Слизняк
Шрифт:
— Ну, например, этот парень. Трент. Он ведет себя странно, ты так не думаешь?
— Вот, дерьмо собачье! — Выругалась Нора.
Выражение лица Лорен казалось смешением забавы и смятения:
— Как он может вести себя странно, Нора? Ты даже не знаешь его. Так откуда ты можешь знаешь разницу между тем, как он ведет себя странно, и тем, как он ведет себя нормально?
— О, отсоси мне! Ты должен быть идиотом, чтобы не видеть этого!
— Ну, я думаю, что мой IQ 159 может противоречить вашей оценке. Кстати, какой у тебя IQ?
Она
Лорен рассмеялся. — Вы понимаете, что я просто шутил.
— Да!
— Тогда скажи мне пожалуйста. Почему именно твой анализ показывает, что лейтенант Трент ведет себя странно?
Нора вздохнула. «Он прав. Я не в себе сегодня, и я полностью осознаю это», — Я не знаю. — ответила Нора.
— Мы зоологи, которых колледж направляет для сопровождения полевой экскурсии, в данном случае фотографической. Нэшнл Джиографик не меньше. Это довольно круто. Они не просили никого другого в штате сделать это. Они попросили нас сделать это. В любое другое время, ты бы так увлекся этим, что крутился бы как юла. Но нет. Вместо этого ты злишься. Ты утверждаешь, что Трент ведет себя странно. Ну, я не думаю, что он ведет себя странно. Я не знаю, откуда ты взяла всё это.
Нора остановилась на мгновение, потирая глаза. Перестань сходить с ума, она сама себе приказала.
— Я думаю, это странно, Лорен. Это место. Эта армейская база, имущество которое армия здесь оставила. Это ракетная база, на которой больше нет ракет, верно?
— Правильно, — согласился Лорен, все еще пытаясь сдержать улыбку.
— Тем не менее, у них есть этот парень, своего рода офицер связи, который приезжает сюда каждый месяц, чтобы проверить остров на наличие повреждений. Что здесь ему может навредить? — Она указала на стену. — Эти уродливые кирпичные здания, которые пустуют?
— Ну да я думаю, что сначала это казалось немного странным…
— Есть! Видишь? Ты согласен!
— Да нет же, Трент — армейский мальчик на побегушках. И это просто часть его работы — следить за армейской землей, которая больше не используется. Ты же слышала его. Он сказал, что они иногда устраивают здесь тренировке и вечеринки для студентов. Не имеет значения, что армия сейчас ни для чего не использует землю. Эти пустые здания принадлежат гребаной армии, так же как и очистители воды, генератор и все остальное здесь. Трент проверяет место, чтобы убедиться, что никто не облажался с собственностью его работодателя. Всё Просто. Это часть его работы и я думаю в армии полно подобных вещей.
— Я думаю, Трент что-то скрывает, — наконец сказала она.
Лорен покачал головой. — Он ничего не скрывает, Нора, и это не то, что тебя беспокоит в любом случае, не так ли? Либо кто-то обоссал твою гранолу
— Так что же это такое? — и прежде чем она смогла ответить, он поднял палец. — Ах, но дай угадаю. Всё дело в фотографе? Верно?
Нора нахмурилась. — Да, я думаю, что это тот фотограф и, да, я знаю, что это звучит по-детски и неуверенно, но она действительно бесит меня. — Всё дело в том, как ты смотрел на нее всю дорогу. — Нора села на складной полевой стул. — Как еще я должна себя чувствовать? Ты видел, как пилоты таращились на нее. И Трент тоже. Никто в жизни никогда не смотрел так на меня.
— Лорен подмигнул и сделал непристойный жест таза. — Когда захочешь завести самых умных детей на земле, дай мне знать.
Нора вздохнула. — Я серьезно, Лорен. Это удручает. Что мне нужно, чтобы получить мужское внимание? Увеличить грудь? Перекрасить волосы в блондинку?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Ты красивая женщина. На самом деле, ты самая красивая женщина-полихетолог во всей Флориде.
— Лорен, ты чертовски хорошо знаешь, что я единственная женщина-полихетолог во Флориде.
— Ну…
Она плюхнулась подбородком в руки. — Я ботаник, Лорен.
— Я вот не чувствую себя от этого плохо. Я тоже ботаник. И ты думаешь поэтому я не могу трахаться в борделе с кучей пятидесятилетних сучек? И знаешь, что? Меня это не волнует. Конечно, Нора, мы ботаники, мы гики, но знаешь, кто мы такие?
— Ну и кто мы такие? — пробубнила она.
— Мы умнее, чем все остальные, что заставляет нас, — он показал зубастую ухмылку и указал на нее, как на пистолет, — чувствовать своё превосходство над другими.
Это было последнее, что она чувствовала. «Мне тридцать лет, и я все еще девственница, я живу во Флориде и это делает меня более редкой, чем драная библия Гутенберга.
Лорен продолжил болтать. — Конечно, мы умные. Наш IQ, в дополнение к фонду наших общих знаний, вероятно, ставит нас в первые два процента населения, и я имею в виду население с высоким уровнем образования.
Нора поморщилась. — Лорен! Мы парочка придурков-неудачников! Мы больные пальцы современного американского общественного мейнстрима! Мы придурки! Если мы войдем в бар для одиноких, мы даже не знаем, как поднять стул и заказать себе выпивку!
Лорен проигнорировал её высказывание и продолжил — и, я мог бы добавить, со всей вероятностью, что мы с тобой знаем о полихетах больше, чем кто-либо еще в Северной Америке.
Нора почувствовала, в себе желание его ударить. — Это и шесть баксов принесут тебе чашечку кофе в Старбакс… может быть.
— Ты — королева, а я — король нашего поля. Мы морские зоологи первой воды. Возможно, даже и я не имею в виду высокомерия, когда я говорю это, — что мы можем быть лучшими полихетологами в мире. Так. Это то, чему нужно радоваться, не так ли?