Слимп
Шрифт:
– А чего же я хочу? – Семён изумлённо уставился на бородача. – Чего?!
– Жить только своей, настоящей жизнью, – Слимп грустно посмотрел на Семёна. – Той жизнью, которую я никогда не смогу сочинить. И никто не сможет.
– Падишахом – это хорошо, – задумчиво сказал Мар. – Я бы в падишахи с удовольствием… Жаль, мне не предлагают. Товарищ-гражданин Слимп, можно вопросик? Усыплять не станете?
– Давай, – улыбнулся бородач. – Не стану.
– Вы можете типа того… Типа
– Могу. Но не буду, – Слимп покачал головой. – Ты представляешь себе, что такое насильственное, глобальное вмешательство в историю Миров? Поверь, твоё необдуманное желание ничуть не страшнее по своим последствиям, чем благое желание Кардинала по переделке мироустройства. Я, как магия, имеющая свободу воли и выбора, наотрез отказываюсь от каких-либо масштабных экспериментов с реальностью. Впрочем, я могу создать специально для тебя Миры, где не будет ни Кардинала, ни чужих. Желаешь?
– Не надо, – разочарованно отказался медальон. – Не желаем мы такого счастья. Проживём и с тем, что имеется! Нам протезы ни к чему.
Слимп только развёл руками.
– Но что-то я всё же могу для вас сделать?
– Пожалуй, можете, – подумав, сказал Семён. – Почему бы и нет? Для начала закройте инферно… Уберите из реальности ту дрянь, от которой мы сбежали. Надеюсь, это не будет масштабным вмешательством в реальность?
– Не будет. Всё, инферно закрыто и убрано, – Слимп выжидательно посмотрел на Семёна. – Далее?
– А что с противомагическим бункером стало? – спохватился Семён. – Там маршал один забавный был. Жаль, если он пропал.
– Ничего с бункером не случилось, – равнодушно ответил Слимп. – Защита вовремя сработала. Выкинуло их в один из ближних Миров, всего-то… Они сейчас как раз самогон пьют, своё второе рождение празднуют. Прямо в бункере всем составом надираются. Между прочим, первым тостом маршал тебя помянул! Чем-то ты ему, Семён, приглянулся.
– Замечательно, – обрадовался Семён, – прямо гора с плеч.
– Всё это ерунда, – вклинился в разговор медальон. – Бункеры, вояки, тьфу! Не по существу это всё. Ты, Семён, лучше про наше будущее поспрашивай, лови момент!
– И не подумаю, – отрезал Семён. – Интересно, что ли, узнать, когда ты помрёшь, да? Могу спросить о тебе. О себе не стану.
– Не, не интересно, – перепугался медальон. – Знать ничего не желаю! Пошутил это я. Схохмил. Ха-ха-ха, – Мар старательно и очень ненатурально рассмеялся.
– Даже если бы и спросили, я всё равно не смог бы вам ответить, – лукаво улыбнувшись, Слимп пригладил бороду. – Поверьте, дальнее будущее никому не известно, ни ваше мне, ни моё кому бы то ни было… и это хорошо! Иначе чем бы отличалась такая наперёд известная жизнь от запрограммированной жизни в самодельных Мирах? Тех, от которых вы отказались? Ничем… Есть ещё пожелания?
– Вроде бы нет, – Семён пожал плечами.
– У меня-то как раз пожеланий навалом, – буркнул Мар, – да толку с того! Семён, раз нам здесь ничего не светит реально полезного, то чего мы тут сидим? Погостили у твоего старшего названного брательника и ладно, пора своими делами заняться. У нас вон спящая королева на руках, Хайк в каком-то там варианте прохлаждается… Труби сбор, отчаливаем!
– Пойдём мы, – вставая, сказал Семён. – Вы знаете что, вы отправьте нас всех в тот Мир, откуда Яна. Королева Яна. Доставлю её домой, а там видно будет. Прощайте, уважаемый Слимп!
– До свидания, – привстал и поклонился бородатый Слимп. – Думаю, мы ещё когда-нибудь увидимся. Так что – не прощай, а до свидания, Семён.
Семён хотел было сказать ещё что-то, соответствующее моменту, что-то торжественное, но не успел – он оказался в другом Мире. В Мире королевы Яны.
Ярко светило раннее летнее солнце, в небе пели птицы.
Неподалёку, отбрасывая длинную тень, возвышалась неприступная городская стена с треугольными зубцами поверху; из-за стены выглядывали островерхие крыши далёких башен с реющими на шпилях узкими цветастыми вымпелами.
К открытым городским воротам по мощёной дороге неспешно тянулись груженые повозки с впряжёнными в них мохнатыми животными, похожими на яков – день, видимо, был выходной, торговый.
Семён обернулся: там, позади, начинался непролазный лес. Густой, вековой.
А рядом с Семёном, по пояс в высокой траве, сидела девушка Яна, испуганно прижимая руки к груди и оглядываясь по сторонам. А чуть подальше стоял Хайк, прикрыв глаза козырьком ладони и невозмутимо щурясь в небо. Семён посмотрел вверх.
По небу плыл изумрудный дракон, раскинув кожистые крылья-паруса; дракон, заметив глядевших на него снизу людей, слегка наклонил голову, словно желая с ними поздороваться. И насмешливо высунул длинный раздвоенный язык.
– Они что, сговорились все? – негодующе завопил Мар. – Семён, нас опять ящерица оскорбляет! Нет, надо было всё же у Слимпа одно желание отоварить. Самое важное! Чтобы у всех драконов языки поотсыхали.
Семён упёр руки в бока и захохотал в небо. Счастливо, от души.
Потому что был Мар. Потому что была Яна. Потому что был Хайк.
Потому что впереди была целая жизнь.
Своя.