Сломленные крылья души
Шрифт:
– Пап, все наладится. Но разве нам обязательно ехать вместе с вами? Я могу посмотреть за Лисой.
– Сень, мама волнуется из-за этой поездки, что-то беспокоит ее.Она хочет, чтобы вы поехали вместе с нами, так ей будет спокойней. – Отецпогладил меня своей горячей широкой ладонью по спине, поцеловал в лоб и вышел за дверь.
– Может, никому не стоит ехать? – беспокойство матери могло быть вполне объяснимым.
– Я не могу, ты же знаешь, – уголки губ отца плавно соскользнули вниз. – Это единственный шанс вытащить нашу компанию из долговой ямы, хотя бы на какой-то период времени, а потом мы придумаем, что делать дальше.
День только начинался, а воздух буквально пропитался напряжением и беспокойством. Мама слишком эмоциональна, порой ее может довести до слез всякая мелочь. Отец сам по себе сдержанный человек, даже в голове не укладывается, как они смогли найти общий язык, но разве люди не говорят, что противоположности притягиваются? Захватив по дороге еще парочку вкусного лакомства, я поспешила обратно в комнату, чтобы собраться на учебу.
Низкая температура на улице отрицательно сказалась на всех жителях, хоть в Красногорске и не так уж холодно, но короткие юбки уже не поносишь, редко бывает, когда температура в октябре поднимается выше +7 градусов. Деревья почти скинули свою листву и теперь стоят совершенно голые, одинокие.
Во дворе школы группками столпились ребята и что-то обсуждали, у каждого своя компания. Бурные обсуждения после выходных не прекращались даже после второго звонка, лишь после замечания одного из учителей дискуссии окончились и все разошлись по кабинетам. В школе я не особо популярна и тот факт, что моя семья совсем не бедная на это никак не влияет. Я достаточно скрытый человек, имеющий малую долю комплексов и немного друзей, точнее двух. С Вероникой я дружу почти с первого класса, она мне как сестра, а вот с Ильей мы познакомились в восьмом. Я тогда случайно в школьной столовой опрокинула на себя весь обед, конечно, не обошлось без громких смешков у меня за спиной и поддразниваний, но Илья заступился за меня и предложил свою порцию. Так и выяснилось, что мы учимся в параллельных классах.
– Сень, где тебя носит?Ты вообще помнишь, что мы пишем допусковое сочинение?Если это пробник, то не значит, что можно опаздывать. – Зря эта девчонка сомневается в моей памяти, этот день давно в моем календаре помечен кучей восклицательных знаков. Красные волосы трепал холодный ветер, сооружая полнейший беспорядок, от чего подруга постоянно их поправляла и смотрелась довольно смешно.
– Я кое-как встала с кровати, так не хотелось никуда идти. – Сильнее укутываясь в длинный кардиган, я схватила подругу под руку и потащила ее внутрь.
К экзамену я успела подготовиться за несколько дней, перечитала кое-какие записи в тетради, посмотрела старый фильм по роману «Война и Мир» и еще кучу всякой ненужной для жизни информации.Нам с Рони повезло, распределение учеников по аудиториям происходило заранее и так уж вышло, что с подругой мы были вместе, и морально, и физически.
Благодаря моим подготовкам я сумела справиться за два часа. Чего не могу сказать о подруге. Она усердно выводила каждую букву на черновике, прикусывая нижнюю губу от волнения и нервозности. Вероника никогда не имела каких либо проблем с учебой, совсем наоборот – она преуспевала во многих сферах, но с литературой у нее не зародились теплые отношения еще в начальной школе. Поэтому написание сочинения-рассуждения вводило ее в ступор, вгоняя с полнейшую неопределенность. А так у моей подруги фантазии хоть отбавляй, только держи наготове бумагу с ручкой и успевай записывать.
В коридоре, прямо перед самым моим уходом мне посчастливилось встретить Илью. Друга можно узнать по довольно высокому росту, рядом с ним я кажусь просто маленькой девочкой, по темным и таким гладким волосам, и невероятно красивым чертам лица. Кожа до сих пор держала летний загар, поблескивая в лучиках света, попадающих на лицо сквозь жалюзи на окнах.
– Кого я вижу. – Взмахнув руками в воздухе, друг изобразил удивление. – Ну, ты смогла одолеть сочинение? По глазам вижу, что сдала на «отлично».
– Ну и клоун ты. – Легонько толкнув его кулаком в плечо, я искренне улыбнулась и потянулась, чтобы его обнять.
– Эй, мадама, вы чего? Переутомились? – Я стояла в недоумении, мозг отказывался толком функционировать после двух часов мозгового штурма произведениями девятнадцатого века. Илья так разразился хохотом, что мне казалось, будто сейчас лопнет от смеха. – Иди сюда. Ну, ты, Сень и тормоз. – Он вытянул вперед свои длинные, мускулистые руки и поспешил меня скорее прижать к себе.
– Сам – то, как написал? Справился? – От Ильи исходил такой терпкий, мужской аромат и много-много тепла, хватило бы не на одну меня. Прикрыв глаза, я прислонилась ухом к его груди и услышала ровный стук сердца.
– Спрашиваешь? Было даже легче, чем говорили. Больше пугали, а мы вот взяли и написали. Слушай, ты там случайно мою футболку не обслюнявила?
Такой наглости я от него еще не слышала. Сколько его знаю, но вот чтобы так. Я приподняла голову, чтобы заглянуть в серо-зеленые, с маленькими крапинками, искрящиеся от забавы, глаза. На губах застыла искренняя улыбка, на щеках ямочки, а брови приподняты в удивлении. После нескольких попыток поколотить его мне все же удалось выбраться из объятий этого большого и наглого шутника.
– Увидимся завтра, Сенька. Я подожду Рони, может она там еще не потерялась в девятнадцатом веке, войне с Францией и Наполеоном 2 .
– Пока, конечно. – Махнув на прощание рукой, я скрылась за дверью, ведущей во двор школы.
Небо заволокло серыми тучами, лишь изредка тоненькие лучики солнца пробивались сквозь толщу облаков, моросил мелкий противный дождь. Мне удалось протиснуться мимо снующих повсюду учеников к родительской машине. В салоне пахло папиным одеколоном и чем-то сладким. Сестренка вовсю уплетала жевательных червячков и пинала сидение мамы. Обогреватель помог согреть оледеневшие на холоде руки.
2
Война с Францией и Наполеоном: Отечественная война 1812 года.
– Как прошел день, милая? – Мама повернулась в мою сторону со стаканом горячего и ароматного кофе.
– Хорошо, я почти уверена, что справилась вполне хорошо, – не зря же я мучила себя непонятным для себя языком, которым писал Лев Николаевич 3 . – А ты и мне купила кофе? – Обрадовавшись, как пятилетний ребенок, я быстренько пристегнула ремень безопасности и выхватила свой кофе из рук мамы.
– Эй, осторожнее, да, конечно, он твой, – мама никогда не повышала голоса, даже если это было действительно нужно, она слишком мягкий человек и иногда грех таким не попользоваться, только в меру.
3
Лев Николаевич Толстой: Один из наиболее известных русских писателей и мыслителей, один из величайших писателей-романистов мира.