След на взлетной полосе
Шрифт:
Белый костюм, белые туфли и расстегнутая на волосатой груди рубашка вкупе с длинными волосами должны были выглядеть потрясно. Для женщины, естественно. Однако Ульяновск располагался слишком далеко от тропических широт, так что в нем и летом-то в белых костюмах навряд ли ходило много народа. Ну а уж осенью-зимой и подавно.
И Тагир решил, что белый костюм он себе купит в Ницце. Или на Бали. Когда полетит туда отдохнуть после теракта. Повернувшись к продавщице, Тагир сказал:
– Идемте, еще раз покажете мне пиджаки.
– Пожалуйста, – махнула рукой продавщица.
Чувствовалось, что она едва сдерживается, чтобы не обложить его всеми известными в Поволжье матерными словосочетаниями. В той же Бельгии такую продавщицу уволили бы после обслуживания первого же покупателя. А в Поволжье она работала в бутике и, похоже, даже не догадывалась о своей полной профнепригодности.
Подойдя к стойке с пиджаками, Тагир Мурадов окинул их прищуренным взглядом и кивнул:
– Покажите вот этот... Спасибо, а теперь вот этот... Ясно. Так... А теперь вон тот...
Когда продавщица была уже на грани нервного срыва, Тагир наконец понял, что ему нужно. Протянув руку к стойке, он сам снял синий пиджак и сказал:
– Кажется, вот это именно то, что я ищу...
Быстро вернувшись к кабинке, Тагир снял пиджак от костюма и надел принесенный. Это было действительно то, что и требовалось. Мысленно дорисовав джинсы с большой пряжкой и остроносые сапоги, Тагир Мурадов увидел перед собой мачо, только в американском варианте.
– Беру, – небрежно протянул он пиджак продавщице и задернул штору, чтобы переодеться.
В этот момент позвонил Руслан, которого Тагир из соображений конспирации оставил в машине.
– Да.
– У тебя все в порядке? – спросил Руслан.
– Да, а что?
– Да просто ты там уже двадцать минут...
– Красота требует жертв. Одну продавщицу я уже довел, осталось еще парочку, так что скоро буду. Жди!
– Понял.
Переодевшись и расплатившись за пиджак, Тагир спустился на второй этаж торгового центра, где располагался отдел «Леви Страус». Поскольку теперь Тагир уже знал, что ему нужно, то джинсы он купил довольно быстро, после чего подобрал к ним фирменный ремень. Напоследок он побродил по обувным бутикам, которые к настоящим бутикам имели такое же отношение, как Мурадов к лиге христианских церквей Западного полушария. В пятом или шестом по счету бутике Тагир прямо с входа увидел то, что искал, – остроносые сапоги на высоком каблуке без излишней фурнитуры.
Примерив и купив их, он наконец вернулся в машину к Руслану, который при его появлении облегченно вздохнул. Тагир побросал пакеты на заднее сиденье, сам уселся на переднее и сказал:
– Давай домой! Только по дороге заглянем в рестораны. Надо присмотреть какое-нибудь приличное заведение.
42
Поволжье, Ульяновск
– Здравия желаю, товарищ генерал!
– Уже здоровались, Логинов. Что у тебя?
– Не знаю пока куда, но мы сдвинулись с мертвой точки, товарищ генерал. Только что мы опросили свидетельницу-медсестру, которая рассказала, что около трех недель назад случайно видела Абубакара Алхоева. Он поздно вечером приходил лечить зубы у местного стоматолога, татарина по национальности, Рифката Юлдашева...
– Она уверена, что это был именно Алхоев?
– Да. Потому что видела его увеличенное изображение. Юлдашев ее отпустил домой, сказав, что к нему на консультацию должен подойти один старый знакомый, с лечением которого он справится сам. Свидетельница ушла, но буквально через три минуты ей на мобильный перезвонил Юлдашев и сказал, что не может найти пленок для рентгеновских снимков. Свидетельница ответила, что не знала, что они могут понадобиться. В общем, поскольку пленки были заперты, то свидетельнице пришлось вернуться и открыть свой металлический шкафчик. Алхоев лежал в кресле, так что его лица она не видела...
– Как же она его тогда опознала?
– Юлдашев как раз осматривал ротовую полость Алхоева при помощи портативной камеры, изображение с которой передавалось на экран большого монитора. А монитор, в свою очередь, оказался повернутым так, что отражался в большом зеркале. В общем, когда свидетельница уходила, Юлдашев, прощаясь, случайно направил камеру на лицо Алхоева. В результате чего свидетельница запомнила его очень хорошо...
– Понятно. И что собираетесь делать дальше?
– Сейчас пытаемся установить местонахождение Юлдашева. Он сегодня работал в первую смену. Как установим, решим, как с ним лучше побеседовать. Чтоб не привлекать излишнего внимания.
– Ясно... – сказал начальник. – Занимайтесь. Только не забывай, Логинов, что тебя в командировку отправили не по поводу установления зарезанного своими Алхоева, а для поисков, как ты его называешь, турецкоподданного Туркана Дениза. Что будет по делу, сразу докладывай!
– Есть, товарищ генерал! – сказал Логинов.
Опустив трубку, он вздохнул. От Петрова это не ускользнуло.
– Что? – спросил он.
– Начальство деликатно намекнуло, что мы с тобой херней занимаемся, Петров, – сказал Виктор. – Так что нужно ускоряться и интенсифицироваться...
– Это тоже начальство сказало?
– Нет, это я от себя. Чтоб ты проникся.
– Я проникся, – улыбнулся Петров.
– Ну, тогда продолжаем работать дальше. Как работали.
– Понятно... – сказал Петров. В этот момент у него зазвонил мобильный, и он ответил: – Да! Возле дома?.. Сейчас... – Быстро опустив телефон, Петров сообщил Виктору: – Они как раз заехали во двор, а им навстречу Юлдашев на своей машине. Спрашивают, что делать.
– Так... – на миг задумался Виктор. – Пусть едут за ним. Только осторожно, чтобы он не заметил слежку.
Следить за Юлдашевым Виктор приказал вовсе не в надежде, что врач их выведет на кого-то. Просто тормозить Юлдашева посреди улицы и пересаживать в оперативную машину УФСБ на виду у соседей и случайных свидетелей было неразумно во всех отношениях. Гораздо правильнее было для первой беседы выдернуть его незаметно, чтобы об интересе к нему ФСБ никто и не знал.
Когда Петров отдал команду, Виктор на всякий случай спросил:
– Эти опера, которые за ним поехали, в наружном наблюдении как?