Случайно влюбилась в… Бога?
Шрифт:
Она сказала, что, когда ей было пять, родители умерли и она уехала из Мексики к единственным оставшимся родственникам в штаты. И зачем ей тогда возвращаться?
– Думаешь, что она была где-то здесь, когда пропала?
"Да".
– Но зачем?
"Не знаю, Эмма. Это всего лишь догадка".
Да пошел ты в задницу со своими догадками.
– Но ты сказал, что встречал ее.
"Да. Много
Зачем тогда бабушка вернулась в Мексику? Кого она искала?
Я остановилась. Внезапно со всех деревьев громко защебетали птицы.
– Что это?
"Туканы. Не обращай на них внимания".
– Почему они так внезапно закричали?
"Не знаю, продолжай двигаться".
Я отмахнулась от насекомых, кружащих у моей головы.
– Нет, пока ты не скажешь мне!
"Что?"
– Они и за мной придут? От этого ты меня защищал?
"Эмма, туканы не едят людей".
Я закатила глаза.
– Ты понял о чем я.
Гай вздохнул.
"Возможно. Но я буду тебя защищать".
– В какую хрень я ввязалась?
"Теперь уже поздно отступать. Шевелись!"
Хоть Гай и не мог видеть, я кивнула в знак согласия и продолжила идти. Спустя несколько минут, я провела рукой по влажной от пота шеи
– Далеко еще?
"Около половины мили, карамелька, и тебе стоит ускориться. Уже темнеет".
Было странно думать, что сейчас мы так близко, в одном часовом поясе.
– Я двигаюсь так быстро, как… вот задница! – В двадцати ярдах впереди меня стоял мальчик, примерно девяти лет, одетый во все белое. Но фоне его смуглой кожи, сверкали ярко-бирюзовые глаза.
Он смотрел на меня, кажется… он ждал
"Именно об этом я и говорю. Что-то твоя задница не слишком торопится".
– Там мальчик, – прошептала я. – С интересным цветом глаз.
"Это странно", – с нелепым спокойствием ответил Гай.
– Мне кажется или ты говорил убегать, если увижу кого-нибудь?
"Я подразумевал наркобаронов или кровавых жрецов Майя".
Мальчик неподвижно стоял, опустив руки по бокам.
– Каких действий ты от меня ждешь?
"Спроси его имя. Что же еще?"
Да. Это ведь так очевидно.
– Привет, солнышко, как тебя зовут? – громко произнесла я.
"На
– Ох, верно. Como se llama [21] ?
Он улыбнулся.
– Чак, – ответил он и убежал.
– Ну, отлично сработано. Он убегает. Что мне теперь делать?
"Беги за ним! Вперед".
– Погоди! Вернись. – Я побежала за ним так быстро, как могла, но ветви и лианы хлестали меня по лицу и путались в ногах. – Зачем я бегу за ним?
21
Как тебя зовут (исп.)
"Он приведет тебя к Сеноту".
– К Сеноту? – Ох, плохой, плохой знак. Это могло оказаться западней, потому как мы не собирались туда, куда он сказал. – Я думала, что иду к руинам.
" Просто беги, женщина. Сенот рядом с руинами".
– Почему у него бирюзовые глаза? – Не могло быть совпадением, что они такие же как у мужчины из моего сна. Или могло?
"Господи, Эмма, занеси это в проклятый список вопросов".
Казалось, я следовала за мальчиком целую вечность, мышцы начали гореть, и мне пришлось замедлиться до быстрой ходьбы.
– Я… не могу… Гай, – задыхалась я, пытаясь отдышаться. – Воздух… здесь… слишком влажный для любой аэробики.
"Я говорил, что тебе нужно больше заниматься".
– Господи. Ты… не… ве… ро… ятен, – задыхаясь, произнесла я.
"Ты даже не представляешь насколько", – ответил он.
Я беспомощно согнулась, уперев руки в колени, и смотрела в спину Чаку, исчезающему в тенях густой растительности. Тут до меня дошло, что я больше не стою на тропе. Я несколько раз повернулась
Куда теперь? Каждое долбаное дерево и куст походили на предыдущие. Зелень, зелень и еще больше зелени. Будто поймана в салатнице со шпинатом.
– Нужен примерный ориентир. Я потерялась. – Я обхватила ноющие бока.
"Нет, ты не потерялась. Уже близко, Эмма. Я слышу тебя".
Мое сердце рухнуло в живот, потом оказалось на уровне колен и свалилось к ногам.
Пресвятая дева Гваделупе. Вот оно. Все планы и годы, проведенные в мечтах. И поверьте, мечты были самые разнообразные. Гай оказался гаргульей и целиком меня проглотил.
Еще была такая, где он оказывался приведением и утягивал меня в гигантскую пещеру, в которой я оказывалась заперта навечно с ужасными пауками, хотя иногда пауки становились клоунами.
Я ненавидела клоунов. Слишком счастливые. Это ненормально.