Слезы Мармариски

Аверкиева Наталья

 — Я и так знаю.

 — Как интересно! Может быть поведаешь нам, глупым? А то мы тут в неведенье томимся! — тут же съязвил Сашка.

 — Смысл?

 — Я хоть буду знать, за что сложу свою буйну голову.

 — Я уже сильно сомневаюсь, что ты ее сложишь.

 — Почему?

 — Потому что.

 — Ты издеваешься?

 — Ничуть.

 — Ты знаешь человека по имени Къёла? — в лоб зло спросил Сашка.

 — Расскажи мне о себе. Кто ты и откуда?

 — Я задал вопрос, — настаивал он. Вот оно! Началось!

 — Саш, это важно…

 — Я задал

вопрос! — яростно заорал Сашка.

 — Да, я знаю Къёлу. Не кричи. Мне очень больно говорить, — едва слышно прошелестел Тиас. Ему было больно. Очень больно. Боль возникала от малейшего движения, от удара сердца, взмаха ресниц, от тишины, вибрации пола под ногами Сашки. Тиас медленно сходил с ума. Ему хотелось умереть, лишь бы эта адская боль перестала терзать его тело и разум.

 — Кто это и почему они хотят, чтобы я рассказал про этого человека?! — он подлетел к парню и схватил его за грудки. Тиас глухо застонал.

 Сашка не видел лица мальчишки, но этот стон, похожий на протяжный, тщательно задавленный вой, заставил его отшатнуться, неловко уронив тело.

 — Прости… Прости… Прости ради всего святого… — бормотал он, торопливо отползая в сторону. — Я не знаю, что на меня нашло! Прости… Пожалуйста, прости… Они что-то хотят от меня, но я не понимаю… Они ищут человека по имени Къёла. Они говорят, что я его знаю… Прости… А я не знаю его! Клянусь, не знаю!

 — Знаешь, — шепнул Тиас.

 — Не знаю!!! — завизжал Сашка, обхватил голову руками и отпрыгнул обратно в свой угол. Не рассчитал расстояние, ударился в темноте об стену, беззвучно заплакал.

 Вскоре прошла и истерика. И даже ненависти к Тиасу больше не было. Пусть он не ответил на вопрос, но парня тоже можно понять: мягко говоря, он выглядел отвратительно. Потом еще раз надо будет с ним поговорить. Он ответит на вопросы. Саша, был уверен, что ответит. Теперь он знал наверняка — Тиас свой, ему можно доверять!

 Не спавший несколько дней, Сашка понял, что организм больше не выдержит. Глаза начали болеть, устав вглядываться в темноту, веки закрывались сами собой. Наконец он заснул. Измученное тело желало во что бы то ни стало отдохнуть от всего, отключив разум, фантазию, притупив боль в глазах и зверский голод. Он просто выпал из жизни. И в тот славный момент, когда сон стал по-настоящему глубоким, его разбудил грохот. Сашка вскочил и попятился в самый дальний угол камеры: открылась дверь, значит, начались мучения для одного из пленников.

 Вместо ожидаемых мучителей на пороге возникла хрупкая девчонка в кожаных доспехах. Мягкий свет факелов из коридора хорошо освещал ее красивое и необычное лицо. Она что-то говорила другой девочке. И в этой быстрой речи Саша уловил знакомое слово: Тиайленс! Ее подругу, облаченную в такую же амуницию, он разглядеть не смог. Она тут же кинулась к скованному Тиасу. В голосе звучало столько радости, что смертельно уставший землянин, уже не надеявшийся на избавление, с удивлением понял: они спасены.

 Увидев девчонок, Тиас лишь слабо улыбнулся, не в силах произнести ни слова. Та, что постарше, начала возмущаться. Видимо, рассмотрела жуткие цепи на его теле,

ожоги, раны. Саша в растерянности стоял в тени. Младшая подошла к выходу. Он понял, что они кого-то ждут. Надо идти с ними, иначе не выбраться… Но возьмут ли они его с собой? Или это опять хорошо спланированная инсценировка?

 Младшая что-то сказала, и Сашка побледнел. Она назвала старшую Къёлой! Именно так! Он отчетливо слышал: Къё-ла! Так вот про кого спрашивал рыжеволосый человек!

 В камеру вошли еще два подростка в легких доспехах. Самый рослый остался на входе, второй подошел к Тиасу.

 — Фей! Посмотри! Мы не сможем снять эти цепи здесь! — в голосе Къёлы звучало отчаянье. — Взгляни, что это чудовище сделало с братом! Он едва жив!

 Фейралисе оценивающе посмотрел сначала на путы, потом обвел взглядом камеру.

 — Главное, что он жив. Надо вынести его в коридор, здесь я бессилен, — сказал он Эо и, повернувшись к другу, спросил: — Как ты?

 Тиас едва заметно покачал головой — плохо, очень плохо. Къёла напоила брата курасивой. Ребята аккуратно перенесли его в коридор. Фей склонился над Тиасом, что-то шепнул в ладони, потом поднес их к оковам, раздался небольшой взрыв и страшные путы металлической стружкой упали на пол подземелья.

 — Я думал, вы про меня забыли, — Тиас еще раз сделал безуспешную попытку улыбнуться. Тепло разливалось по телу, силы восстанавливались, но от боли в руках и ногах хотелось кричать. Он с трудом сел, потряс руками, посжимал кулаки, заставляя застоявшуюся кровь энергичней бежать по жилам. — Могли бы поторопиться.

 — Мы старались, милый. Мы гнали единорогов сквозь порталы как ненормальные. Поверь, мы очень спешили, — Къёла сидела рядом на коленях и с любовью смотрела в его изнеможенное лицо.

 — Врешь ты всё, — вздохнул он и уткнулся носом в плечо сестры.

 — Все хорошо, я рядом, — гладила она его по спине.

 — Ребята, нам надо спешить, — поторопил всех Фей. — Тиас, ты сможешь идти сам?

 — А есть варианты?

 — Могу взять на ручки, — ухмыльнувшись, проворковал Фейралисе.

 — Спасибо, я не люблю, когда меня носят на руках неизвестные мужчины.

 А-аонцы засмеялись. Тиас попробовал встать. С третьей попытки и при помощи друзей это удалось. Но он двигался ужасно медленно. С огромным трудом парень приподнял руку и указал на стоящего около выхода человека, не спускающего глаз с Къёлы:

 — Кстати, сестренка, у меня для тебя такой сюрприз, — сладко промурлыкал Тиас. — Закачаешься! Смотри, кто у нас в гостях.

 — Ой, не надо сюрпризов! — скривилась Къёла, оборачиваясь. — Не люблю я… — Закончить фразу девочка не смогла. Так и застыла с округлившимися глазами и приоткрытым ртом.

 — Поздно, — широко улыбался брат.

 Сашка тоже во все глаза смотрел на Къёлу — источник своих мучений. Если бы не стоявший рядом с ней Тиас, да еще два рослых парня, то он бы отступил от правила не трогать девчонок и убил бы ее на месте. Ну если бы и не убил, то покалечил бы конкретно. Странно, но лицо девочки казалось ему смутно знакомым. Откуда здесь могут быть знакомые?