Слёзы Солнца
Шрифт:
Татуировка зажила без осложнений. С левого плеча на мир гордо взирал двумя глазами-бусинками королевский скорпион, готовый защищать до последнего вздоха своего хозяина. Кожа, не смотря на молодость, нормально приняла нового обитателя. Тонкая корочка засохла и отвалилась в течение двух дней. Всё было сделано чисто и профессионально. Дебют нового татуировщика удался на славу.
Полетели дни.
Сергей, с молчаливого согласия Александра, бегал по улице, зазывая прохожих живой рекламой. Первые заинтересованные лица потянулись в новый тату-салон. Через неделю
За месяц помещение преобразовалось. Денег хватило нанять рабочих. Ремонт внёс новые краски в ветхость старого здания. На второй месяц Саша рассчитался со всеми долгами. Новый бизнес стал приносить некоторые дивиденды. Дело наладилось.
Татуировщик усердно работал, вкладывая в свой труд столько любви и тепла, что о работах заговорили. Сергей стал счастливым талисманом. Пригрет, накормлен, обут, одет. Появились собственные карманные деньги.
Милиция беглеца не искала. По городу сколько не бегал, так и не нашёл ни одного объявления. Да и кому он нужен? Про больницу стал постепенно забывать. В планах художника было сделать новому талисману новые документы, пристроить в школу. Жизнь почти налаживалось.
Гром грянул неожиданно.
Один из клиентов, не достигший восемнадцати лет, требовал сделать татуировку, ссылаясь на скорпиона Сергея. Саша, опасаясь любых проблем с родителями, отказал, пообещав сделать, как только исполнится положенный возраст. Чадо убежало в слезах, обещав жестоко отомстить и покарать обидчика. На следующий день в салон заявилась банда быков во главе с отцом несправедливо обиженного. Александр ещё не успел наладить крепкие дружеские отношения с байкерами, рокерами или кем-то иным, кто мог предоставить защиту или сказать слово за него.
Быки избили Сашу, разгромили салон, пообещав, что если он не уберётся с “их территории”, то в живых не останется. Художник вынужден был уехать, не в силах что-то предпринять. Половину оставшихся заработанных денег отдал Сергею.
Мальчик вновь остался на улице. В один день ровная дорожка снова дала лихой изгиб. Снова свобода манила вперёд, в дальний путь одиночества. Только теперь на плече сидел верный друг-оберег, и пылающие глазки-бусинки с уверенностью смотрели на враждебный мир.
Жар раскалённого асфальта плавил тело, как мороженное в тёплых руках. Сознание грозило испариться, затуманиться навсегда. Не знал бы как жить, если не пруды. Близость водных источников спасала от солнечного удара, от гнёта раскалённой Москвы, что в июле представляла подобие пустыни Гоби или само сердце Сахары. О священной влаге молило всё живое. Москвичи, как истинные бедуины облачились в белые одежды, и выходили на улицы города, только когда солнце пересекало зенит.
Поливальные машины работали без устали, но что те тонны воды для тридцатиградусной жары? Стоит цистернам опустеть, как последние капли спешно испаряются, взлетая в воздух лёгким воздушным облачком. Недели напролёт солнце нещадно выметает с улиц всё живое.
Шестилетний беглец, поедая эскимо, раздумывал над тем, что принесёт сегодняшний день. Честно заработанных денег хватит ещё на неделю. А потом? Он не интересовал милиционеров; одет не как оборванец, вёдёт себя уверенно. Не привлекая лишнее внимание, бродил по улицам, не засиживаясь в одном месте надолго. Портретов на стенде как не было, так и нет. Кому нужен больничный беглец? Беспризорников сотни тысяч. Чтобы выжить, сбиваются в кучки, потом дорастают до целых банд.
Сергей не спешил присоединяться к уличным бандам. Та же несвобода, как и в больнице. Он достаточно повидал подобных пациентов-бездомных. Те с охотой рассказывали ему о жизни на улицах, о порядках и беспорядках, учили понятиям и просто давали разные советы. Всегда принимали за своего. Беспризорника.
Почти каждый день встречал шайки малолетних отморозков, которых “отморозила” сама жизнь. Закоренелых беглецов-преступников единицы. Остальные просто вынуждены бороться за своё существование.
Перед глазами висела чёрно-красная афиша. Читать пока так и не научился, но по рисунку можно было понять о содержимом: два мускулистых дядьки дубасили друг друга голыми руками. Бои без правил. Очень захотелось посмотреть, как сражаются эти здоровые махины.
Афиша висела на огромном здании дворца спорта. У входа собралось множество народу. Сергей логично предположил, что бои пройдут как раз в этот день, в данное время. В голове не было никакого плана, просто протискивался ко входу вместе с толпой. Билета в руках, конечно же, не было.
– Малый, с мороженым нельзя. – Здоровый охранник округлого телосложения в камуфляже и c дубинкой на поясе, преградил вход, раздвигая руки-ветки.
Сергей, не растерявшись, сунул охране в руки остатки мороженного, и быстро юркнул в проход. Второй охранник, моложе и быстрее, ухватил за шиворот, вопросительно уставившись на старшего служащего.
Сергей повернул к нему голову, спокойным голосом заговорил:
– Мы разминулись с отцом. Я бегал за мороженным, а его потеснила очередь. Он там, – Сергей махнул рукой в сторону группы мужчин, спешащих по лестнице к входу, к своим посадочным местам.
– Ладно, – протянул округлый охранник, – пусть идёт, а то ещё разревётся. Зачем тебе эти сопли?
Страж порядка усердно пытался оттереться от замороженных сладостей вручаемыми прохожими билетами. С усмешкой отдавал обратно половину билета в липкой жидкости. Люди ворчали, но мирились. Всем хотелось скорее попасть на зрелище.
– Смотри мне, – зачем-то сказал молодой, для большей важности и отпустил Сергея.
Мальчик засеменил к группе мужиков, будто махая отцу. Но как только молодой охранник отвёл взгляд, тут же растворился в толпе. План без плана удался. Безбилетник тут же пристроился в одном из проходов, чтобы никто из билетёров не смог его выгнать. Как только все усядутся, займёт свободное место, а если нет, то и стоя ничего. Потерпит. Стоял же на сёстринском посту в больнице по стойке “смирно” ежедневно по три часа. И ничего. Не сломался.