Слеза Бога
Шрифт:
Красная машина затормозила, свернула на служебную парковку. Дверца открылась, и из машины вышла молодая женщина в умопомрачительном итальянском пальто – ее величество Александра, жена директора издательства.
Юлия вздохнула.
Зависть – отвратительное чувство, и она, как могла, гнала ее из своей души. Да она и не завидовала Александре, ни ее роскошным тряпкам, ни свежему южному загару, но вот машина… как бы ей пригодилась машина, пусть не такая роскошная, пусть самая простенькая, насколько легче было бы ездить с Ежиком на все процедуры и занятия! Так они тащатся с коляской пешком в любую погоду, а если уж дождь проливной
Юлия со вздохом отвернулась от красной машины и вошла в бизнес-центр.
Поднявшись на лифте на шестой этаж, подошла к вертушке охранника и полезла в сумочку за пропуском. Пропуск, как всегда, завалился в самую глубину, пришлось выложить вещи. Охранник был новый, незнакомый – сменился за время ее отпуска. Он смотрел на Юлию с высокомерным начальственным раздражением. Юля, краснея, выкладывала на стойку детские гигиенические салфетки, пузырек антисептика, игрушечных солдатиков, которых Ежик подсунул ей в самолете, недоеденное печенье… черт, надо было почистить сумку по прилете, но, как всегда, не хватило времени…
Наконец нашла пропуск, сунула охраннику. Тот брезгливо взял его двумя пальцами, повертел перед носом и протянул:
– Он у вас просрочен!
– Да что вы? Я непременно продлю…
– Я вас по такому пропуску не могу пропустить!
– Но как же… мне очень нужно… я потом не смогу…
– А это уже ваши проблемы!
– Позвоните Светлане Скворцовой!
Охранник величественно нахмурился, изображая большого начальника, но все же потянулся к телефону. В это время двери лифта разъехались и появилась Александра во всей красе. Цокая каблуками, подошла к турникету, взглянула на Юлию как на мелкое насекомое и фыркнула. Юлия под этим взглядом съежилась, отодвинулась в сторону, сама себя презирая за такую реакцию. Охранник вытянулся, засиял:
– Здрассте, Александра Викторовна!
И открыл турникет, ни словом не заикнувшись о пропуске.
Александра величественно удалилась. Охранник проводил ее восхищенным взглядом, только после этого снял трубку и позвонил Светлане. Светлана, к счастью, была на месте, прибежала, уговорила охранника, поклялась, что сегодня же продлит пропуск, и наконец привела Юлию в редакцию. Охранник, глядя им вслед, пренебрежительно хмыкнул. Юле на миг стало ужасно стыдно своего поношенного плащика, да еще пятно это на боку, и волосы висят безжизненной паклей, потому что некогда было вымыть голову утром, и глаза не успела накрасить. Свете-то все равно, как она выглядит: всегда ходит в одних и тех же джинсах и волосы стрижет короче некуда – чтобы не возиться, как сама говорит.
В большом зале, как всегда, кипела работа. Редакторы и корректоры, дизайнеры и художники сидели, уткнувшись в экраны своих компьютеров, или колдовали над макетами будущих книг.
– Ну, как ты? – спросила Светлана, усадив Юлю в свой закуток. – Посвежела, отдохнула!
– Главное, Ежик намного лучше себя чувствует! На него море замечательно действует!
Она заметила, как Света деликатно отвела глаза и тут же прикусила язык. Света – хороший человек, но детей у нее нет, так что Юлины проблемы были ей совершенно неинтересны.
– Ну ладно, об этом потом, – сказала она. – Работа для меня есть? Деньги нужны до зарезу! После отпуска-то…
– Редактура
– Французский канадец? – на всякий случай осведомилась Юля.
– Французский, французский… у тебя ведь с французским языком хорошо?
– Хорошо… – мечтательно вздохнула Юлия.
Она давно хотела получить заказ на перевод – за эту работу платили гораздо лучше, чем за редактуру, а если книга хорошо пойдет, можно получить еще и потиражные… С другой стороны, она так давно не практиковалась во французском… справится ли?
– Так что – берешься? – прервала Светлана ее раздумья.
– Да, конечно! Спасибо тебе большое!
– Но только смотри – не подведи меня! Я за тебя поручилась, расписала как хорошего переводчика, хотя ты с французского для нас еще не переводила.
Юлия не успела ответить: распахнулась дверь директорского кабинета, на пороге возникла Александра – лицо в красных пятнах, ноздри раздуваются.
– Козел! Ты об этом еще пожалеешь! – выкрикнула она визгливым, истеричным голосом.
Тут же рядом с ней возник Сам – директор издательства Павел Васильевич: все три подбородка трясутся от злости, маленькие глазки горят. Окинул помещение злобным взглядом, под которым все сотрудники сгорбились, уставившись в компьютеры, что-то прошипел в самое ухо жены и захлопнул дверь кабинета.
– И часто они так? – вполголоса поинтересовалась Юля, провожая взглядом Александру, гордо шагающую к выходу.
– Да чуть не каждый день! – фыркнула Светлана. – Мне кажется, у них такие ролевые игры. Они ловят кайф, когда лаются на глазах всего издательства. Хотя в одном Александра права…
– В чем же?
– Козел он натуральный. Такого еще поискать!
Юля усмехнулась. Ей редко приходилось сталкиваться с директором, но даже она не могла не согласиться с такой оценкой. К счастью, Сам редко снисходил до контактов с рядовыми сотрудниками – этими делами занимался главный редактор Афанасий, или просто Главный, а он был неплохой мужик. Впрочем, Юля и с ним мало сталкивалась, все вопросы они решали со Светланой.
Она взглянула на часы и заторопилась:
– Слушай, мне вообще-то уже пора, Ежика скоро выпустят. Так что насчет того канадца? Какие сроки, какие расценки?
– Ну, держи! – Светлана достала из ящика томик в глянцевой обложке. – Посмотри внимательно, прикинь свои возможности. Можешь одну главу перевести на пробу. Только не тяни, быстрее надо.
– Постараюсь! – Юля сложила все свои трофеи в сумку и помчалась к выходу.
Выйдя на улицу, она снова увидела красный автомобиль. Он как раз выезжал со стоянки. Видимо, что-то с машиной было не так, потому что, выехав на улицу, Александра затормозила, вышла из машины и мрачно уставилась на левое заднее колесо. Потом пнула его носком туфли, выругалась и раздраженно огляделась по сторонам. Должно быть, искала того, кто тут же кинется к ней на подмогу. Однако на улице не было никого, кроме Юлии, которую ее величество принципиально не замечала. А может, и правда в упор не видела.