Шрифт:
Бей же, звонарь, разбуди полусонных!
Предупреди беззаботных влюблённых,
Что хорошо будет в мире сожжённом
Лишь мертвецам и ещё нерождённым.
"Набат" Владимир Высоцкий.
ЧАСТЬ I
Без права на ошибку
Короткая справка: "слепым прыжком" в среде военных разведчиков и диверсантов называется заведомо рискованная операция в глубоком тылу противника; Разведывательно-диверсионная группа действует автономно, полагаясь лишь на собственные силы.
****
Земля. 12 сентября 1993г. 6 день первого месяца, года 5693 от окончания Передела, по летосчислению Гелиона. 12.38 по местному времени. Военный полигон Министерства обороны СССР Капустин Яр. Склад временного размещения АР 077/906. Подземное строение 41, горизонт 2. Командир в/ч 073178, генерал армии Северской В.И. Новички и Старички.
С самого утра, полковник Северской ощущал необъяснимое, ни с чем не связанное волнение. Кроме того после выхода на поверхность, его знобило, а застуженные ещё в молодости суставы, буквально выкручивала ноющая боль. Однако же, он не подавая виду, шёл по коридору скупо освещённому лампами в старомодных толстых плафонах, забранных в железные решётки и приветливо здоровался с сотрудниками, попадавшимися ему по пути. Люди не должны видеть, как ему больно и как он растерян. После введения режима автономии, пришлось отключить телетрансляции из внешнего мира вообще. Это успокоило панику, люди стали возвращаться к привычному распорядку и работе. Но как долго это ещё продлится без того самого главного проекта, который должен был спасти советских людей, воссоединить раздираемую врагами на части страну? Этого Василий Иванович пока не знал наверняка. Но сегодня как раз тот самый день, когда на первый уровень должны были доставить один из главных компонентов будущего плана спасения. Как ни странно это был человек, пускай, не совсем обычный. Но необычность его заключалась скорее в исключительном везении, нежели в чём-то ещё. Майор Егор Шубин, так звали того ловкого диверсанта, умыкнувшего у американцев прямо из-под носа информационную сферу, редчайший инопланетный артефакт. Именно на него, сейчас будет сделана основная ставка. Проникновение в чужой, абсолютно неизвестный мир, должен будет осуществить один человек. Предыдущая попытка, стоила жизни шестерым подготовленным разведчикам управления "С" и с треском провалилась...
– Введите повторный идентификационный код!
За размышлениями Василий Иванович не заметил, как оказался у двери собственного кабинета. Быстро набрав пароль на матово-чёрной панели, открывшейся после того, как сработали датчики движения, Северской замер.
– Код принят!
Северскому ещё не до конца удалось привыкнуть к новой системе охраны. После того как объект был переведён на режим строгой изоляции, были сменены системы шифрования и обмена данными, а так же усилены схемы охраны. Теперь, даже если где-то во внешнем мире произойдёт утечка информации о Складе, враг ничего не найдёт на поверхности и не сможет проникнуть внутрь. Специально для такого случая, ещё двадцать лет назад, по прямому указанию куратора проекта - товарища Зайцева, было выстроено ложное хранилище с двумя подземными горизонтами. Сейчас оно было старательно обезличено, специальная бригада имитировала налёт охотников за цветными металлами, приведя в негодность и вывезя всё что можно. Так что если утечка и произойдёт, то враг вытянет пустышку. В архивах Партконтроля и КГБ, уже очень давно не осталось ни одного настоящего документа о Складе и его сотрудниках...
Внутри двери, оклееной обычной казённой плёнкой "под дерево", что-то загудело и щёлкнуло. Загудел электромотор и дверь мягко ушла вправо. Панель с погасшими цифрами набранной комбинации погасла и тоже спряталась под стальной пластиной. Не оборачиваясь, Северской прошёл прямо к столу и отодвинув массивное деревянное кресло с прямой спинкой и с вытертой на подлокотниках когда-то чёрной кожей. Василий Иванович сел, привычно погладив ручки на удачу. Так делал куратор из Центра, который в своё время подарил молодому майору Северскому это кресло захваченное в Германии, среди прочих трофеев. По преданию, в этом кресле сидел французский философ Дени Дидро, а после захвата Франции, подчинённые подарили его рейхсфюреру СС Гиммлеру. История действительно походила на легенду, хотя на Склад кресло попало прямиком из замка Вевельсбург - главной штаб-квартиры "чёрного ордена СС". Так что, звучало предание вполне правдоподобно.
Северской наклонился к правой тумбе стола, ещё раз набрал комбинацию из десятка цифр и букв. Дверца встроенного сейфа открылась и генерал вынул не особо толстую папку, лежавшую на верхней полке сверху остальных документов. Он едва успел развязать тесёмки и разложить перед собой несколько фотографий и листов бумаги мелкого машинописного текста, как из скрытых в стеновых панелях динамиков раздался механический голос:
– У двери находится полковник Возницын. Код идентификации А2973.
