Слова III. Духовная борьба
Шрифт:
У грешников есть много исходного материала для смирения
Те, кто прежде жили греховной жизнью, а впоследствии, покаявшись, начали жить духовно, должны с радостью принимать случающиеся с ними уничижения и скорби, потому что, принимая их, они расплачиваются с прежними долгами. Мы видим, что, когда жившая прежде греховно преподобная Мария Египетская покаялась и изменила свою жизнь, ее мучили мирские похоти. Однако, для того чтобы прогнать эти похоти, преподобная вступила в великую борьбу. Диавол говорил ей: "Ну что ты потеряешь, если одним глазком взглянешь на Александрию? Я ведь не подталкиваю тебя бежать туда на гулянки! Ты только немножко погляди на нее издалека!" Но Святая даже и не глядела в ту сторону. Какое же у нее было покаяние! У других преподобных жен, не живших прежде мирской жизнью, такой брани не было. А у преподобной Марии, которая мирской жизнью жила, была и брань. Это страдание [от брани] — прижигание греховных ран. Таким
— Геронда, а в случаях, как с преподобной Марией Египетской, подвизающийся совсем не имеет божественного утешения?
— Да как же не имеет! Имеет, да еще сколько! Преподобная Мария достигла такой духовной меры, что при молитве поднималась на локоть от земли.
Большие грешники, познав самих себя, естественным образом имеют много исходного материала для смирения. Конечно, любое падение остается падением. Но падение — это еще и исходный материал, "сырье" для смирения и молитвы. Грехи, которые используются грешником для смирения, все равно что навоз, которым мы удобряем растения. Так отчего же не использовать это вещество для удобрения нивы своей души, чтобы она стала плодородной и дала урожай? То есть человек, совершивший большие грехи, прочувствовав, насколько велика его вина, и сказав: "Мне не должно поднимать главу и смотреть на человека", сильно смиряется и поэтому приемлет многую Благодать. Он устойчиво, без сбоев преуспевает и может достичь немалой [духовной] меры. А тот, кто больших грехов не делал, не расположив себя правильно, не будет говорить: "Бог сохранил меня от многих опасностей, а я настолько неблагодарен. Я грешнее самого великого грешника". Такой человек духовно уступает смиряющему себя грешнику.
Вспомните хотя бы фарисея и мытаря [68] . У фарисея были дела, но была и гордыня. А у мытаря были грехи, однако он признавал их, сокрушался, смирялся — а это и есть то главное, чего хочет от человека Христос. Поэтому — легким способом — мытарь спасся. Видели, как изображен фарисей на одной иконе? Он показывает на мытаря пальцем: "Я не такой, как он!" Бедный мытарь, прячась за колонной, и глаз не смеет поднять, чтобы поглядеть вокруг. А фарисей показывает Христу пальцем, где находится мытарь! Вы обратили на это внимание? Можно подумать, Христос Сам не знал, где прятался мытарь! И вот, несмотря на то что фарисей исполнял внешние предписания закона, все это не принесло ему никакой пользы. Что творит гордость! Грешник, у которого нет смирения, обладает мытаревыми грехами и фарисеевой гордыней. Двойные "дарования"! Как говорят в Эпире [69] , "и вшивый и паршивый".
68
См. Лк. 18, 9–14.
69
Эпир — область в Западной Греции. — Прим. пер.
Чтобы стать духовно здоровыми, постарайтесь, насколько возможно, очиститься от духовных токсинов — то есть страстей.
Глава вторая. О том, что необходимо попечение о совести
Будем испытывать свою совесть
Благий Бог даровал первозданным людям совесть — первый божественный закон. Бог глубоко начертал совесть в человеческих сердцах, и с тех пор каждый наследует совесть от родителей. Если человек в чем-то поступает неправильно, то совесть, работая у него внутри, обличает и ведет его к покаянию. Однако должно заниматься правильным духовным деланием и испытывать свою совесть, чтобы всегда быть способным слышать ее глас. Не испытывая свою совесть, человек не получит пользы ни от чтения духовных книг, ни от советов святых Старцев. И даже заповедей Божиих он, не испытывая своей совести, сохранить не сможет.
— Геронда, а можно ли совсем не видеть своего реального духовного состояния и не замечать того, что ты сбился с пути?
— Если человек не следит за своей совестью и не очищает ее, то постепенно его совесть покрывается слоем накипи, и он становится бесчувственным. Он грешит, и при этом у него словно не происходит ничего особенного.
— Геронда, расскажите нам, пожалуйста, о том, как необходимо заботиться, печься о совести.
— Чтобы быть уверенным в том, действительно ли мы поступаем по голосу своей совести, должно следить за собой и открывать себя своему духовнику. Ведь можно, попирая свою совесть, считать, что у тебя все в порядке. Или же, исказив свою совесть, человек может считать совершенное им преступление благодеянием. Возможно и такое: человеку вредит то, что он сделал свою совесть чрезмерно чувствительной.
— Геронда, я внутренне осуждаю других и не контролирую себя в этом. Может быть, все происходит от того, что я стала бесчувственной?
