Слепой
Шрифт:
Ах, конечно же, он знал об этом.
– Слушать - это все, что мне остается делать, - Влад снова откинулся назад и высунул левую руку из кармана, положив ему на лавочку между нами. Я смотрела на его тонкие длинные пальцы, обтянутые бледной, почти белой кожей.
– Я переживу это, - пробормотала я, все еще смотря на руку Влада.
– Да. Не сомневаюсь, - он сделал глубокий вдох.
– Я рад, что ты пришла сюда.
– Знаешь, ты… странный человек.
Влад усмехнулся.
– Мне давно такого не говорили, - в его голосе промелькнула необъяснимая грусть.
– Я имею в виду, в хорошем смысле, -
– И я еще никогда не заводила дружбу с человеком, разговаривая о моей душе.
– Привыкай, потому что если ты согласна быть моим другом, то такие разговоры будут происходить очень часто. Я заставлю тебя поверить в то, что ты хороший человек.
– Почему я? И почему ты?
– Потому что я неприметный. Сторонний наблюдатель. Ты можешь не волноваться о том, что я могу кому-нибудь рассказать о нашей дружбе. Мне это ни к чему. Да и говорить некому. Это раз. Я умею ладить с людьми. Это два. И я просто знаю, как некоторые люди нуждаются в помощи. Это три.
– Некоторые - это я?
– Ты одна из них, - подтвердил кивком Влад.
– Ты первый, кто хочет мне помочь подобным образом, - призналась я и укусила себя за кончик языка.
– Я знаю, - спокойно отозвался Влад.
– А еще, ты особенный случай, - продолжил он.
– Это четыре.
– Почему я особенный случай?
– Потому что пытаешься быть той, кем не являешься. Ты обманываешь себя и других, заставляя верить в то, что другая. Это странно. Я впервые сталкиваюсь с этим.
– Какие познания за такой короткий промежуток времени, - не удержалась и съязвила я.
– Говоришь так, будто повидал немало проблемных людей… И, знаешь, я уже начинаю подумывать о том, что ты преследуешь меня.
– Я просто отлично разбираюсь в человеческих чувствах. Не нужно быть зрячим, чтобы понять тебя.
– Так меня, значит, легко понять?
– Нет. Я не говорил этого. Наоборот, ты отличная актриса, раз до сих пор считают твою роль - тебя настоящей. Не знаю, но я просто сразу понял, что ты носишь маску, - Влад пожал плечами.
– Это сложно объяснить.
Он словно видел меня насквозь.
– Ты читаешь мысли?
– я не на шутку перепугалась.
– Скорее души.
И Влад улыбнулся.
– Я думаю, это вполне дружеское начало, - заявил он.
– У меня такое чувство, будто я в церкви, на исповеди… И мне хочется делиться всеми своими переживаниями, но я боюсь…
– Я могу стать твоим священником, если хочешь, - сказал Влад, и его голос звучал более чем серьезно. Я даже вздрогнула.
– Буду кем угодно, только говори все, что происходит в твоей жизни.
Я не могла дать объяснение тому, что его слова вытворяли с моими внутренностями. Я вообще не могла понять, что со мной творилось. Общение с Владом было для меня, мягко говоря, необычным. Такие темы не обсуждают люди нашего возраста. Сейчас подростков волнует только то, во что они одеты, какой у кого телефон, и чьи родители больше зарабатывают. Я всегда считала себя кем-то вроде белой вороны, потому что меня мало интересовало все из того, что я только что перечислила. Это была еще одна из тех причин, по которым я создала свой идеальный образ. Я не хотела быть непонятой и отвергнутой обществом.
Затем случилось то, чего я не ожидала, но где-то в глубине души хотела, чтобы это произошло. Влад
– Раз уж мы теперь друзья, - хриплым полушепотом произнес Влад, - я дам тебе первый и главный совет. Не нужно претворяться и мерить маски. Мы живем лишь раз, и необходимо просто быть самим собой. Нужно научиться мириться с тем, кто ты есть, и нельзя брать чужие роли. У тебя свое предназначение, своя цель в этой жизни. Ты никого не заменишь, и никто не заменит тебя, - он накрыл мою ладонь своей ледяной рукой, и я закрыла глаза.
Я, честно, старалась прислушаться к его словам, но почти все мое внимание было уделено тому, что я испытывала, чувствуя его руку. Говоря откровенно и совершенно не кривя душой, мои ощущения от этого невинного, легкого прикосновения было несравнимо с тем, что я чувствовала, когда меня за руку брал Макс. В этом было что-то другое, особенное.
– Извини, - пробормотал Влад, и я больше не чувствовала его руки.
Когда я резко открыла глаза, в них заплясали темные пятна. Обескураженная, я заставила себя посмотреть на Влада, прижавшего к своей ноге руку, которой дотронулся до меня. Мой взгляд пополз вверх, и я по-новому я стала изучать его лицо. Влад был напряжен. Его побелевшие губы плотно сжаты.
– Твои глаза… - начала я, но не договорила, так как к нам подбежал Эйнштейн.
Пес положил голову Владу на колени и громко фыркнул.
– Погулял?
– с теплотой спросил Влад, потрепав Эйнштейна по шее.
Собака зевнула.
– Хочешь домой?
Эйнштейн гавкнул. Умный пес.
– Тогда попрощайся с Алиной, - улыбнулся Влад.
Лабрадор вывернулся из-под руки хозяина и подошел ко мне.
– Пока, Эйнштейн, - я наклонилась, чтобы почесать у него за ухом, и в ответ Эйнштейн лизнул меня в кончик носа. Я слабо рассмеялась.
Было жаль прощаться с Владом, но я не могла просить его остаться, потому что ему надо домой, и потому что мне необходимо было переварить нашу встречу.
– До завтра?
– поднявшись со скамейки, спросил у меня Влад.
Я знала, что он не увидит моей улыбки, но все равно улыбнулась.
– До завтра, - повторила я.
И он ушел.
Глава одиннадцатая
Когда я вернулась домой, то удивилась, увидев отца. Разве он не должен быть на работе… или со своей невестой?
– Алина, - я надеялась всей душой, что он не станет со мной разговаривать, как делал это несколько дней. Но это произошло.
Я, правда, не хотела останавливаться, но мое тело словно стало отдельной частью. Я застыла прямо в середине гостиной.
– Давай поговорим, - сказал папа.
– О чем? О твоем обмане? О женщине, на которой ты собираешься жениться? Или, может быть, поговорим о работе?
– я резко повернулась к нему лицом и одарила гневным взглядом.
– Конечно! Давай поговорим об этом! Обо всем, кроме меня, ведь о своей единственной дочери ты думаешь в самую последнюю очередь.