Слепая зона

Вечная Ольга

— Я вас слишком мало знаю.

Егор улыбается шире:

— Я без ума от этой твоей открытости. Говоришь в глаза то, что думаешь. Перед тобой один из лучших дрифтеров Сибири, ролики со мной набирают по полмиллиона просмотров, а ты не доверяешь, потому что вдруг маньяк.

— В первую очередь ты мужик, — пожимаю плечами. — А я хрупкая фея.

Он смеется, как будто ему льстит. Продолжаю тоже с широкой улыбкой:

— Твои просмотры в случае чего мне уж точно никак не помогут. Но с тобой почему-то спокойно. Поэтому

тебе и позволено снова вывезти меня за город!

Егор наигранно хищно хохочет, и я тоже веселюсь.

Видела в сети фотографии со времен картинга, где шестнадцатилетние братья Смолины, длинные и тощие, стояли на трибуне — делили первое командное место. Они держали высоко один на двоих кубок, блистали чуть смущенными улыбками. У Платона волосы были отрезаны по подбородок и забавно вились на висках, как у самого милого подростка на свете. Егор же был дерзко побрит наголо.

Мы подъезжаем к гаражу — а им оказывается огромное здание с собственным двором и автопарком — первыми.

— Добро пожаловать, Эля. Святая святых, конюшня «Cторм Чейсерз»! — презентует Егор. — Сервис там. — Он дает знак ауди, куда ехать. — Сейчас сдадим парням тачку, и проведу экскурсию. Предупреждаю сразу, все, что ты увидишь, — абсолютно секретно, и если враги будут спрашивать...

— Я скажу, что различаю машины только по цвету. — Закрываю рот на молнию.

Егор удовлетворенно кивает.

Посмотреть на святая святых любопытно, но не настолько, как хозяину аудюхи. Он приходит в неудержимый восторг и просится тоже. Егор вежливо, но уверенно отказывает, и я догадываюсь, что гараж Охотников и правда место особенное.

Темнеет.

Измотанные за день механики без счастья в глазах принимают ауди. Я сердечно благодарю и препираюсь с Егором, пытаясь заплатить за диагностику. Он категорически отказывается, утверждая, что помочь — ему в радость, да и вообще это ерунда. Не стоит благодарности.

— Хей, перестань быть таким милым. Я теряюсь!

— Уговорила. Будешь кое-что должна.

— Наконец-то! — всплескиваю руками. — Давай уже, не томи, самый добрый парень на свете. Чего же ты хочешь от хрупкой беспомощной девушки?

— Подрифтуешь со мной?

— Что? — На секунду застываю. Неожиданно. — Это какой-то местный эротический сленг?

Егор запрокидывает голову и хохочет, становясь просто неотразимым.

— Хочу показать тебе, как дрифтую на боевой тачке. Разделить это чувство. Давай соглашайся. — Он достает из кармана ключи. — Будет классно.

И часть меня действительно хочет согласиться. Почему бы и нет? Сибирь, свобода, классный парень. Это же ерунда такая, он не в постель меня зовет, а хочет показать то, что умеет, в чем профи. Но отчего-то ощущаю животный страх и панику.

— Слушай, я... не очень люблю такие скорости и экстрим, — лепечу что-то невразумительное. — Давай вернемся к шуткам про эротику.

— Не доверяешь

мне? — Егор сразу определяет правду.

Чтобы сесть с парнем в машину, под капотом которой семьсот лошадиных сил и которая до последнего болтика переделана, нужно и впрямь доверять. И ему, и его команде механиков. Переспать с ним вдруг кажется более безопасным мероприятием. Более низкой ценой. Я не могу себе позволить риск такого масштаба.

— Я трусиха, прости, — отвечаю уклончиво. — И за сервис по-прежнему готова заплатить, скажи только, сколько по тарифу.

— Ага, щас! — отмахивается Егор.

— Эй, не обижайся. Я просто...

Предложение обрывает раздирающий уши, пробирающий до нутра рев двигателя. Оборачиваюсь и вижу вдалеке две машины: старый белый мерс и впереди него какую-то иномарку — синюю, яркую, расписанную. Она-то и ревет.

Я стремительно ощущаю пустоту в животе. Как будто даже холодает.

— А вот и Платон возвращается с тестов, — сообщает Егор и смотрит на часы. Чуть выходит вперед, приветственно поднимает руку. — Раненько они сегодня, черт. Это плохо.

Платон. Вот досада. Пустота в животе становится бездонной. Туда проваливаются беспечность, радость, желание флиртовать — яма все поглощает. Синяя машина приближается, а из меня словно все яркое, и сочное высасывают, оставляя беспокойство.

— С тестов? — переспрашиваю машинально.

— Готовят машину к чемпионату, тестируют. Тут рядом частный аэродром, нам разрешили пользоваться.

Хозяин ауди возникает рядом так внезапно, что я отшатываюсь. Он яростно следит за подъезжающими машинами и, похоже, опять в полном восторге, теперь — от перспективы посмотреть раллийную машину Смолиных. Вот только я его эмоций не разделяю.

Пустота провоцирует тошноту, словно я с самого утра ничего не ела. Это ненормально.

Так надеялась, что Платона сегодня не увижу. На работе его физиономии хватает, еще и вечер ею портить. А он точно испортится, потому что Смолин-старший рад мне не будет и скрывать этого не станет. За последние дни я немного превзошла себя в стебе. Но и он не отставал, отдать должное, бил по самому больному.

Тем не менее здесь все-таки его территория, а я вторглась. С другой стороны, не сама же приехала на рейсовом автобусе — меня пригласили. На всякий случай встаю ближе к Егору.

Синяя машина, расписанная под агрессивную акулу, останавливается в нескольких метрах. Смолин-старший, в красном комбинезоне для автоспорта, выходит на улицу. Достает такой же красный шлем. И правда выглядит как охотник.

Тошнота усиливается, когда он поднимает глаза и видит меня.

Помощь приходит откуда не ждали: хозяин ауди выскакивает вперед так резво, словно не весит за сотню.

— Платон, можно с тобой фотографию? Я фанат.

— Что случилось? — спрашивает Егор у брата, протягивая руку.