— Необходимо многое внимание. Ведь, совершая грех в первый раз, человек чувствует некое [внутреннее] обличение, переживает. Сделав тот же грех повторно, он испытывает меньшее обличение, и если он невнимателен и продолжает грешить, то его совесть очерствевает. К примеру, если некоторым делаешь замечание за какой-то проступок, то, чтобы не испытывать угрызений совести и не расстраиваться, они меняют тему разговора. Все равно что индусы, которые погружаются в нирвану [70] ! Один юноша в Гималаях убил пятерых итальянских альпинистов и, закопав трупы в землю, начал упражнение по концентрации сознания. Сев на землю, он два часа напролет повторял: "Дерево-дерево-дерево..." — чтобы "выйти в духовный вакуум", забыть происшедшее и не иметь беспокойств от помысла. Вот, предположим, я ругаю кого-то из наших сестер за какой-то своевольный проступок. Если эта сестра не совершает правильного духовного делания и не старается исправиться, то в ответ на все мои распекания она может сказать: "А сегодня к вечерне будут звонить раньше..." — для того чтобы сменить тему разговора. А потом диавол заморочит ей голову и внушит: "Не беспокойся! Ты ведь сказала это для того, чтобы не расстраивался Старец!" Диавол тоже находит ей оправдание, и, вместо того чтобы признаться: "Я сделала это, чтобы попрать свою совесть", она оправдывает себя: "Я сделала это ради того, чтобы не расстраивался Старец!" Видите, что творит тангалашка? Тонкая работа! Он поворачивает ручку настройки на другую частоту, чтобы мы не увидели своего проступка.
70
Старец имеет в виду технику йоги и медитации, которую последователи восточных религий используют для того, чтобы достичь состояния так называемой нирваны, понимаемой ими как освобождение.
— Геронда, а может ли человек замечать за собой малозначащие проступки и при этом не видеть грубых грехов?
— Да как же не может! Мой знакомый духовник рассказывал такой случай. Одна женщина, придя к нему на исповедь, безутешно рыдала и повторяла одну и ту же фразу: "Я не хотела ее убивать!" — "Послушай, — стал успокаивать ее духовник, — если у тебя есть покаяние, то у Бога есть прощение греха. Ведь Он же простил покаявшегося Давида" [71] . — "Да, да, но я этого не хотела!" — повторяла она. "Как же ты ее убила?" — осторожно спросил духовник. "А вот как: я вытирала пыль, нечаянно махнула тряпкой и убила ее! Но я не хотела убивать эту муху!" А помимо всего прочего, эта особа изменяла мужу, бросила детей, развалила семью и жила неизвестно где, но обо всем этом рассказывала как о ничего не значащих пустяках. "За все это полагается епитимья", — сказал духовник, когда услышал о ее "подвигах". "И почему же это она за "все это" полагается?" — возразила она ему. Ну скажите, чем можно помочь такому человеку?
71
См II Цар 12, 13
Заглушенная совесть
— Геронда, бывает, что мне говорят: "Это похотение сидит у тебя в подсознании, но ты его не осознаешь". Как мне его осознать?
— Приглядевшись к себе, ты поймешь, что, даже говоря, что у тебя все в порядке, ты все равно чувствуешь себя плохо. Поэтому тебе требуется [духовно] обследоваться. Если человек плохо себя чувствует [телесно], испытывает упадок телесных сил и тому подобное, то его анализы исследуют в микробиологической лаборатории, ему делают томографию, чтобы найти причину недомогания. Если ты видишь, что не имеешь мира и расстраиваешься, то знай, что у тебя внутри что-то неладно и тебе надо найти этот непорядок, чтобы его исправить. Предположим, совершив какой-то [греховный] проступок, ты переживаешь, но на исповеди о нем умалчиваешь. Проходит время, и с тобой случается радостное событие. Ты чувствуешь радость, эта радость покрывает переживание за грех, и ты постепенно его забываешь. Ты уже не видишь своего греха, потому что радость, как крышка, покрыла его сверху.
Радости покрывают грех, загоняют его вглубь, но он продолжает работать изнутри. Таким образом, человек попирает свою совесть и поэтому начинает очерствевать, а его сердце потихоньку засаливается. А потом тангалашка во всем находит ему оправдание: "Это дело пустяшное, а это вещь естественная..." Однако такой человек не имеет покоя, поскольку загнанное вглубь расстройство не умолкает. Он чувствует в себе беспокойство, не имеет внутреннего мира и тишины. Он живет с непрекращающимся терзанием, мучается и не может понять, в чем причина всего этого, потому что его грехи покрыты сверху, загнаны вглубь. Такой человек не понимает, что страдает от того, что совершил грех.
— Геронда, а если такому человеку [открыть глаза] сказать, в чем причина его страданий, это ему поможет?
— Требуется внимание, потому что, если ты откроешь ему глаза, у него проснется совесть. Совесть начнет его обличать. И если такой человек не смирится, то он может дойти до отчаяния, поскольку истина будет ему не по силам. Однако если он смирится, то [знание истинной причины его страданий] ему поможет.
— Геронда, а бывают ли люди, которые рождаются с очерствевшей совестью?