След Гунна
Шрифт:
— Я должен сейчас же встретиться с Блейном, — резко прервал его Кид. — И с деньгами или без, но я не выметусь отсюда, пока Гризли не откроет карты. Он не будет хвастаться, что выставил меня из города!
Элиссон повернул в сторону правления, некрашеного строения, заодно служившего и офисом, и жильем для деловых людей города.
Когда Кид вошел, Блейн разулыбался, он явно был рад встрече. Перекупщик скота был крупным мужчиной, холеным, упитанным и хорошо одетым. Выглядел он, как самый типичный представитель племени перекупщиков, одного из многих
До того как из западных районов протянули сюда железную дорогу, с чего и начался бум скототорговли, Блейн был картежным шулером на рудниках Невады. Сейчас он не носил оружия в открытую, но поговаривали, что во времена его картежной карьеры ему не было равных в искусстве владения пушкой.
Умный, честолюбивый, образованный, этот человек являлся центральной фигурой в новоиспеченном городке, быстро разрастающемся в надежде не только успешно конкурировать, но впоследствии и затмить такие старинные каутауны, как Абилена, Ньютон и Вичита.
— Я думал, вы будете позже, Элиссон, — улыбнулся Блейн. — Ну вот, они здесь, пришли сегодня утром!
Он дотянулся до огромного сейфа и выложил на стол объемистую пачку денег.
— Пересчитайте! — Кид тряхнул головой:
— Вы дали слово.
Он вытащил из кармана черный кожаный мешок, затолкал туда деньги и туго перевязал веревкой, стараясь сделать пакет менее громоздким.
— Вы собираетесь везти с собой эти деньги? — поинтересовался Блейн.
— Прямиком на ранчо Томагавк, — осклабился Кид. — Старик Донноли распорядился, чтоб только так.
— Вы сильно рискуете, — сказал Блейн. — Почему вы не хотите, чтобы я выписал чек на Первый Национальный Банк Канзас-Сити?
— Старик не хочет иметь дела ни с какими банками. Предпочитает иметь наличные всегда под рукой.
— Что ж, это его и ваше дело, — ответил перекупщик. — Документы о продаже мы оформим в другой раз, но, думаю, вы не откажетесь подписать квитанцию: у меня останется доказательство, что я заплатил вам оговоренную сумму в должном виде.
Кид подписал квитанцию, а Блейн, закинув бумагу в пасть сейфа, заметил:
— Я так понял, что ваши гуртовщики отбыли вчера?
— Ага, так.
— Значит, вы намерены ехать в одиночку со всеми этими деньгами? — удивился Блейн.
— Ага! Думаю, все будет в порядке! Поверьте, на тропе в прерии, с деньгами или без, все же спокойнее, чем здесь, в городе.
Кид, естественно, умолчал, что его будет сопровождать Джонни Элкинс, помощник хозяина Томагавка. Джонни появился в Канзасе в прошлом году и теперь, утомленный северными просторами, двигался на юг со своим старым приятелем.
— Но, пожалуй, я ненадолго оставлю пакет у вас. Мне еще надо уладить одно дельце, а потом загляну к вам: поздно вечером или завтра утром.
Как только Элиссон вразвалочку вышел из офиса Блейна и его шпоры небрежно
— Гризли-Простак с ребятами хотят знать, хватит ли у тебя характера заглянуть в Буффало Хамп?
— Вернись и скажи им: я там буду, — так же тихо ответил Кид.
Личность тут же растворилась в сумерках, а Кид заторопился в отель, а потом в платную конюшню. Вскоре он опять появился на улице, но уже верхом на крепком мустанге.
Каутаун еще не спал, ночная жизнь была в полном разгаре. Жестяно бренчали пианино в дансингах, каблуки отбивали остервенелую дробь на дощатых настилах, двери салунов неистово хлопали. Шумное веселье кутил сопровождалось визгливым женским хохотом, а иногда и выстрелами; гуртовщики выплескивали накопившуюся в тяжелой работе нервную энергию.
Ничто не сдерживало, не смягчало, не облагораживало эти сцены. Все было дико, безвкусно и примитивно, как безвкусны и примитивны были голые стены домов, неряшливо разбросанных под звездами прерии.
Майк Конноди с ребятами шествовали от дансинга к дансингу, свирепо оглядывая каждый салун. Они поддерживали порядок в заведении с помощью револьверов и не испытывали никаких симпатий к тощим, бронзоволицым объездчикам, которых, зло подшучивая, называли «чизхольмами».
Среди объездчиков и в самом деле было немало темных личностей. Тяжелая жизнь воспитывала жестких людей. На первых порах погонщикам скота не раз приходилось в поисках спокойного рынка сбыта прокладывать свой путь через земли, кишащие индейцами и белыми бандитами. В Канзасе они рассчитывали найти отдых, безопасность и самые простые удовольствия.
Но вскоре каутауны переполнились шулерами, авантюристами, профессиональными убийцами и прочими паразитами, масса которых всегда двигалась вслед за любым бумом; золотым ли, серебряным, нефтяным или бизоньим. И наивных ковбоев на перегонах в прерии ждали опасности гораздо меньшие, чем в городе, возникшем на волне бума.
Но парни они оказались крепкие и, подвесив револьверы низко на бедра, научились в любой миг быть готовыми к каким угодно разборкам: с индейцами или белыми преступниками на тропах перегона, с шулерами или полицейскими в городах. Истребители же, прежде обретавшиеся в среде шулеров и полицейских, заняли свое место среди гуртовщиков.
К племени истребителей принадлежал и Стив Элиссон, поэтому старик Донноли назначил его боссом на перегоне своего стада.
Кид привязал коня к столбу возле Буффало Хамп и широким шагом направился к пятну золотистого света у входа. Его встретил звон стекла, пьяное веселье и орущие песню голоса:
Июль месяц, помню, стоял на дворе.Шел поезд на Денвилл по звездной поре.Сейф полный два парня тихонько открыли…И золота нету в казенной норе!