Следак 4
Шрифт:
— А кто это? –в оба уха спросили меня Скворцов с Мамонтовым.
— Наш новый следователь. Думаю, он сексот чекистов, так что при нем много не болтайте, — объяснил я им шепотом, но так чтобы ближайшие соседи услышали.
— Да ладно, Альберт, все знают, что начальник управления кадров области друг твоего отца, — решила выступить Акимова.
Это интересно которого? Простого работяги или военнопленного? Вот Шарифов удивится-то. И ведь им не объяснишь, что это полный бред. Не поверят. Вон как все обратились в слух. Интересно, что они придумают, когда
— Вот как, оказывается, нынче надо карьеру делать, — посетовал на публику Панкеев. — Не дела расследовать, а иметь покровителя в верхах.
— Что за разговоры начались? — одернул обоих старших следователей Головачев.
— Кому-то уже хватит наливать, — предупреждающе рыкнул Курбанов, поддержав начальство.
— А помните, как Чапыра уехал в Ставрополье, и его потом прокуратура вместе с КГБ искала? — очень неудачно выбрала тему для смены разговора Ирочка.
— Правда, что ли? — переспросила донельзя заинтригованная Котляр.
— Да там ошибка произошла, меня с кем-то спутали. Но потом во всем разобрались, — улыбаясь, открестился я.
— Это после этого ты пьяным в отдел завалился, когда еще товарища подполковника на «скорой» увезли? — продемонстрировала информированность Инна.
— Альберт, может все-таки расскажешь, за что ты медаль получил? — опять увела разговор в сторону Ирочка. Эту непосредственную девушку хочется то расцеловать, то отшлепать. — Хватит уже отделываться общей фразой «задержал преступника». Нам нужны подробности! — Ирочка обиженно надула губки.
— Да, расскажи нам подробности! — поддержала ее Котляр.
— За задержание преступника, — мои слова вызвали гул негодования и смех. Только Головачев с Курбановым к нему не присоединились, они уже знали предысторию.
— Серийного убийцу вычислил, — признался я. Информация все равно не секретная. Об аресте Евсеева даже обещали в газете написать, правда, в милицейской, которую широкий читатель не получает. — Вы же знаете, что я в Москве в командировке был. Так вот, опера из главного управления взяли меня на слабо. Типа смогу ли я выйти на убийцу, который уже два года в Москве людей убивает. И я повелся. Дали мне материалы, я их посмотрел, наткнулся на опрос одного свидетеля, где было целых две наводки на убийцу. Так и вышел на него.
Про взрывы в московском метро я решил не говорить, на всякий случай, чтобы потом проблем не вышло. Не хотелось бы, чтоб обвинили в разглашении секретных сведений, после чего я поеду служить куда-нибудь в Магадан вместо Москвы и круиза по Средиземноморью.
— Хочешь сказать, что они два года не могли вычислить убийцу, а ты приехал, посмотрел материалы и сразу попал в яблочко? — услышал я скепсис в голосе Сорокина.
— Там сложнее ситуация. Дело передавали из одного управления в другое, менялись и следователи, и опера, еще, как это бывает постоянно, эпизоды не сразу объединили. Можно сказать, мне просто повезло. Они бы сами на него рано или поздно вышли.
— Да ладно тебе прибедняться, — долбанул меня по спине как бы по-дружески Скворцов. — Думать ты точно умеешь. Помню, как ты целую операцию разработал, чтобы взять с поличным одну воровку. И даже согласился на роль живца. Баба была просто огонь! — Вадим сладострастно причмокнул и изобразил руками ее кондиции. — Я как дурак всю ночь под окнами на холоде прождал от него знака, пока он ее там… — я ответно наступил Скворцову на ногу, и он заткнулся.
Войченко что-то прохрюкал, получил тычок от Сорокина, после чего закашлялся. Бутерброд не в то горло вошел, бедолага.
— Не понял, что ты там всю ночь с подозреваемой делал? — вытаращил на меня свои и без того большие глаза Курбанов.
Журбина пошла пятнами и незаметно показала мне кулак. Боровиков заметил этот ее жест и о чем-то задумался, на его лбу даже складка от усердия образовалась.
— Операцию проводил, — я окинул всех честным и слегка возмущенным взглядом, а то уже послышались смешки.
— Кх-кх, -громко прочистил горло Головачев. — Ну давайте еще по одной, и я, пожалуй, уже пойду. Но вы без меня здесь долго не засиживайтесь. И, главное, не упейтесь, чтоб без приключений мне! — он окинул нас строгим взглядом.
— И перестрелок, — добавил Войченко, вызвав этим смех. Серьезными остались только Головачев с Курбановым. — Да все нормально будет, — тут же сдал назад Денис, почувствовав, что тучи сгущаются и пьянку прикроют прямо сейчас.
— У меня есть объявление! — теперь уже я постарался сменить тему. — Если кто еще не слышал, у меня двадцать восьмого января будет свадьба. И я приглашаю на нее вас всех!
— Поздравляю! Быстро ты решился! Мы теряем еще одного! — посыпались поздравления.
— А что вам подарить на свадьбу? — это опять Ирочка отличилась, и я ухватился за вопрос.
— Тут все просто — деньги. Вам не нужно мучительно думать над подарком, бегать по магазинам в поисках вазочек и постельного белья. Просто купите почтовый конверт и вложите туда купюры!
— А сколько вкладывать-то? — спросил, почесывая затылок, Войченко.
— Клади половину зарплаты, не ошибешься, — я был согласен с мнением Скворцова, но скромно не стал настаивать.
— Ты чего такой смурной сегодня? — разлив пиво по кружкам, спросил Свиридов своего друга детства. Они только что вышли из бани и теперь сидели, отдыхали. — На работе что-то случилось?
— Да нет, там все нормально, — Шафиров нахмурился. — Так, прошлое что-то вспомнилось.
— Стареешь что ли? — заухмылялся второй секретарь горкома.
— Твоя правда, — принял предложенную версию полковник. О некоторых делах даже лучшему другу не стоит рассказывать.
— Вспоминаешь как мы с тобой в молодости куролесили, пока ты в Москву не подался?
Теперь уже заулыбался Шафиров. Молодость прошла бурно, есть что вспомнить. Сам себе завидуешь. Если бы начал жить по новой, именно молодые годы прожил бы точно так же.