Шрифт:
Перевод с английского Алексея Седова
Карл, билетёр кинотеатра
Мальчик-билетёр, новичок, которого только что наняли
Глэдис, девушка
Посетитель кинотеатра, взрослый мужчина
Девушка, подруга Глэдис
Мистер Крогер, управляющий кинотеатра
Кассирша
Полицейские
Место
Время от времени из зала до нас долетают приглушенные звуки фильма. Когда в фойе входит какой-нибудь зритель, фигура его отбрасывает на дряхлый ковер гротескную вытянутую тень, потому что действие происходит днем и снаружи слепит солнце.
Когда поднимается занавес, мы видим на сцене молоденького билетера — школьника лет шестнадцати, подрабатывающего на летних каникулах — который получает инструкции от другого, более опытного смотрителя кинотеатра, молодого человека лет тридцати, по имени Карл. На новичке давно не чищенный белый двубортный китель и узкие штаны небесно-голубого цвета; лицо его покрыто испариной, однако скорее от волнения, чем от духоты знойного августовского дня.
Карл(лениво указывая лучом карманного фонарика на отцепленные канатом ступеньки): За лестницей следи и сам туда в потемки не суйся.
Мальчик-билетёр: А что там?
Карл: Это бывший оперный театр, ему сто лет в обед. Сам знаешь, верно? Ступеньки ведут на верхние ярусы, там их три. А может и четыре, не знаю. Не считал. Они такие хлипкие, что на них дунешь, они и обвалятся, прямо вместе с ложами: там наверху еще есть ложи, они идут вот так, кольцом по всему залу от левого края сцены до правого. Я там и был-то всего один раз, поднимался туда еще в первый день, как сюда устроился. Старик мне тут все показывал, как я сейчас тебе, вот только в то время ходить наверх еще не запрещалось, но это было давно, а теперь никому туда нельзя, ты это себе сразу уясни. Потому что если прозеваешь кого-нибудь, то не только работы лишишься — а в этом уж будь уверен, если Крогер узнает — но и случись что, все свалят на тебя: там ведь наверху все хлипкое, на соплях держится… ты-то тут чего крутишься, Глэдис?
Этот резкий вопрос адресован молоденькой девушке по имени Глэдис, которая вышла из зрительного зала в фойе и бесцельно прохаживается у подножья лестницы.
Глэдис(холодно): Не твое дело, может, подружку свою жду.
Карл: Дело как раз мое, если ты так и будешь тут околачиваться.
Глэдис: Ой, кто бы задавался. Сперва найди себе приличную для взрослого мужика работу, а потом выступай, зайчик.
Карл(Направляя фонарик на ее не по годам развитую фигуру): Знаешь-ка что? Ты сюда чего пришла, кино смотреть? Если да, то давай обратно в зал. А нет, так отправляйся домой или ошивайся себе на улице или у аптеки, где хочешь.
Глэдис: Как же я тебя не выношу, ты бы знал.
Карл: Ты меня этим ранишь в самое сердце.
Глэдис: Так тебе и надо. Хоть бы ты помучился посильнее, червяк, подлюга отвратный, продажный подлючий подлюга. Если моя подружка заглянет, малыш, скажи, путь ищет меня в зале на первых трех рядах…
Последнюю фразу, Глэдис мимоходом высокомерно бросает новенькому билетеру, игриво и женственно удаляясь из освещенной области сцены в партер. Дверь широко распахивается, и из зрительного зала отчетливо раздаются несколько экранных реплик.
Диалог из фильма:
— А ну поднимайся с кровати.
— Я нездорова!
— Вставай, тебе говорят.
Слышится пощечина и крик. Новенький билетер подпрыгивает от неожиданности. Карл устало посмеивается и оправляет в поясе свои брюки. Дверь снова захлопывается, и звуки фильма становятся приглушенными и неразборчивыми.
Карл: Эта Джоан Беннетт актрисочка что надо, а у нее, между прочим, уже внуки, ты знал? Мне бы такую бабулю. Любой бы мечтал о такой. Смотрел этот фильм?
Новенький паренек отрицательно мотает головой и во все глаза глядит сквозь овальное дверное стекло в зал на экран.
Карл: Посмотри там одну сцену, где Джоан Беннетт ест сельдерей, интересно будет, что ты о ней скажешь. (Внезапно замечает кого-то.) Эй! (Луч его карманного фонаря впивается в фигуру мужчины, пытающегося подлезть под бархатным канатом, которым отцеплена лестница.) Далеко собрались?
Мужчина: Туалет ищу.
Карл: Там его отродясь не было.
Мужчина: Вы бы тут осветили, что ли, по нормальному, а то и не видно, куда идешь. (Уходит.)
Карл: Ясно теперь, чего я тебя про старую эту лестницу предупреждал? За ней глаз да глаз нужен, особенно днем, в это время.
Мальчик-билетёр: Правда?
Карл(приближается к нему вплотную): Лет-то тебе сколько?
Мальчик-билетёр: С-семнадцать.
Карл: Да брось. Ты вон и не брился ни разу.
Щупает его подбородок.
Мальчик-билетёр: В объявлении написали «требуется юноша от семнадцати лет и старше, который сможет работать в дневное время».
Карл: Тебе-то, похоже, пятнадцать от силы. Ты с кем насчет работы общался? С Крогером? Это старикан Крогер тебя нанял? Конечно он, кто же еще. Это грязный старикашка, он тот ещё фрукт. Смекаешь, о чем я?
Мальчик-билетёр: О фруктах?
Карл: Угу, только не о яблочках и персиках. Ты лучше вот что скажи. Неужто тебе так позарез нужна работа, чтобы соваться в злачное место вроде этого? Это самый что ни на есть притон, и всем тут заправляет грязный выродок. Если ты взаправду соберешься здесь работать, мне даже рассказывать тебе будет тошно о том, какие дела тут творятся. Не затевайся ты с этим, не надо. Устройся лучше каким-нибудь разносчиком или в аптеку. Будь я знаком с твоими предками, я бы им порассказал все как есть, у меня ведь у самого дети. Поэтому-то я отсюда и сваливаю. Чего я тут только не натерпелся билетёром, а ведь это позорище для взрослого мужика — увязнуть на такой никчемной работе. Мне сейчас двадцать восемь, я отпахал тут десять лет, а зарабатываю всего на десять долларов больше, чем когда начинал, но у меня теперь жена с трехмесячным малышом, да и священник то и дело ей плетет, что, мол, грешно стараться не заиметь детей. (Все это произносится таким безмерно утомленным голосом, что слова насилу сходят с едва приоткрывающихся губ.) Вот та сцена в ресторане, про которую я тебе говорил. Гляди. (Он делает шаг вперед и приотворяет дверь в зрительный зал.)