Слишком идеально
Шрифт:
– Но почему?..
– Эйми… – Байрон, стиснув зубы, обдумывал ответ: сердце его сжималось от разочарования. Ему даже дышать было трудно, не то что думать. Он смотрел на Эйми, стоявшую на залитой солнечным светом кухне. Как она охарактеризовала Джулианну? Свежая и жизнерадостная? Вся жизнерадостность Джулианны напускная. Это описание как нельзя лучше соответствует самой Эйми. Байрон глубоко вдохнул и прикрыл глаза. «Говори как Ланс», – напомнил он себе. – Похоже, что в течение последних нескольких дней вы начали испытывать к Гаю Гаспару нежные чувства.
– Но почему? – Она стала похожа на разъяренную медведицу, защищающую своих детенышей. – Потому что вы находите его внешность отталкивающей?
– И не только я один, – произнес он самым зловещим голосом, на какой был способен. – Клянусь, если вы его увидите, он вам совсем не понравится. Не уговаривайте его выйти к вам. Он не станет этого делать.
– Но вы же говорили, что он покажется! Когда ко мне привыкнет!
– Он передумал.
– Когда? – Эйми уперла руки в бока.
– Сегодня утром.
– Кто вам сказал?
– Он сам.
– Нет, мне это нравится! – Она схватила тряпку и принялась сердито вытирать стол.
Байрон чувствовал ее обиду. Больше всего на свете ему хотелось подойти к ней, обнять и утешить. Но он не мог, даже если бы она ему и позволила. Он не смел к ней прикоснуться.
– Эйми…
Прижавшись спиной к столу, он подыскивал нужные слова. Ну как ей объяснить? У него у самого сердце разрывалось. «Встречаться с Байроном Парксом? Ни за какие деньги!» Он крепко вцепился в стол.
– Оставьте Гаспара в покое. Так будет лучше не только для вас, но и для него. Мне кажется… – Господи, ну как же это объяснить? У него сжалось сердце. – Мне кажется, что он уже успел в вас немного влюбиться. А он и без этого достаточно настрадался в жизни.
Похоже, эта мысль раньше не приходила Эйми в голову. Она сразу осунулась.
– Я не хочу, чтобы он страдал.
Байрон вгляделся в ее лицо. Оно выражало искреннее участие.
– Боюсь, вы уже заставили его страдать. Не стоит ухудшать положение.
Эйми долго молчала.
– Скажите, что с ним? – спросила она. – Почему он прячет лицо? Он что, покрыт рубцами? Или имеет врожденное уродство? Как он хоть выглядит?
– Вам этого лучше не знать. – Ланс смотрел на поднос: по-видимому, ему не терпелось поскорее смыться. – Если обед уже готов, то дайте я его отнесу.
– Да, конечно. Забирайте. – Она махнула рукой.
– Ну вот, вы сердитесь.
– Я сама не знаю, что я сейчас чувствую. – Она скрестила руки на груди, стараясь не смотреть ему в глаза.
Байрон покорно взял поднос и вышел из кухни. Сейчас он испытывал лишь одно чувство: сожаление.
Глава 12
Самый верный способ потерпеть поражение – это отказаться от борьбы.
Вечером Эйми решительно вошла в кабинет и с грохотом опустила поднос с едой внутрь «немого официанта».
– Хочу вам кое-что сказать, – заявила она, потянув за веревку. Когда поднос поднялся на верхний этаж, она повернулась лицом к камере. – Я делилась с вами тем, чем никогда не делилась ни с кем на свете. Рассказывала о своих проблемах с весом, о бабушке, о чувствах, которые испытываю к мужчинам, а у вас даже не хватает смелости показаться мне! В моих глазах вы после этого трус. А с трусами я не ужинаю. Пока вы не откроете дверь и не сядете со мной за один стол, я с вами ужинать не буду. Я буду вам домработницей, но недругом.
С этими словами Эйми вышла из комнаты с гордо поднятой головой. Она ждала, что Гай ее окликнет, но этого не произошло. Жаль. Она уже подготовилась к конфронтации и испытала легкое разочарование, что все так быстро закончилось.
Кипя от гнева и обиды, она вернулась на кухню и начала наводить порядок, громыхая кастрюлями и сковородками. Вскоре все блестело чистотой. Оглядев веселую кухню, которую она уже успела полюбить, Эйми решила, что больше ей делать нечего. Остается только лечь спать.
Налив себе большой бокал вина в надежде, что это поможет ей отключиться, она залезла в постель, задернула москитную сетку и уставилась на ноутбук. Кристин в это время обычно еще не спит. Хорошо бы с ней поболтать! А вдруг когда она откроет компьютер, ей напишет Гай?
Ну что ж, тогда он узнает все, что она о нем думает. Эйми была очень зла, но при этой мысли у нее душа ушла в пятки. Она всегда ненавидела ссоры и обычно старалась сгладить острые углы, чтобы все были довольны.
Она пригубила вино и поняла, что не только злость не дает ей покоя. Гай сказал, что находит ее привлекательной. Интересно, что из этого следует? Эйми вовсе не ожидала, что как только он откроет дверь, они тут же бросятся друг к другу в объятия. Но она рассчитывала, что сегодня они сделают первые робкие шаги в этом направлении. Постепенно, не спеша.
После ее откровенных рассказов Гай знал, что Эйми не девственница, но не любит секс, так как при этом не испытывает ничего, кроме смущения. Но может, с ним все будет по-другому? Похоже, его ничуть не смущают разговоры на любовную тему. Судя по всему, он уверен в себе и неплохо разбирается в жизни. Просто поразительно для отшельника, укрывшегося от мира.
Впрочем, одно дело – говорить о сексе и совсем другое – заниматься им. Это все равно что читать о нем в любовном романе, где все так красиво и полно страсти.
Ну почему в реальности секс оказывается совсем не таким, как в романах, где женщины постоянно испытывают неземное блаженство? Честно сказать, Эйми считала, что женский оргазм – миф, выдуманный мужчинами, любящими похваляться своими любовными победами. А женщины не хотят признаться, что не получают от этого дела никакого удовольствия, поэтому притворяются и обманывают сами себя. Эйми мечтала о таком сексе, когда и мужчина, и женщина чувствуют себя одинаково легко друг с другом. Но наверное, такое возможно только в романах.