Слепая ярость
Шрифт:
— Вы знаете, что такое карате? — спросил кто-то.
Откуда-то возникла фраза, с помощью которой издревле описывали это боевое искусство. «Пустые руки и ум, подобный Луне».
— Да, черт побери, наши руки были почти пусты. Такова была жестокая правда.
Но общий итог был достигнут благодаря тому, о чем мечтало соларианское командование, но во что не поверил бы ни один уважающий себя штабист: впечатляющей комбинацией пинков и ударов, ни один из которых не достигал цели, кроме последнего. Однако этого последнего удара было вполне достаточно. Его последствия были катастрофическими. Запланировать такой удар невозможно; и все же можно сказать, что соларианцы провели победную комбинацию благодаря умелой стратегии и безудержности атак.
В конце концов после долгой полосы невезения решимость командиров и рядовых бойцов позволила им оказаться в такой позиции, когда они были готовы воспользоваться пришедшей удачей. Стоило врагу на мгновение раскрыться, как он пропустил серию нокаутирующих ударов.
Первые отчеты журналистов приписали победу дальним бомбардировщикам наземного базирования, или «Летающим крепостям». Однако на самом деле «Крепости» не причинили врагу почти никакого урона.
Младший лейтенант Брайт, все еще живой и достаточно бодрый для того, чтобы неистово размахивать здоровой рукой, был подобран соларианским патрульным кораблем, прилетевшим с Фифти-Фифти через день после битвы. Брайт провел в космосе примерно стандартные сутки. Остатки вражеского флота исчезли несколько часов назад. Они улепетывали через Залив, осторожно преследуемые эскадрой соларианцев. К счастью, Брайт оказался на достаточно безопасном расстоянии, чтобы полюбоваться гибелью четвертого берсеркера-матки (кодовое название «Мор»), который долго горел, а затем взорвался.
Никто так и не узнал, были на этом берсеркере люди-пленники или нет. Логика подсказывала, что это маловероятно, поскольку такие случаи встречались очень редко: берсеркеры были однодумами и предпочитали убивать людей, а не сажать их под замок. Но легенды говорят другое, да и ситуация со временем меняется. Ну что ж, если на «Море» и были люди, они не могли пройти через этот ад и остаться в живых.
Глава 33
Несколько берсеркеров-истребителей, «пустышек», которые опоздали на выручку своему последнему берсеркеру-матке, заметили маленькую яхту, стартовавшую с его взлетной палубы. Большинство этих осиротевших убийц, взрывая себя, было уверено, что кораблик находится под контролем берсеркера. Компьютерные мозги остальных «пустышек» были сбиты с толку так же, как на их месте был бы сбит с толку органический мозг пилота-соларианца. Поэтому они не смогли принять никакого решения и пропустили яхту целой и невредимой.
— Никогда не видел ничего подобного, — сказал спасшийся Тамплиер своей новой подруге в момент просветления. — Он выглядел в точности как человек. Он бы совсем убедил меня… если бы я не видел в его сломанной руке расколотую железку.
Но Флауэр его не слушала. Она ввела команду в автопилот, сама не зная толком, куда направила яхту. Какая разница, куда? Лишь бы лететь подольше и оказаться подальше отсюда.
Четвертый берсеркер-матка взорвался, его осколки исчезли в замысловатой складке пространства-времени через четыре часа после трех остальных и через семнадцать часов после первых прямых попаданий соларианских снарядов.
На этом битва при Фифти-Фифти благополучно закончилось.
Четыре всадника Апокалипсиса были поражены еще раз; сердце соларианского человечества билось по-прежнему, и угроза ему на какое-то время отдалилась.
Некоторые специалисты, изучавшие место битвы и метеорологическую обстановку в середине Залива, пришли к выводу, что здесь существуют циклические процессы, очень похожие на смену дня и ночи на поверхности какой-нибудь планеты. У облаков тонкого газа были свои регулярные фазы. При определенных условиях это позволяло адмиралам и капитанам крейсировать в данном районе, не опасаясь наблюдения со стороны врага.
Правильные пульсации некоторых звезд проходили сквозь газовые облака разной плотности и создавали циклические изменения, измерявшиеся несколькими часами. Пульсары вызывали деление тяжелых микрочастиц, но почти вся возникавшая при этом радиация поглощалась самим газовым облаком.
Эти макроизменения в межзвездном пространстве могли распространяться под давлением лучей пульсаров. Просто люди и машины до поры до времени пользовались милосердием тех сил, которые могли натворить много бед.
Естественно, обе стороны пытались предсказать, какой будет «погода» в ближайший период. Но хаотическое движение облаков газа и пыли делало невозможными прогнозы более чем на два последующих дня.
В один из таких периодов минимальной видимости, вызванной возмущением как радио-, так и световых волн, иными словами — бури, которая должна была продлиться по крайней мере несколько часов, соларианский флот возвращался на восток Млечного Пути (то есть в направлении Порт-Даймонда и Земли), рискуя столкнуться нос к носу с берсеркерами-линкорами, которые, как считалось, все еще находятся где-то в данном районе. Эти корабли и в подпространстве, и в нормальном космосе двигались намного медленнее кораблей-носителей обеих воюющих сторон.
Все усилия разведывательных кораблей людей, предпринятые во время битвы при Фифти-Фифти, позволили обнаружить только один линкор, а именно «Ненависть», хотя несколько раз за дредноуты по ошибке принимали корабли класса крейсеров.
Данные разведки — те, которые были получены до последней смены шифров врага и вскоре после расшифровки новых — подтверждали, что командование берсеркеров приняло решение держать корабли этого класса (немногим отличавшиеся от космических платформ с пушками) в арьергарде. Ни один линкор с обеих сторон не принимал участия в этой битве.
Берсеркеры-дредноуты, которые, к счастью (естественно, с точки зрения Жизни), оказались в резерве, могли бы при своевременно полученном приказе значительно сократить количество кораблей наземного базирования и превратить Фифти-Фифти в безжизненное облако, состоящее из элементарных частиц. Но прежде они стали бы хорошей мишенью для атак истребителей и бомбардировщиков, базировавшихся на космических островах. Враг решил, что рисковать такими силами сейчас не время и не место.
И тут адмиралы обеих воюющих сторон начали ломать головы над одним важным вопросом: неужели время дредноутов прошло?
Кое-кто на кораблях тактического соединения сердито ворчал, когда адмирал, преследовавший деморализованного врага, отдал приказ об отступлении. Они клялись, что Негьюэнс ослеп, что он не хочет воспользоваться моментом, который сам идет к ним в руки, и что сейчас необходимо добить проклятых берсеркеров, собрав в кулак все силы, которые имеются в наличии.
Негьюэнс выслушал доводы своих штабистов, и, хотя многие из этих доводов были достаточно серьезны, они не переубедили его. Когда адмирал решил, что услышал достаточно, он без обиняков заявил следующее: сначала они возьмут курс, который уведет их от врага на несколько часов. Все это время они пробудут в нормальном космосе и совершат лишь несколько прыжков, так сказать, для проформы, а затем после небольшой задержки, возможной из-за капризов местной «погоды», снова начнут преследование.