Слишком верная жена
Шрифт:
– Паразит ты, Саня, – ласково говорил другу время от времени Рашид.
– Это еще почему? – всякий раз вскидывался тот.
– Потому как ничего не делаешь, а деньги имеешь.
– Как это ничего не делаю?! – притворно возмущался тот, подыгрывая другу, – я ввожу на рынок необходимые народу лекарства.
– Я и говорю, что, не пачкая рук, стрижешь шерсть сразу с двух овец.
– С каких еще овец?!
– С продавца и с покупателя.
Саша принимался возмущаться, а Рашид только хохотал в ответ. Тогда Фалалеев шел в наступление:
– А сам-то! – восклицал он.
– Что сам? – хитро прищуривал карие глаза Рашид.
– Можно подумать, что ты сам молоко даешь!
– Не горячись, Санек, у нас все чисто.
– Разъясни непонятливому.
– Разъясняю, – охотно включался в игру Рашид, – сеть молочных магазинов «Дойная корова» принадлежит Марату Наильевичу Курбанову, ему же принадлежит ферма в пригороде и завод по переработке молока и превращения его в сметану, творог, кефир и другие полезные для здоровья народа продукты. Так что у нас все по-честному.
– По-честному у них, – беззлобно ворчал Александр.
Геннадий, как правило, в их привычные пререкания не вмешивался и лишь иногда ронял:
– И не надоело вам?
– Нет! – чуть ли не в один голос радостно откликались друзья.
Рашид остановил свой джип почти у самого забора Сашиной дачи. Забор был самым обыкновенным, не двухметровым, а, можно сказать, советским, из дерева и со щелями. Рашид не раз предлагал другу организовать современный забор, чтобы было круто, как у всех. Но Александр отмахивался:
– Зачем мне на этой даче такой забор, тут красть, кроме яблок и цветов, нечего. И потом, – добавлял он глубокомысленно, – если я тут все сделаю на «отлично», сюда жена повадится ездить, а так она эту дачу не любит и зовет ее не иначе, как – «шесть соток с видом на деревянный туалет». Так что я тут душой отдыхаю.
– Ну, тебе виднее, – отвечал Рашид, в душе соглашаясь с точкой зрения друга.
К жене Александра Анне он относился хорошо, впрочем, как и к Гениной Татьяне, но время от времени хотелось отдохнуть в чисто мужской компании. И места для этого лучше, чем старая Сашкина дача, он не знал…
– Слушай, калитка почему-то нараспашку, – сказал Геннадий.
– Да, действительно, – недоуменно согласился Рашид и предположил: – Может, у них летнюю воду вырубили, и он в колонку с ведрами пошел?
– Может…
– Ладно, я джип закрою и пойдем, подождем его в доме.
Геннадий зашел во двор, сорвал яблоко с ветки яблони, растущей у самой калитки, вытер его носовым платком и с наслаждением надкусил. Сладкий сок брызнул на язык.
– У-у, – промычал он довольно.
– Чего мычишь? – рассмеялся Рашид.
– Вкусно! – ответил, прожевав кусочек, Наливайко.
– Соблазнитель ты, Генка, – ухмыльнулся Нуралиев и тоже сорвал яблоко, – и как таких, как ты, к детям допускают?
– Причем здесь яблоки и дети? – удивился Наливайко.
– Темный ты, Генка, а еще учитель.
– Сам ты темный.
– Ага, коли светлый, то вспомни, из-за чего Еву с Адамом из рая выгнали? – рассмеялся Рашид.
– Тебе бы только поржать, – невозмутимо ответил Геннадий, вытирая руки платком.
– Ну, чего, в дом почапаем?
– Пошли.
Они прошли по скрипящим половицам сеней. На скамейке стояли ведра, полные воды. На кухне было открыто окно, и ветер беззастенчиво трепал тонкую жалобно шуршащую занавеску, пользуясь ее полной беззащитностью.
– А может, он сходил за водой и опять заснул? – предположил Наливайко.
– Пошли, посмотрим. Ну, если Сашка дрыхнет, я на него ведро воды вылью, – пригрозил Рашид.
– Чего он не может у себя дома прилечь отдохнуть?
– Сходил за водой и умаялся, – усмехнулся Рашид, – он должен был червей накопать, лодку привести в порядок, удочки и еду приготовить.
– Должен…
– Как мы и договаривались! – Рашид отстранил друга и первым влетел в спальню.
Наливайко последовал за ним, но был чуть ли не сбит с ног вылетевшим обратно из комнаты Нуралиевым.
– Ты чего? – отпрянул Геннадий, – на тебе лица нет…
– Цыц! – Рашид прижал руку к горлу.
– Ты чего? – повторил Наливайко и хотел заглянуть через плечо друга.
– Не ходи туда, Ген.
Рашид вытащил сотовый и стал нажимать на кнопки. Ничего не понимающий Геннадий удивленно наблюдал за другом.
– Зачем «Скорую» и «Полицию»? Сашке плохо?
– Очень плохо, – подтвердил Рашид, схватил друга за рукав и потащил обратно к двери.
Тот шел, не сопротивляясь, и лишь когда Рашид вытолкнул его из сеней на крыльцо, потребовал:
– Объясни, в чем дело!
– Сашку убили.
– Как убили?!
– Не знаю, как, кровь там.
– Может, он еще живой, – Наливайко устремился было обратно в дом.
Но Нуралиев схватил его за рукав:
– Стой! Не ходи туда. Не живой он.
– Но посмотреть-то надо!
– Полиция приедет и посмотрит, – проговорил Рашид, не выпуская рукав друга из рук.
– Да пусти ты!
– Успокойся. Сашке ничем не поможешь. А топтаться там не надо. Пусть полиция найдет только следы убийцы.
– Ты думаешь, они там есть? – шепотом спросил Наливайко.
– Должны быть, – повел широченными плечами Нуралиев, – не бесплотный же дух там орудовал.
– Что мы Ане теперь скажем? – испуганно спросил Наливайко.
Рашид снова пожал плечами и опустил голову.