Сломанный меч
Шрифт:
— Как офицер, ты будешь получать деньги на квартиру и стол, дополнительно к жалованию, и эти деньги ты будешь получать с момента прибытия в Алтарук. Если ты будешь не слишком расточительным, на эти деньги ты сможешь снять вполне приличное жилье и есть три раза в день, при условии, что не будешь обжираться. Конечно, ты можешь жить и в общей казарме, но я думаю, что ты препочтешь жить отдельно. — Киеран сказал это вскользь, хотя, конечно, имел в виду Риану. — Кроме того, я не одобряю, когда офицеры живут вместе с солдатами. Это развивает панибратство.
— То есть деньги на жилье
— Как я сказал, Дом Джамри платит очень хорошо своим солдатам. Но они делают это не из-за доброты своих сердец. — Он усмехнулся. — У торговцев вообще нет сердца. Деньги, которые они платят, должны привлекать самых лучших людей и гарантировать их преданность Дому. Если ты заболеешь на службе, или тебя ранят, целитель будет лечить тебя, бесплатно. Если ты станешь инвалидом на службе Дому, ты получишь пенсию, которая защитит тебя от нищенской чашки. И если ты умрешь на службе Дому, одновременное пособие будет выплачено твоим наследникам, или они могут получить эквивалентныю долю в товарах или делах Дома.
— Если это условия действительно таковы, то мне вообще непонятно, откуда берутся новые вакансии, — искренне сказал Сорак.
Киеран указал на большую группу людей, толпившихся у входа в лагерь. — Как видишь, недостатка в желающих нет. Однако работа может быть опасна, я уверен, что ты понимаешь это, и хотя условия просто великолепные, есть и ограничения. Например после работы на Дом Джамри, ты не сможешь работать на конкурирующий с ним дом в течении пяти лет.
Сорак нахмурился. — Мне кажется, что я понимаю смысл этого требования, но как они могут добиться этого?
— Если ты нарушишь это требование, то не сможешь получать щедрый подарок, ренту, положенную тебе, — сказал Киеран. — Подарок настолько привлекательный, что ты будешь кусать себе локти всю оставшуюся жизнь, если упустишь его. Причем время подарка не ограничено. Будучи предложен, он не отменяется. То есть ты будешь обеспечен на все дни своей жизни, если не будешь делать глупости.
— Понимаю, — сказал Сорак.
— Это должно отвратить тебя от того, чтобы принимать быть может лучшие предложения других торговых домов, и не выдавать секреты Дома, которые ты узнаешь. Ну как, все еще заинтересован?
— Давайте дальше, — сказал Сорак. — Что-нибудь еще?
— Да, еще одна вещь, — сказал Киеран. — Слово твоего начальника — закон. Чисто и просто. Другими словами, мое слово. Наказание за неподчинение приказам, прямым или косвенным, может быть очень суровым.
— Насколько суровым? — спросил Сорак.
— Это целиком моя прерогатива, как капитана стражи дома, — сказал Киеран. — Могут быть дополнитекльные обязанности или денежный штраф, если я чувствую, что нарушение незначительно или неумышленно, но может быть и порка, а возможно даже смерть.
— И за какие нарушения положен смертный приговор? — спросила Риана.
— Убийство, дизертирство или неподчинение приказам на поля боя; саботаж или шпионаж в пользу конкурирующего торгового дома; нападение на высшего офицера на поле боя или в условиях, близких к тому. В других случаях за похожее нарушение полагается пятьдесят плетей. Однако, от такой порки тоже можно умереть, случаи были. Это правила Дома Джамри. Конечно, у меня есть определенная степень свободы в трактовке их.
— Что означает? — сказал Сорак.
— Что означает, что я считаю пятьдесят плетей за удар высшего офицера чересчур суровым наказанием, — сказал Киеран. — Я легко могу представить себе ситуацию, когда офицер заслужил этот удар. Я буду судить каждый случай особо, учитывая все обстоятельства.
— А если кто-нибудь из тех, кто находится под вашим командованием, ударит вас? — спросила Риана.
— В бою, миледи, я убъю его на месте, — ответил Киеран. — В противном случае я скорее всего просто дам ему сдачи. А потом еще добавлю. — Он взглянул на Сорака. — Ну как, у тебя есть проблемы с этими условиями?
Сорак покачал головой. — Нет. Они кажутся ясными и честными.
— Отлично. Итак, ты принимаешь?
— Я принимаю предложение, — кивнул Сорак.
— Замечательно. Подними правую руку.
Сорак так и сделал.
— Повторяй за мной, — сказал Киеран. — Клянусь своей жизнью и своей верой соблюдать условия договора с Домом Джамри, которые были мне объяснены и которые я принимаю.
Сорак повторил эти слова.
— Сделано, — сказал Киеран. — Теперь ты офицер и второй по должности в страже Торгового Дома Джамри. Поздравляю, Лейтенант. Впредь, на людях, ты должен обращаться ко мне на вы и называть меня Капитан. Наедине можешь обрашаться ко мне на «ты», если хочешь.
— Второй по должности? — с удивлением переспросил Сорак. — Но, Капитан, мы только что встретились! Ты почти не знаешь меня!
— Я знаю то, что мне надо знать, — сказал Киеран. — Твое прошлое, Лейтенант, не волнует меня. В настоящем ты продемонстрировал свою храбрость и дважды спас мне жизнь — один раз не прямо, на пароме, а второй прямо, в Девчонках Пустыни. И я уверен что в будущем не буду сожалеть о своем решении.
— Но… при всем моем уважении к тебе, Капитан, — сказал Сорак, — мудро ли это? Без всяких сомнений среди стражников Дома уже есть старший офицер, которого мое назначение вряд ли обрадует, так как я займу его место. Он будет возмущен, и заслуженно.
— Одна из привилегий командира — выбирать себе помошника, второго по должности, — сказал Киеран. — Любой офицер обязан это знать — и принимать. Если бы я не встретил тебя, я бы выбрал себе в лейтенанты кого-то другого, нового человека, не из стражников Дома.
— А могу ли я спросить почему? — еще более заинтригованно спросил Сорак.
— Конечно. Старший офицер, который сейчас занимает это место, имеет свои определенные предрассудки и предрасположения, у него установились свои отношения со всеми, кто находится под его командованием. Но занимая новый пост, я предпочитаю начинать вместе со свежим человеком, которому не надо будет ломать каких-то старых привычек и устоявшейся рутины, который еще не установил никаких связей и знакомств. Другими словами, новая метла по новому метет. И человек, который убил гиганта в поединке один на один, никак не может считаться неспособным теми, кто находится под его командой.