Слово силы: Боль
Шрифт:
— На болту я своем такую честь вертел, — сморщился в ответ. — Ладно, понял. Сколько их припрется? По идее, должно быть немного?
— Скорее всего Хрус появится, — почесал небритый подбородок Шустрый, — с быками своими. Хрус — правая рука Картена и людей под ним, человек двадцать. Отморозки те еще, в общем. Карательный отряд, если порезать кого надо. Самому Картену здесь делать нечего. Он по точкам нашим пойдет, представляться, как новый хозяин будет.
— Какие смелые, прям, — хохотнул я. — На практически уничтоженную банду, где три калеки осталось, да бабы, они карательный отряд пускают? Удара по чести не
— Был бы, если бы о нем было кому рассказать, — пожал плечами Седой. — А так, говорю ж, кто останется, тот труп. Кто захочет жить и уйдет уже никакого голоса иметь не будет. И даже если потом вякнуть посмеет, то десяток сантиметров стали под ребро и делов-то.
— Значит так, уф, — добив тарелку, отодвинул её от себя. — Еще хочу. Шустрый, собирай всех, кто еще пока с нами. Слово говорить буду.
— Там это, — мотнул он головой, — семеро выживших после ушастых есть. Раны несерьезные, так что свалить успели. Хотят потрепаться насчет того, что ты у нас теперь всему голова.
— Ну вот, — тяжело вздохнул я. — Опять ведь сопляку не поверят и снова придется кровь проливать.
— Зак боя просит, — отвел глаза Шустрый. — Он с мужиками толковые бойцы, сработанные. Не помешали бы нам.
— Ммм, черт, — потер я переносицу. — Лик опустился бы до подобного?
— Он с этого и начинал, — фыркнул Седой. — Они с Волтом первый десяток так и сколотили, так что считай, это тебе знак уважения.
— Вот, блять, я так рад! — вырвалось у меня. — Ладно, черт с вами, ущербные. Гибс, я там перед трактиром площадку видел, огороженную, всех туда. Ну и с Заком бой тоже там будет. Как раз морду ему начищу и слово толкну. Давай, двадцать минут у тебя, да выйду.
Надо срочно привести мозги в порядок. Пожрать то я пожрал, но вот ни вчерашний день, ни тем более уже сегодняшний, так и не обдумал. А тут с каждой секундой всё больше и больше информации, от которой просто так отмахнуться не получится. По крайней мере, если я хочу во всё это дерьмо встревать. А вообще, чего я, собственного хочу? Кроме глобальных: разорвать пару аристократических глоток? Буду реалистом и признаюсь сам себе: хрена с два я доберусь до кого-нибудь из них вот так с наскока. А значит… Значит, будем сначала превозмогать, а уже после выполнять обещания.
Комната Лика встретила, как родная. По крайней мере, ощущения были именно такие, домашние. Кажется, я уже успел записать её себе в собственность и это что-то, да значит.
Итак, начнем, пожалуй.
Мастер сдох, я полностью свободен. Судя по тому, с каким остервенением действовали солдаты и рясочники, в живых никого не осталось. Как его там? Чистейший? Местный божок и его артефакты не только позволяют определять демонические воплощения, но и вполне себе неплохо так их ослабляют. Да здравствует хомяк, который пару этих штуковин запрятал за пазуху. Авось, пригодятся.
Дальше. Если все мертвы, значит обо мне никто не расскажет. И, опять же, если все мертвы, значит, те кто будет проходить по делу из аристократии, думать будут точно так же. Баэль, вот, ссука, может стать проблемой. Если, конечно, он выжил. Но что-то мне подсказывает, что эта паскуда в резиденции Мастера в момент штурма не находилась. А значит, лишнего внимания всё-таки лучше не привлекать. Тут же мысли свелись в сторону убитых эльфов…
— И вообще это не я, а Лик их убил, — пробормотал
Ладно, к черту!
Лик, его умение одним только словом выворачивать наизнанку и та клякса, что впиталась в моё тело. Что это вообще было? В книгах по магии подобных умений описано не было, тогда что? Какая-нибудь родовая магия северян? А то, что Лик именно их поля ягода, уже не сомневаюсь. К тому же, Волт что-то там про наказание за убийство князя говорил, и это получается, что Лик, как раз-таки Князь. С большой, мать его буквы. А еще что-то там про его племя пытался сказать тот смертничек. И теперь вот плавно переходим к нашим баранам, а точнее к местным разборкам. Надо оно мне вообще? А какое, собственно, у меня будущее? Я химера Коодона и узнай кто об этом, мне звизда. На запчасти разберут, а после воскресят и снова разберут. И чтобы этого не произошло, мне нужна сила. Сила не только собственная, но еще и той массы, что будет за мной стоять. А значит, что? Значит, лучшего места для достижения всех этих промежуточных целей и не придумать.
Сомневаюсь, что получится с наскока взлететь на вершину. Тот же Лик с Волтом были сильны. Где-то на уровне со мной уставшим, но тем не менее. И даже так они не были на вершине пищевой цепи, а значит, торопиться нельзя. Я вообще достаточно немного знаю о мире за стенами не только усадьбы Мастера, но и в целом о мире, в котором умудрился оказаться.
Внезапная мысль сначала породила на лице улыбку, а после я и вовсе заржал в голос. Но смех завязан был отнюдь не на веселье. Более того, увидь меня кто сейчас и никаких сомнений в моем безумии не осталось бы.
— Ахахахахааха, — ржал я во весь голос, не в силах остановиться. — Спасибо, ахахаха, сука, Мастер! Спасибо, блять! Я так, ахахаха, благодарен!
Всё закончилось, как отрезало. Вот еще смеюсь, словно умалишённый, а вот сижу и пустым взглядом прожигаю стену. В ушах звон: ни чувств, ни эмоций. Неприятная пустота скользит по нервным окончаниям, погружая в ледяное безмолвие.
— Надеюсь, черти в аду обеспечат тебе хорошую прожарку, ублюдок, — процедил в пустоту.
Тряхнув головой, поднялся на ноги и уже другим взглядом осмотрел комнату. Да, здесь определенно нужно будет хорошенько покопаться. Сейчас же у меня есть другие занятия.
По лестнице я спускался, насвистывая веселую мелодию. Разложив мысли последних дней по полочкам, стало как-то легче. Даже эта вспышка безумия больше отрезвила, пусть и оставила горькое послевкусие. Я не в силах изменить прошлое, так какой смысл над этим запариваться? Есть только будущее и цель. Несколько целей, но это уже не суть.
Снаружи был аншлаг. Правда радостных выражений лиц, на мордах этих, хм, интеллигентных господ что-то не наблюдалось. Зато удалось увидеть этого самого Зака и шесть его бойцов. Морды там, прям: увидеть в темном переулке и помереть. К тому же, у всех еще кровоподтеки, да и одежда местами пропитана кровью. Сам Зак, ну, термин «два метра безобразия» к нему подходит постольку-поскольку, ибо там явно больше двух метров. Жилистый, крепкий, гибкий. Его движения простому человеку не походили явно. Лицо, вот, спокойное, а выражение глаз так и вовсе пофигистическое. Чем-то он мне напомнил змея, не ядовитого, нет, а именно удава. Который, если сожмет, то уже не отпустит. Живым, по крайней мере.