Слишком молоды для смерти

Кризи Джон

Да, думал Роджер, хорошенькое местечко для облавы.

Он стоял на крыше дома за несколько улиц до кислотного завода, видел огонь одной из печей, стараясь вспомнить, как все выглядело раньше, при первом его визите на завод. Он ждал сообщения, что два отряда полиции в пластмассовых масках и перчатках заняли свои позиции. Если грабителей вспугнуть, они могут предпринять согласованную атаку, пойти на прорыв, разбрызгивая кислоту направо и налево, а полиция вправе рисковать лишь до определенного предела.

Заработало переговорное устройство:

—

Все готово, сэр.

— Хорошо, — Роджер стал спускаться по лестнице. — Скажите людям, чтобы они надели маски и перчатки при малейшем признаке опасности.

— Есть, сэр. Многие из них в защитных костюмах, — говоривший по рации полисмен ждал Роджера на мощеной улице и, когда он спустился, добавил: — Позвольте предложить вам тоже надеть костюм, сэр, прежде чем вы пойдете туда.

— Это невозможно. Если я надену, они сразу поймут, что готовится облава, — решительно отказался Роджер. — А этого я как раз и не хочу.

— Очень большой риск, сэр.

— Вполне может быть. И тем не менее ничего другого не остается. Для начала я пойду один. Если я не вернусь через десять минут, пришлите за мной. Если возникнет необходимость, отдайте приказ о начале облавы.

Приближаясь к проходной завода, он думал об осадке и о человеческих останках в отстойнике, которые он видел здесь в первый свой приход, и о безмятежной, бросающейся в глаза красоте Хилари Рид. Факты упрямо указывали на то, что ее могли сбросить в цистерну с кислотой.

Все в нем немедленно взбунтовалось при этой мысли, отказываясь принимать ее.

В узком, слабо освещенном коридоре никого не было. У стен с обеих сторон стояли турникеты, регистрирующие время прихода и ухода, и ряды ячеек с пропусками. Один ряд был обозначен надписью «Ночная смена». Роджер быстро прикинул, что сейчас на заводе должно быть около сотни человек. И в грабежах участвовала примерно сотня. Чего проще: принести похищенные бриллианты сюда, вместе с серебром, золотом, платиной, в которые они оправлены, и сбросить драгоценности в серную кислоту, которая им нисколько не повредит, но с которой рискуют иметь дело только специалисты! Шагнув из коридора в основное помещение завода, Роджер увидел двадцать-тридцать человек, работающих за оградой в специальных костюмах и масках. На одной из платформ восседала закутанная с ног до головы фигура, словно третейский судья во время теннисного матча. К Роджеру подошел человек.

— Вам чего?

— Мистер Мензис здесь?

— А кто его спрашивает?

— Уэст.

— Просто Уэст?

— Главный следователь Уэст из отдела уголовного розыска, — ответил Роджер, предъявляя удостоверение.

— Полиция! — испуганно дернулся человек.

— Верно, — холодно проговорил Роджер. — Давайте, пошевеливайтесь. Я не собираюсь торчать здесь всю ночь.

Он ждал, чутко регистрируя все, что последовало дальше. Обратившийся к нему человек, не сказав больше ни слова, что-то показал жестами остальным. Они двинулись к двери позади Роджера, быстро перекрыв все ходы и выходы. Некоторые, наверное, выглянут

наружу — посмотреть, нет ли кого еще, но они увидят только его пустую машину. Может быть, они пройдут дальше и тогда обнаружат полицейские машины, но это уже не помешает ему сделать то, что он задумал.

Люди один за другим поворачивались в его сторону, мерили взглядами с ног до головы, кто тайком, исподтишка, кто нагло, в открытую. Двое поднялись по открытой лестнице на платформу, подошли к фигуре, восседавшей там. У этой цистерны никто не работал.

Страшная мысль пришла Роджеру в голову. Неужели это связано с Хилари Рид?!

Он почувствовал, что к нему приближаются, и по тяжелому дыханию догадался — Мензис. Роджер обернулся.

— Что такое? — спросил Мензис.

Роджер расстегнул молнию на сумке.

— Нужно помочь вот с этим, — сказал он и опустил руку на распылитель. Он не вытащил его и не показал, что это такое, а продолжал говорить тем же ровным голосом. — Но сначала я бы хотел, чтобы констебль Хилари Рид встала здесь, рядом со мной.

Мензис перестал дышать.

— Что-о-о?!

— Вы меня слышали.

— Вы с ума сошли!

— Скорее вы, чем я, уверяю вас, — любезно ответил Роджер. — Я, например, не пытаюсь, провернув преступное дельце, улизнуть незаметно с добычей. В отличие от вас. Когда я получу девушку, мне нужны будут бриллианты.

— Сумасшедший! — проскрежетал Мензис и поднял правую руку.

Возле одного из люков внезапно началась какая-то возня, все задвигалось, и вслед за этим Роджер увидел такое, чего ему никогда наблюдать не доводилось: стремительный водопад яркого, ослепительного сверкающего света. Он возник словно многоцветная радуга, одним концом исходящая из ведра, которое наклонно держал в руках человек, а другой ее конец опускался в кислоту, которую Роджеру не было видно. Радуга держалась всего секунду — летящий поток сверкающих звезд, и, когда он иссяк, в помещении показалось темнее, чем было.

— У нас нет никаких бриллиантов, — проговорил Мензис.

— Вы правда хотите попасть за решетку ради Понта, да?

— Не знаю, о чем вы говорите.

Два человека подошли к «третейскому судье». Оба в защитных костюмах с капюшонами. Они встали по обе стороны высокого стула, и один опустил руку на затылок «судьи».

Открылась дверь, и маленький человечек с лицом херувима вошел в цех; явное злорадство светилось в его бледно-голубых глазах.

— Мы окружены, — сказал он, глядя на Уэста.

— Вам нужно всего лишь привести девушку и вернуть драгоценности, — вежливо повторил свои требования Роджер.

— Что там, в сумке? — спросил Мензис, но прежде, чем Роджер успел ответить, он бросил человечку: — Сообщи Понту.

— Понт вам не поможет, — вмешался Роджер. — Вам уже ничто не поможет.

Ругательства повисли в воздухе.

— Послушайте, — произнес Мензис угрожающим тоном, — ничто не поможет тому, кто окажется в этой кислоте.

— Тогда позаботьтесь, чтобы больше никто в нее не упал.