Словами огня и леса Том 1 и Том 2
Шрифт:
Что север пока в проигрышной позиции, понимали тоже. А вот нужна ли такая мощь самому Югу — принадлежащая лишь одному Роду, и с трудом управляемая! Да что там — лишь один у этого пламени есть хозяин.
Тарра, конечно же, рассказал всё, что знал. Как и то, что Нъенна, старший годами и родич Кайе, не смог с ним совладать даже в самом начале ссоры. Кое-кто сгоряча (и не прилюдно, конечно) предложил убить Къятту, единственного, кто может управлять мальчишкой; но его только высмеяли: это не сделает оружие более покорным, наоборот.
…Посланцы явились не из Тейит, а из Уми,
В Дом Звезд нынешних посланцев пустили, конечно, но выслушали их не в центральном зале Совета. И в разговоре участвовали только главы Сильнейших Родов. Виновника пожара туда не вызывали — незачем.
После этого гостей проводили на отдых, а двери свои распахнул зал со звездчатым потолком. Ахатта лично вернулся за внуками. Лицо его потемнело и потяжелело, но он ничего не сказал о том, как прошел разговор.
— Я лучше сам его убью, чем позволю хоть на сто шагов приблизиться к нему северной крысе, — негромко проговорил Къятта. Он был вызван как косвенный, но свидетель; был одет в черно-белое — ни капли красного, так настоял дед. Если хоть что в его облике примут за вызов, ответят ударом.
— Этого не понадобится. Настоящая угроза исходит не от севера.
Мальчишка вовсе не выглядел испуганным. Напротив, горел, словно вынутый из костра уголек, и зло кривились губы. Кайе не собирался прятаться за спины старших, и Ахатта, глядя, как внук застегивает пояс из шкуры пятнистого ихи — свободно, чтобы тот не мешал перекинуться, если что, не сдавливал тело — подумал, а стоит ли вести его в Дом Солнца? Может, лучше посадить под замок?
Но ведь придется привести — обычай требует расспросить обвиняемого.
— Я за ним прослежу, — беззвучно сказал Къятта, обернувшись к деду.
О да, подумал Ахатта. Ты проследишь за ним, пока он будет подле тебя. Но ведь потом ему придется выйти на площадку в центре зала. А там… если он попробует напасть на членов Совета, ему не жить.
А он попытается, если слишком жаркой будет речь обвинителей. Попытается, не дождавшись решения.
Стоя на крыльце, Кайе облизнул губы. Пить хочется… Сорвал мясистый стебель, жадно высосал горьковатый сок — вкуса не разобрал. Сделал было шаг вперед, на дорожку — скоро все соберутся, пора. Солнце уже высоко…
— Погоди, — Къятта взял его за руку. Ощутил, как напряжены мышцы мальчишки.
— Пообещай мне кое-что.
Недоуменно вскинутые глаза — неужто нашел время для нравоучений? Къятта с улыбкой смотрел на него:
— Я хочу, чтобы ты помог мне исполнить мою мечту. Северные крысы должны заткнуть себе рот собственными хвостами. Я хочу сделать Асталу единственной — и сильной. Ты поможешь мне в этом?
— Да, — не задумываясь откликнулся Кайе.
— Помни о моей просьбе. Я не так часто тебя о чем-то прошу.
Притянул младшего к себе, чувствуя, как тот замер, готовый рвануться прочь — не до нежностей. Не отпускал несколько ударов сердца. Потом сам подтолкнул — иди…
Песок зашуршал едва слышно; легки шаги, при всей его Силе…
В Доме звезд, как всегда, стоял полумрак, но лица были видны хорошо. Впрочем, что толку смотреть на лица, если голоса то ленивые, то злые, и воздух дрожит от скрестившихся речей?
Ахатта сидел в каменном кресле, хозяином, не выказывая беспокойства. Только вот камень словно на грудь навалился, и не шевельнуться. Может, оно и к лучшему.
Кто как поведет себя? Заранее не узнать. Сегодня друг, завтра враг… потом и вовсе не пойми кто. Обязательства есть только перед своим Родом… и перед теми, кому ты сам хочешь быть обязан.
Сперва еще раз, кратко уже, расспросили всех очевидцев — вдруг вспомнят что новое, хотя за истекшее время могли или забыть, или придумать. И Нъенну тоже, хотя во время его речи Ахатта лишь морщился. Он честно старался помочь своим, но врать было поздно, а правда только ухудшала дело. Но его слова оказались важней прочих — именно он находился с мальчишкой на переправе, когда тот сорвался. Раненые не в счет, им не до того было, да они и не слышали последних слов.
— Помощничек, — даже родича, напарника Ахатты по Совету проняло, а уж насколько он был лоялен к своим.
Потом любой из членов Совета получил возможность высказаться перед тем, как принимать решение.
Еще бы зашить рот мальчишке, он никогда не скрывал, что пожар — его рук дело. Да еще предложил показать. Раньше он такого не вытворял, но все единодушно сошлись — он растет. А что в семье Ахатты уродилось чудовище, знали давно. В огни тин большинство не поверило вовсе; не додумался Нъенна соврать, что они появились на северном берегу, тогда можно было бы их обвинить в пожаре, а внука лишь в излишнем самомнении. Ложь проверяют, да, но вряд ли кто задал бы вопрос, где именно возникли эти клятые огни! Раз уж он вообще их вспомнил.
А так…
— Ладно бы стоял сезон засухи! — говорила Кети Инау, золотая паучиха, с пальцами, которые даже в спокойном состоянии подрагивали. — Но это был еще сырой лес у реки! Все знают, как далеко ушло пламя — в сушь оно докатилось бы до равнин плоскогорья!
— Ну уж, — пробормотал кто-то, явно впечатленной речью Кети, но не согласный с ней. Ни один не счел мальчишку невиновным.
Пришло время решить, уедут ли отсюда северяне с пустыми руками.
Кауки начали, но не рискнули говорить прямо и невнятно прошелестели о необходимости соблюдать соглашение; будь ситуация иной, сходу бы его нарушили, подумали, наверное, все в Совете. Что ж… кто их за это осудит? Каждый сам выбирает, голос кого ему слушать. Одни звери живут стаями, другие — одиночки. Одни охотятся сами, другие питаются падалью.