Словами огня и леса Том 1 и Том 2
Шрифт:
— Валите отсюда подобру-поздорову, — велел он, наконец становясь так, чтобы и его золотой знак разглядели. Кто-то из северян присвистнул, решив, что Нъенна морочил им голову, поставив говорить младшего.
Кайе промолчал, приятно удивив Нъенну.
Эсса тоже спорить не стали, с облегчением принялись собирать свои пожитки, спеша покинуть чужой берег.
Сборы много времени не отняли, вот уже северяне накинули вещи на грис, дорожные мешки себе на спину, повернулись и пешком направились к мосткам.
— Золото оставьте, — велел Кайе.
—
Мальчишка нагнулся, поднял что-то, подбросил на ладони — золотая искра сверкнула. Небольшой самородок, понял Нъенна.
— Да тут все само валяется! И грис вон та едва не села, чем вы ее так нагрузили??
Мужчины переглянулись, затем их предводитель пожал плечами и снял со спины указанной грис корзину, поставил наземь.
— Ладно, ты прав, хоть мы добыли немного.
Тут Нъенна ощутил наконец облегчение. Встреча яйца выеденного на стоила, орел и кессаль тоже вечно делят лес. Да, эсса, эти крысьи дети вконец обнаглели, уже обшаривают границы Асталы и Совету бы доложить, но договор не нарушен, всерьез предъявить им нечего.
Но мальчишка никак не желал уняться.
— Пусть покажут всё, что у них при себе. Мало ли где можно спрятать такой самородок.
— Остынь, — сказал Нъенна, больше всего желая закончить наконец этот неприятный всем разговор. — У них времени не было, да и нас не ждали.
Глаза племянничка зло сверкнули, но он промолчал, хватило ума не ссориться со старшим при эсса.
Потом, глядя, как северяне переправляются через реку по неровным и скользким мосткам — уже почти добрались до каменной гряды — он встал и взглянул на оставленное ими. Золото лежало в кожаном мешке, а тот — в корзине плотного плетения… теплый тяжелый блеск его был вкусным, напоминал сочные плоды тамаль. Кайе подошел, коснулся золотых зерен:
— Сила северных крыс… Смотри, полкорзины же целых! Они что, думали, мы отдадим?
Вскинул голову:
— Нъенна… пошли человека за ними, пока не переправились. Я не верю, что они оставили все.
— Ты спятил, — сморщился молодой человек. — Не целый воз же они утащили, а наша Сила не на золоте. Пусть уходят. Не хватало тащиться за ними через полреки!
— Йишкали амаута чели! — Мальчишка отбросил неровные пряди со лба. — Я не намерен ждать!
Подобрался, напряглись мышцы под гладкой кожей, сейчас сам побежит за уходящей вереницей. Нъенна рукой махнул и отправил пару спутников следом за северянами.
Кайе наблюдал с берега — эсса подобрались, видя следующих за ними южан. Они добрались до гряды и о чем-то заспорили с эсса. Южанин взмахнул ножом, и золото сверкнуло, просыпавшись из еще одной рассеченной корзины.
— Ну и зачем? — меланхолично заметил южный разведчик из-за мальчишкиного плеча. — Пусть бы катились в Бездну…
— Ахх… — Кайе, видя, как один из северян с силой ударил в грудь южного разведчика, вскочил. — Амаута! — прыгнул на грис и помчался к островку; Нъенна закричал вслед, веля остановиться, но толку-то; пришлось догонять, и бегом, а не верхом, чтобы ненароком не сломать себе шею. А мальчишке все было нипочем. Его грис, бедная, с трудом передвигалась по скользким стволам, но хозяина-человека боялась больше — северян Кайе достиг быстро, остановился на переправе.
— Я сказал, оставить все! — голос грудной сорвался. Нъенна видел: Кайе перевел взгляд на песок, еле скрытый водой — на нем блестели золотые зерна и грозди. Вожак северян усмехнулся. А к ним из-за стволов уже бежали другие, заслышав ссору — человек пять, да здесь, на мелководье, десяток. Южан всего шесть.
— Малыш, все добытое золото теперь на том берегу и в реке. Правда, из реки поднять его мы имеем право. А у тебя хорошее чутье, — рассмеялся северянин громко. — Теперь уходи. Переправа не принадлежит вам.
— Она не наш. Но и не твоя! — Кайе вскинул обе руки. Грис вожака тонко закричала и взвилась на дыбы. Северянин рухнул из седла в реку и не шевельнулся больше.
— Прекратите! — закричал Нъенна, и побежал со всей силы, то и дело поскальзываясь, и потому едва видел, что происходит.
— Быстро все на берег! — крикнул кто-то из эсса, и северяне, которые уже выбрались на берег, поспешили за деревья, пятясь, чтобы отразить нападение, если что. Но некому было нападать — оба отправленных за ними синта были ранены, один согнулся, зажимая бок, другой полулежал на камне, по грудь в воде, и вода вокруг него была красной. Их не тронули больше — эсса тоже не хотели ненужных последствий.
Кайе обошел их, не пытаясь помочь, и направился к северному берегу, один, словно его там не ждали противники. Шел спокойно, уверенно ступая на скрытые водой камни, хотя под ноги не смотрел.
И тело вожака обошел — эсса бросили его, рассудив, видно, что не помочь.
Нъенна выругался и крикнул своим, на переправе и за спиной — уходите! и остальные не лезьте! — а сам рванулся с гряды на песчаную косу, забрать мальчишку. Если повезет, на этом все и закончится. Смерть отпрыска Золотого Рода эсса не нужна, и у Нъенны золотой знак. Лишь бы свои не полезли в драку.
Кайе остановился, глядя на северян — у воды оставались еще трое, пешие.
— Тииу а те! ступайте в Бездну! — воскликнул, закинул голову, прерывисто вдохнул — полустон-полувскрик вырвался, словно у раненого зверя. Волосы его взметнулись, словно их рванул порыв ветра.
— Прекрати! — Нъенна перепрыгнул через труп эсса и потянулся к мальчишке, хоть их разделяло еще несколько шагов. Тот не обернулся на окрик. Стоял, открытый ударам, если они все же будут…
Северянин на берегу вдруг завертелся, пытаясь погасить пламя на собственной одежде, метнулся в сторону и упал на траву, и она загорелась вокруг, прибрежная сырая трава. Пламя над ним взвилось шалашом и опало, оставляя обугленное тело. Кайе повернулся ко второму северянину, бежавшему на помощь, и его тоже охватил огонь.