Слоновый Фредди
Шрифт:
Как раз в ту же минуту, думая и рассуждая в мыслях на заезженную тему – «Все мужики козлы», Рокси краем уха выслушивала от одного из своих постоянных клиентов очередной взрыв семейных неурядиц. Сидящий напротив неё человек вышел ненадолго из дома за молоком для беременной супруги, по пути заглянул в бордель пожаловаться: как же достала его еле передвигающаяся толстушка своими неадекватными причудами! Она выражала от всей души соболезнования героям-отцам, пережившим женский токсикоз, нюхая при этом с тумбочки кокаин и массируя голые яйца перед носом проститутки.
– Бедный, как ты это терпишь, – шутливым тоном, поднимая один
– Я сам в шоке, я даже не знаю, как реагировать на весь ад, который она мне устроила! Секса уже полгода не было! Видите ли, во время полового акта я сую свой поганый член в голову её будущей дочери! Ну не дура?
– Зачем ты на ней женился?
– Знаешь, какие все до свадьбы милые и хорошие?
– Твои 20 минут истекли.
– Уже?
– Жаль, пойду за молоком. На следующей недельке заскочу на огонёк, ок, крошка?
– Естественно, заскочишь! Пока твоя не родит, куда же тебе ещё сперму девать?
– Я и после родов буду к тебе ходить, обещаю! Не переживай, я постоянный мужчина!
– Я заметила, будь здоров!
Захлопнув дверь, Роксана оделась и вышла на улицу, ведь её рабочее время истекло. Домой ей вовсе не хотелось возвращаться, ведь ей придётся разговаривать со своей хозяйкой квартиры, так как её подругой она себя более не считала, всё сильнее убеждаясь в том, что является простой для всех истиной, гласящей, что женской дружбы не бывает.
– Но как же тяжело это понять и принять! Неужели весь мир держится на обмане?
Интересно, поступила бы она так же, как обошлась с ней я? К чему все эти вопросы? Ты скучаешь? Ты хочешь с ним поговорить?
Сомневаясь, Рокси набрала номер красавца Эмилиэна…
Проходило время, Мадрид надоедал Роксане всё больше и больше. Огни города перестали гореть ярко, надоел и тот, именно тот, тот самый, от которого ненадолго становилось хорошо, но всё остальное плохо. А с кем невесело, с тем и всё другое постепенно превращается в «не очень». Но парень, напротив, очень полюбил Роксану, приходящую к нему домой раз в неделю и нагло забирающую у него все деньги себе на косметику, выделяемые любимому непосредственно Агатой на пропитание и учёбу. Дошло до такого абсурда, что, зачастую выходя от бедняги, оставляя того полуживого в постели с опустошённым кошельком, она заезжала за так называемой подругой домой, вытаскивая ту во всевозможные бары и тусовки, чтоб познакомить её с другим, более благородным парнем, расплачиваясь её же деньгами.
– Рокси, рыбочка ты моя, тратишь на меня кучу денег! Я не знаю, как тебя благодарить!
– Поверь, ты мне ничего не должна, я тебе серьёзно говорю.
– Ты так ко мне добра. Я чувствую себя полной идиоткой, отдавая все накопления своему придурку. Ведь мне самой элементарно не за что сходить раз в месяц в ресторан.
– Такая у тебя судьба, мой лох!
– Я полный лох, ты права.
Отчего так выходит, что когда человек полностью осознаёт свою зависимую ничтожность от ничтожества, но ничего не может с этим сотворить, повернуть вправо или влево ситуацию, из которой желает выбраться, как крот, наружу, вздохнуть глоток воздуха, при этом понимает, что слеп и не видит больше самого главного в мире – солнца…
– Милая Агата, я никогда не видела более доброго человечка, нежели ты! И поверь, когда-нибудь его будут использовать так же точно, выжимая из него соки, получая от него непередаваемое цунами страсти, забирая его душу, рвущуюся на части, вдобавок последний хлеб насущный, оставляя «секси-мачо» на весь месяц жалкие гроши от сдачи, которых будет хватать лишь на заварную лапшу из пакетика. Вся жизнь – это именно тот самый белый лист бумаги, неправильно свёрнутый в школьном классе в самолётик, который уже в восемь лет возвращается самым пиком, залетая тебе в твой же глаз, за то, что ты пустила его в полёт во время урока в занудную биологичку, поставившую тебе именно заслуженную двойку за невыученный урок. Ему всё вернётся, он поплатится.
– Ты думаешь такого суку, как он, можно проучить? Он же последний, бесчувственный скот!
– Жаль, Агата, что это будешь не ты, но я уверена, что именно такая, смелая и роковая, в будущем встретится ему на пути.
– Я не хочу, чтобы у него была другая! Роксана!
Девушка расплакалась, да так горько, что Кукла Вуду почувствовала ещё более жестокое чувство к человеку, с которым проводила те ночи, о которых в глубине души вовсе не жалела. Те самые ночи, в которые Агата работала, не покладая лобка, зарабатывая им же на прогулки по новым, интересным местам шикардосного города.
– Успокойся, милая Агата! Он никогда от тебя не уйдёт, вот увидишь! Таких, как ты, поискать нужно. В наше время их всё меньше, даже дефицит.
– Ты так говоришь, потому что считаешь меня дурой, да? О боже Рокси! Не-е-е-ет!
– Что с тобой, Агата, не ори!
– Твой ноготь, где он?
– Какой именно?
– На твоём пальце отвалился ноготь!
Роксана принялась судорожно лазить по карманам в поиске ногтя.
– Не знаю, где-то потерялся.
– Где-то? Я знаю, где он! Я видела его у моего парня под кроватью! Мне не даёт покоя твой ноготь в течение всего дня! Мы поругались! Но я была уверена, что видела у кого-то именно этот красный маникюр с золотым рисунком! Это продолжение твоего сломанного ногтя!
– Что ты несёшь?
– Теперь я понимаю, тварь, на кого ты намекала по поводу денег и то, как его когда-нибудь проучит роковая красотка! Это же ты? Не правда ли?
– Ты с ума совсем сбрендила со своей ревностью, я не собираюсь перед тобой оправдываться! Принеси мне ноготь, убедись в том, что это не мой, но я уеду из твоей квартиры сегодня же, немедля!
Рокси поняла, что пахнет жареным. Ведь ревнивые женщины, тем более слабые духом, способны на любые пакости, вплоть до убийства. Рокси думала, как предугадывать поступки людей в тех или иных ситуациях, а именно – вспоминала, как учили её цыгане, пытаясь понять последующие шаги стоящей рядом разъярённой девушки. И тут Агата завопила во всю глотку:
– Я оболью тебя, чёрную тварь, кислотой!
– Официант! Счёт, пожалуйста!
Не обращая внимания на оскорбления, на тот момент уже точно не подруги, именно хозяйки квартиры, разлучница решила сделать ноги.
Мужчина стоял недалеко от девушек, вслушиваясь в каждое слово, и, как все официанты, делал вид, что даже кое-что понимает на румынском в непростой, но интеллектуальной беседе красоток, мило ухмыляясь, прищуривая глаза в хитрой улыбке. Беседа была на славу горяча.
– Будь ты проклята, Рокси! Выметайся сегодня же из моего дома! Я ненавижу тебя! Желаю тебе, чтобы твой белый самолётик ударил тебя в самое сердце, так же, как сейчас он уколол меня…