушай мой сказ тебе, княже. Запомни его, но поступай как сам решишь, а там все в руках богов наших, сможешь ли с ними договориться… Длинной жизнь твоя будет. По какой дороге пойдешь, лишь от тебя самого зависеть будет. В отношении Любора Галицкого, так скажу. Убитый молчит, слова сказать уже не сможет, но за него спросится. Отвернись от Галича, оставь его Пястам. Оба племени ненавидят Русь, но грызть друг дружку будут, потому как разные они. Ко всему, галаты проклятый народ, нет ему покою на все времена, завсегда под чужой пятой им бысть. Вот под кого лягут, то государство и правитель его, обязательно рассыпаться зачнет. Оно тебе надо, чужую варну на себя примерять?
–Избави нас от такого боги!
–Вот и я так мыслю. Далее. Я скажу, но знай, со мной не всякий согласен. Велика Русь, но подроблена на мелкие уделы. Светлые князья, все как один мнят себя государями. Ни боярам, ни смердам от того проку нет. Вот и подумай, не оборотить ли молодому льву, свой взор на полночь и восход? Стол Великого князя пустует. Может, он для тебя в самый раз придется?
–Т-ты…
–Я же сказал, что так я мыслю! Только на пути сём помимо князей и бояр, препоны будут. Византийская церковь, спит и видит, как на Русь пробраться, сначала окуклиться, ну а потом расправив плечи, в рабов людин вольных превратить. Но они не сами по себе смогут это сделать, опору в таких как ты попытаются найти. Пройдешь ли сие испытание? Рабами правителю повелевать не сложно, у них прав мало, одни обязанности. Если станешь на другую сторону, иноземцы сделают все, чтоб наши боги не могли возвращаться в эту Явь. Наложат проклятие на все божественное, и привет! Дружба, любовь, все побоку, словно и не было сего на этой земле. Наши люди ведь испытывая сии чувства, притягивают из-за Кромки души погибших богов, жаждущие новых воплощений. Церковники Византии разрешили пастве только «возлюблять» своего врага.
–Да как же можно!…
–Не перебивай! Так вот, если не сдюжишь, споткнешься, предрекаю, объявится тот, кто остановит твои чаяния и деяния в этом мире. Станешь ты просто землей, поросшей бурьяном, и память о тебе не сохранится, как не сохранится через сотни лет память обо всем твоем потомстве. Помни об этом.
Святослав зачарованный, стоял перед окном в темной комнате. С ночного небосвода в оконный проем светила полная луна в окружении ярких созвездий. Теплая, безветренная, летняя ночь давала время побыть княжичу в одиночестве, осмыслить сказанное вещим волхвом, выбрать дорогу по которой стоит идти…
– 1-
И еще неизвестно, где трудней:
На войне быть или после войны жить.
«Как поживаешь, шурави?»
Виталий Кривенко.
Поздний вечер. Тихая, безветренная погода. Загородный дом в сумерках утопает в диковатой поросли деревьев и кустов.
Внешнюю охрану прошел без проблем. Уже в процессе работы отметил, что у хозяина гости, но идти на попятную посчитал невозможным. В дом просочился через окно второго этажа, там, где видеокамера не захватывает ракурс объекта, а уделяет внимание подходам к летней веранде. Мысленно поблагодарил бывшего наставника. Старый доходчиво объяснил схему строения и просчитал все нюансы возможных ловушек и препятствий. Миновал широкий коридор, отметив расслабленность личной охраны, расположившейся в одной из комнат первого этажа. Естественно, чего напрягаться, когда за стенами территорию пасут. Обстановка в доме роскошная, широкий коридор, на высоком потолке бронзовые люстры с приглушенным светом в них, даже паркет натерт до зеркального блеска, тяжелые шторы почти полностью прикрывают полуовальные окна. Видимо современные Иуды на много порядков перекрыли ставку оплаты в тридцать серебренников.
Подобрался к заветной двери кабинета. Прислушался. Тишина. Слышен едва различимый гомон «лички». Ну правильно, стены толстые, а дверь как на сейфах, только ручка золоченая. Большим пальцем правой руки опустил флажок предохранителя на пистолете, левой потянул дверь на себя. Ни скрипа, ни звука. Потянуло сквознячком, через щель определил количество душ в помещении. Говорили на повышенных тонах, на русском языке. Хм! Не иностранцы. Гости это не охрана, их жалеть не нужно, небось такие же сволочи как и кровник, ну а если и нет, одним грехом больше, одним меньше, теперь уже все равно.
Глубокий вдох, на выдохе рывок с захлопыванием двери за собой. Стоявший у окна молодой мужчина в стильном костюме, оказался резким на действия. Пуля в лоб пресекла его попытку воспользоваться оружием из подмышечной кобуры. Глушитель навернутый на ствол преобразовал звук выстрела в негромкий шлепок. П-пуф! Полоборота вправо. Выстрел. П-пуф! Сидевший в кресле седобородый толстяк поник на край столешницы. Сам фигурант в ступоре выпучив глаза, хватая ртом воздух, словно загипнотезированный смотрел в лицо Лиходееву.
В молчании приблизился к столу зеленого сукна, столкнув седого на пол, уселся в кресло на его место, при этом направляя ствол на напряженную фигуру пока еще живого и здорового визави. Хотелось не просто пристрелить негодяя, а перед смертью напугать до колик.
–Ну здравствуй, полковник. Долго же я ждал, когда ты соизволишь приехать в страну.
–А-а м-му-у…
–Мразь! – Лиходеев поднявшись на ноги, чуть наклонившись навис над Грабовским. – Помнишь весну девяносто пятого? Как сдал чертям группу разведки, помнишь? Времени мало, повезло тебе. Молись, может на том свете зачтется!
Ствол ткнулся в лоб.
–Стой! – Опомнился американец. – Если отпустишь, отдам группу террористов в Москве. Серые волки, двадцать человек. Турки, азербайджанцы. Цели, задачи, связи. Подумай! Людей спасешь, а я уеду и больше мы не увидимся.
Лиходеев смотрел на трясущегося предателя. Отодвинул ствол ото лба. Хмыкнул.
–Пургу гонишь.
–Папка с документами в сейфе, – мотнул головой в сторону рамы с полотном картины. – Ну! Договорились? В сейфе деньги, можешь забрать. Хороший обмен.