Славянские сказки
Шрифт:
Опять просит он передышки.
— Что это ты, — ухмыляется Чудо-Юдо, — все передышки просишь?
— А разве времени у нас мало?
— Ну, давай передохнем.
Улучил вдовий сын минутку, когда враг отвернулся, и кинул вторую рукавицу в хатку. Хатку по самые окна снесло, а дружки спят, как спали.
Передохнули немного да и начали опять биться. Вдовий сын уже чуть не по пояс в крови стоит, а с последними головами справиться не может: силы не хватает.
Тем временем и светать начало. "Друзья уж, наверно, выспались, —
Говорит он опять Чуду-Юду:
— Цари-короли воюют, да и то передышку имеют. Давай мы и в третий раз передохнем. А тогда уж до конца будем биться.
Чудо-Юдо тоже ослаб.
— Ладно, — говорит, — давай передохнем.
Снял вдовий сын сапог с левой ноги и швырнул его в хатку.
Долетел сапог до хатки и развалил ее до самого подпола. Вскочили с постели его друзья, видят — полон кубок крови: с ножа натекло...
— Ну, — говорят, — видно, плохо нашему товарищу, если так.
Схватили они свои булавы и бросились на калиновый мост. Как увидел их Чудо-Юдо, так и затрясся:
— Ах, вдовий сын, теперь-то я знаю, зачем ты передышки просил да сапог с левой ноги бросал! Перехитрил ты меня...
И как взялись друзья бить втроем Чудо-Юдо со всех сторон, уж тот не знает, на кого и нападать.
Сбили они последние три головы. Тут Чуду-Юду и конец настал.
Взял тогда вдовий сын солнце и месяц и повесил их на небо. И враз стало на всей земле светлым-светло. Выбежали люди на улицу, радуются, любуются, на солнце греются...
Вернулись друзья к старушке, поставили ей новую хатку, да получше той, что была, и решили перед дорогою немного отдохнуть.
Царский и купеческий сыновья спят себе, гуляют, а вдовий все думает:"Ни одного Чуда-Юда больше нету на свете, но остались еще их жены-ведьмы. Как бы не наделали они какой беды!"
Оставил он друзей, а сам переоделся и пошел в палаты, где жили все три Чуда-Юда.
— А не надо ли вам работника? — спрашивает он ведьм.
— Да, надо, — отвечает самая старая ведьма. Мы ведь теперь осиротели: некому работать. Всех троих наших мужей вдовий сын поубивал. Но ничего, мы его сживем со свету!
— А как же вы его сживете? — спрашивает работник. — Он ведь, как видно, больно силен.
— У него сила, а у нас колдовство, — говорит жена младшего Чуда-Юда. — Вот будет он ехать со своими помощниками назад в свое царство, а я и разольюсь по пути родником: напьются они воды — и конец им.
— А если это не поможет, — говорит жена среднего Чуда-Юда, — то сделаюсь я сладкой яблоней. Съедят они по яблоку — и больше уж не захотят... •
— Без воды да без яблок, — говорит жена самого старшего Чуда-Юда, — они могут и обойтись. А я вот лучше придумала: расстелюсь я на сто верст цветущим лугом. А в стороне тенистую вербу поставлю. Будут они ехать и захотят коней на лугу попасти, под вербой отдохнуть. И только лягут они, так уж больше не встанут. А конь как щипнет три раза травы с того луга, так и ему не жить больше...
А вдовьему сыну только это и надо было. Дождался он ночи, когда ведьмы уснули, вышел из дворца и бегом к друзьям.
На другой день чуть свет пошли они на зеленый луг, поймали каждый себе по коню. Вдовий сын сел на коня девятиглавого Чуда-Юда, купеческий — на коня шестиглавого, а царский — на коня трехглавого Чуда-Юда. И поехали в свое царство.
Едут они полями, едут борами, подъезжают к роднику. И тут царскому сыну и купеческому так пить захотелось, что выдержать не могут.
Вдовий сын и говорит:
— Вы как-никак люди немужицкого звания. Погодите, я вам сам воды принесу.
Спрыгнул он с коня, подошел к роднику и давай колотить
по нему булавой. Разбил так, что одна только грязь да кровь остались.
Друзья чуть не плачут:
— Ты зачем это сделал? Мы умираем от жажды...
— Не родник это, — говорит вдовий сын, — а обман только.
Сел он на коня, и поехали они дальше.
Подъезжают к яблоне. И такие на ней яблоки растут — красные да румяные, сами в рот просятся.
Кинулись товарищи к яблоне, а вдовий сын остановил их:
— Погодите! Вы все же люди панского звания — я вам лучше сам яблок нарву.
Подошел он к яблоне, ударил по ней булавой — та враз повалилась и завяла.
— Ты зачем это сделал? Мы бы хоть по яблочку съели.
— Не яблоки это, а смерть наша, — говорит вдовий сын. Двинулись они дальше. Подъезжают к цветущему лугу.
Увидели тенистую вербу, и так всем спать захотелось — никак не удержаться. А кони так копытами и бьют — к цветущей траве тянутся.
Придержал вдовий сын коня:
— Пойду погляжу, можно ли коней на лугу этом пасти.
Подошел он к вербе да как начал ее булавой бить, так луг враз и засох весь, а от вербы одни лишь кости остались.
— Вот видите, какая это верба и какой луг, — говорит он товарищам.
Проехали они сухой луг и остановились ночевать в зеленой дубраве. Коней пустили пастись, а сами поужинали да и спать легли. Три дня и три ночи проспали. А как проснулись, вдовий сын и говорит друзьям:
— Тут и царство наше уже недалече. Езжайте себе по домам одни. А то ваши отцы давно вас ждут. У меня же отца нету. Я еще по белу свету поброжу, погляжу.
Простился вдовий сын с друзьями и поехал по белу свету гулять.
Долго ли ездил он или недолго — приезжает к царю Постоянцу. А был тот царь однобокий, одноглазый, с одною ногой, с одною рукой, на плечах — полголовы, на лице — полбороды. И очень любил он лошадей.
Увидел он коня вдовьего сына и говорит:
— Давай бежать взапуски вокруг дворца. Если я тебя обгоню — коня твоего заберу, а если ты меня обгонишь — отдам тебе свое царство.
Подумал вдовий сын: "Не может быть, чтоб однобокий да одноногий царь меня опередил". И согласился.