– Доступ разрешаю, двери открыть.
– Принято.
В кабинет быстрым шагом вошёл давний помощник Северского. Генерал как обычно окинул подчинённого взглядом: деловит, подтянут, но под глазами залегли чёрные круги от недосыпания. В обычной офицерской повседневке, со знаками войск связи в чёрных петлицах, он казалось совсем не изменился внешне. Северской про себя отметил, природных блондинов, седина вообще не так явно заметна. Новые полковничьи погоны, вот пожалуй и всё, что могло бросится в глаза. Китель и брюки ношенные, а погоны совсем новенькие. Махнув рукой на попытавшегося было отдать официальный рапорт, Северской пригласил заместителя к столу. Тот снял фуражку и положив её на край стола со своей стороны присел на краешек вполне обычного стула, тоже с высокой спинкой, но явно проще и скромнее, чем трофейное генеральское кресло.
– Присядь, Андрей. Я тут уже начал пасьянс раскладывать. Доклад по "Зениту" уже готов?
– Да, Иван Васильевич. Минут сорок назад. Доктор Брагин только два часа как закончил с новым образцом импланта.
– Ты распорядился по поводу семей погибших?
– Да, сразу же после инцидента. Сейчас за ними присматривают люди полковника Татаринова из оперативно-поискового управления. Семьи обеспечены всем необходимым, всё оформлено через наш благотворительный фонд. Так что подозрений у противника это не вызвало. Всё проводится через швейцарскую нелегальную резидентуру Партконтроля.
– Хорошо. Своих забывать нельзя... чёрт, даже тела вывезти не удалось. Почти полгода прошло, а совесть всё ещё не на месте.
– Увы, вернулся только капитан Свешников. Но это и дало нам так необходимые сейчас данные по планете. Он прожил ещё шесть часов после извлечения импланта. Даже саркофаг Ра не помог. Мне очень жаль, Иван Васильевич...
– Война, мать её ити... Ладно, Андрей. Давай к делу, потом помянем ребят как положено.
– Слушаюсь...
– Столько лет вместе служим, а ты всё стойку делаешь. Брось, рассказывай что удалось узнать.
– Хорошо, Василий Иванович. Разрешите?
Возницын дождался одобрительного кивка генерала и раскрыл свою папку, негромко лязгнув замком-молнией. Оттуда он выложил на стол ещё одну картонную папку и развязав тесёмки стал выкладывать перед начальником Склада фотоснимки и бумаги исписанные вручную мелким аккуратным почерком.
– Согласно предложенному руководством плану, тринадцать месяцев назад, мы сформировали разведывательную группу из числа офицеров нелегальной разведки, чья специализация была схожей с поставленной задачей. Все имели стаж боевой и оперативной работы в среднем по пятнадцать лет. В разных странах, во всех климатических зонах земного шара. Шесть человек, командир - подполковник Журавлёв.
Возницын двинул к генералу чёрно-белый снимок, где шестеро облачённых в походную амуницию бойцов с оружием и массивными рюкзаками, стояли на фоне сигарообразного объекта, с откинутым трапом. Лица у всех были напряжённые.
Возницын отодвинул фотографию в сторону и продолжил всё тем же деловым тоном, хотя Северской чувствовал усталость помощника:
– В задачу группы входила скрытная высадка на планету, оборудование передовой базы, сбор первоначальных установочных данных. На всё отводилось девяносто дней, полюс контрольный срок ещё четырнадцать суток. Однако, по истечении контрольного срока, инопланетный аппарат который мы называем Челнок, вернулся лишь с одним членом группы - капитаном Свешниковым. Он получил тяжёлое ранение головы. Как мы выяснили, рану он нанёс себе сам, дабы ослабить ментальный контроль некоего импланта. После этого, Свешников был помещён в карантин на восьмом горизонте со строгой изоляцией группы следователей и учёных, работавших с выжившим. Врачи под руководством академика Брагина обнаружили в мозгу Свешникова этот биокибернетический имплант. Как говорил сам Вадим Свешников, аборигены называли такие устройства - "аксон". Их вживляют рабам и преступникам. На момент обследования, биоимплант был повреждён, как и мозг Вадима. Было предпринято две попытки извлечения, но обе закончились неудачей. Брагин в своей докладной записке указал на невозможность извлечь аксон, не убив носителя. Однако Свешников изначально предупредил нас, что имплант скоро восстановится и всё равно убьёт его. Так как он вышел за пределы контрольной зоны, устройство переключилось в режим самоуничтожения. Группа врачей и вызванных в карантин биохимиков, сделали всё, чтобы замедлить начавшееся восстановление инопланетного организма, поместив Свешникова в состояние искусственной комы. В течение следующих двух суток было предпринято ещё три попытки извлечения импланта, но опять неудачно. После этого, коллегиально было принято решение разбудить выжившего, дабы как можно более подробно опросить его об обстоятельствах задания.