Слово и сталь
Шрифт:
– Да ну - махнул рукой Азов - Вот когда по Древнему Риму было, вот это да. Я вообще люблю Рим. Хороший город.
– Ну, не знаю - Викины глаза блестели, она жадно впитывала в себя все происходящее - Эх, надо было все-таки платье надевать. Все в платьях, одна я как дура.
– Не одна - Азов покачал головой - Вон, Инка в гимнастерке. И все ее девчонки из отдела по работе с персоналом тоже.
– Сомнительный комплимент - надула губы Вика - Они тут, считай, как аниматоры. А я - гостья.
– И на тебя глядят почти все мужики -
С удивлением я заметил что он прав. Аскетичный наряд моей леди отличался от общего шелково-глянцевого разгула моды а-ля двадцатые, и выгодно выделял её на общем фоне.
– Добьем их танцем - предложил Вике Азов и, не дожидаясь ее согласия, схватил за руку и они влились в толпу сотрудников 'Радеона', отплясывающих что-то вроде 'Шимми'.
– Во Палыч дает!
– присвистнул Щусь - Танцор диско, елки-палки.
Он отошел от меня, а я почему-то почувствовал себя одиноким. По факту, кроме Вики здесь никого у меня и нет. Где-то там Зимин и Валяев, но они работодатели, про Вежлеву и Ядвигу даже и говорить не хочется.
Я поправил папаху, расстегнул ворот френча, поскольку становилось жарковато, поправил кобуру и подумал о том, чтобы сходить к столу и ахнуть рюмку-другую водки. Нет, официанты между людьми бегали, я бы даже сказал - скользили, но на подносах у них стояли бокалы исключительно с шампанским, а его я не хотел. Наверное, можно было бы одного из них напрячь и насчет водки, но смысла я в этом не видел - до стола рукой подать, а этот бегать полгода будет.
Я шагнул в сторону стола, но тут мои глаза закрыли чьи-то ладони, судя по размеру и приятному запаху - женские.
– Кто?
– услышал я шепот в правое ухо.
– Марина - обреченно признал я, но руки не разжались.
А кто это еще? Я тут больше и не знаю никого. Хотя...
– Дарья!
– в моем голосе радости было уже больше. Хотя я при ней так самоконтроль над собой теряю...
Руки снова не разжались и я уже с испугом предположил -
– Ядвига Владековна? Нет?
– Нет - шепнул голос, в котором я услышал что-то знакомое. Да ладно!
– Елиза Валбетовна.
Если это она, то что-то в этом мире сошло с ума. Руки не разжались.
– Тогда я не знаю - с облегчением сказал я - У меня тут больше знакомых женского пола нет.
– Ну, оно и понятно - хихикнул голос - Старость не радость!
Руки разжались, я снова поправил папаху, повернулся и с невероятным удивлением увидел перед собой Ленку Шелестову.
– Неожиданно, да?
– она явно наслаждалась ситуацией. Ну, вот любит она такое.
Я же онемел по двум причинам - во-первых, увидев ее здесь в принципе, и во-вторых от того, как она выглядела.
Красиво - это не то слово. Красиво выглядеть может любая женщина, при известном желании или материальных возможностях. А вот выглядеть так, чтобы у мужчины во рту пересохло - далеко не каждая. И для этого даже не надо быть красавицей, для этого надо быть настоящей женщиной. Той, которая рождена повелевать мужчинами и заставлять их ради ее улыбки создавать и разрушать империи. Только ради улыбки, и не более того.
Вот такая женщина и стояла сейчас передо мной. Шелковое платье с какой-то заколкой на груди, диадемка на голове, еле видная среди пышных волос, чулки со стрелкой и какие-то туфли с пряжками - вот и весь ее наряд.
– Специально в библиотеку ездила - похвасталась Шелестова - Интернету доверия нет, вот поднимала журналы двадцать первого года. Все красиво, но туфли уродские!
– Ага - туповато ответил я - Ты здесь как?
– Я-то?
– усмехнулась Шелестова - Я... Стой. Танго. Обожаю танго. Ты его танцуешь? Хотя о чем я...
Как это не странно - я его танцую. Выучился лет десять назад, случайно. Причем хрестоматийному танго, со всеми поворотами и нырками.
– Пошли - взял я ее за руку - Танго - так танго.
А почему бы и нет?
Глава восьмая
в которой снова палят почем зря
Взвизгнули скрипки, свет, заливающий зал, стал как будто потише, хотя, может, просто у меня кровь к голове прилила?
– Держи - я снял портупею и папаху, сунув ее Петро - Побереги.
– Хорошо, батька - ответил мне здоровяк.
Рука Елены легла в мою руку, вторая моя рука легла на прохладный шелк платья чуть ниже ее лопаток.
– Ну, солдат - она бесстыдно и призывно помотрела мне в глаза - Это наш первый танец.
Люди вокруг исчезли, в этом огромном зале нас осталось только трое - она, я и музыка. Её звуки отбивали ритм на пару с моим сердцем и сердцем моей партнерши - танго не танцуют, в нем живут и умирают. Каждое танго - это целая жизнь, с первым плачем, первым стоном и последним хрипом, только так можно в нем существовать, только так можно понять эту тоску двух человек, один из которых завтра отправится умирать на поле боя, а вторая будет изнывать от неизвестности и извечной женской тоски. Каждое движение танго - это законченный этюд великой мистерии под названием Жизнь, даже если партнеры впервые свели свои руки вместе и двигаются в два шага.
Елена была превосходной партнершей, она предугадывала мои движения и не забывала делать вызывающие болео, которые так любят кинематографисты. Шелк платья обвивал ее стройные и длинные ноги, она послушно выгибалась, и я постоянно чувствовал ее руку у себя на спине.
Когда стих последний аккорд, я с удивлением обнаружил, что мы находимся в центре зала, одни. То ли все остальные уже оттанцевали, то ли еще чего - но в середине этого человеческого столпотворения были только мы, так и не расцепившие рук.