Случайность FM
Шрифт:
Доверяет… и сейчас? Может, это слово уже давно можно поставить в прошедшее время?
– Сакура? – тихо позвала Мебуки с другой стороны, даже как-то нерешительно, неуверенно.
Она прекрасно видела, что с дочерью что-то не так, а потому только тяжело вздохнула, продолжая вытирать влажные от воды руки о простенький фартук зелёного цвета. Сакура всхлипнула, кивнув, но тут же опомнилась, поняв, что мать этого не видит:
– Ты в порядке, солнышко? Можно мне войти?
– Да… да, мам, конечно… - пробормотала девушка, продолжая вытирать слёзы.
Она не хотела, чтобы Мебуки застала её именно в этом ужасном состоянии: потёкшая тушь, мешки под глазами, слёзы, струящиеся по щекам… всё это оставляло желать лучшего. И мать всё равно поймёт, что что-то здесь не так, поэтому Сакура бросила это занятие, перестав пачкать руки в чёрной туши.
Наконец Мебуки – высокая женщина лет тридцати пяти с короткими светлыми волосами и такими же, как у дочери, глазами – зашла в комнату, сразу же прижав ладонь к губам. Она знала об Учихе, знала об их отношениях… но и понятия не имела, что девушка плакала именно из-за него, ведь Саске никогда раньше не позволял себе её обидеть. А может быть, так и есть? Что в таком случае могла посоветовать мать дочери? Просто поговорить и выяснить всё, что только можно, разобраться в чувствах, а не тихонько плакать в подушку по ночам, когда никто этого не видит.
Сакура внезапно вскочила, не успела мать и подойти к ней, и тут же бросилась к ней, крепко обняв поперёк талии и всхлипнув, уткнувшись в плечо. Сейчас она нуждалась в том тепле, которое может дать лишь мама своей дочери. Ведь мать – это тот человек, который никогда не будет завидовать, насмехаться, который никогда не будет смотреть презрительным взглядом и который всегда простит и поймёт, чего бы ты не сделал. Сакура понимала и это, и единственное её утешение сейчас было в матери. Мебуки не стала ничего говорить, зная состояние Сакуры, лишь продолжала поглаживать её по длинным шелковистым волосам, успокаивающе и с нежностью.
– Сакура, ну, не плачь… если не хочешь рассказывать мне, что произошло, то не рассказывай, я всё понимаю, - вздохнула женщина, чуть улыбнувшись.
Сакура покачала головой:
– У тебя бывало такое, что ты любишь человека, а он растаптывает твои чувства в грязь?
Мебуки вытаращила глаза, на минуту отстранив от себя Сакуру. Сразу же женщина поспешила пройти вместе с ней к небольшой кровати, присев на неё с Сакурой, и принялась поглаживать дочь то по спине, то по хрупким плечам, стараясь успокоить. Обычно в таких случаях все подростки впадают в депрессию и не хотят ни с кем разговаривать, но Сакура всегда делилась с матерью всем, чем только можно. Она горько усмехнулась, покачав головой и снова обняв мать. Завтра она не будет говорить с Учихой вообще… а может, и в школу не пойдёт. Но нет, это не причина прогула. Нет, нужно пойти… и она знала, что Мебуки этого не оценит.
– Сакура… что случилось? Кто с тобой так поступил? – хриплым шёпотом спрашивала женщина, недоумённо глядя на Сакуру.
Девушка не спеша рассказывала матери всё то, что произошло между ней и Саске. И, конечно, Мебуки сочувственно покачала головой и прислонила голову дочери к своему плечу, утешительно поглаживая по волосам, спине, надеясь, что Сакура скоро успокоится. Ведь Мебуки, смотря трезвым материнским взглядом на ситуацию, считала, что им просто нужно поговорить. Но она никогда бы не подумала, видя Саске Учиху столько раз рядом с Сакурой, что он мог так поступить. Но Сакура умолчала о том, что он признался ей в своих чувствах. Незачем. Мать, конечно, начнёт оправдывать его, а в этом Сакура не нуждалась.
– Ну-ну, не плачь… Сакура, всё уладится. Просто поговори с ним… - предложила Мебуки ровным спокойным голосом, однако девушка перебила её.
– Я не могу с ним разговаривать после такого! – вскричала девушка, всплеснув руками и снова разрыдавшись.
Женщина вздохнула, а Сакура, расплакавшись, опять обняла её, уткнувшись носом в плечо и то и дело всхлипывая:
– Мама, мне так плохо…
End of Flashback
– Чего?! – тут же возмутилась Сакура, вытаращив глаза и указав на себя ладошкой, насмешливо глядя на Учиху.
Да, глупо, наверное, не признавать того, что действительно она чувствовала к нему… но если признает, то теперь уже всё будет по-другому, а Сакура ещё к такому не готова.
– Учиха, если ты ничего не знаешь, то лучше вообще заткнись, честно, - посоветовала девушка.
– Ты вообще ничего не знаешь о человеческих чувствах. И не нужно меня переубеждать в обратном, ты просто умеешь их ломать, а не оказывать взаимность.
Эти слова она практически прошипела ему в лицо, подняв голову и вздёрнув носик, и теперь вновь постаралась вырваться. Конечно, этого не вышло, а Учиху так и вовсе раззадорили её слова: «ты просто умеешь их ломать, а не оказывать взаимность». Так, значит, да? Да что она вообще понимает в его чувствах к ней? Конечно, она ведь не ответила ему тогда сама взаимностью, когда он сказал, что любит её. Пусть выбрал не совсем подходящий момент, да, но всё же решился и признался в своих чувствах. Она не поверила – так теперь пусть пожинает свои плоды.
Нахмурив тонкие брови от несдерживаемой ярости и крепче взяв её за предплечья, заставив девушку простонать от минутной боли, он вдруг резко развернул её к раковинам, а потом не менее резко схватил за стройные бёдра и подсадил Сакуру прямо около мойки, где было немного влажно от воды, так что теперь и шорты девушки пропитались влагой. Она нахмурилась, не понимая, что он пытался этим сказать. Учиха такой глупый… кажется, с того времени он совсем не поумнел, а стал более глупым. Она хмыкнула прямо ему в лицо, скрестив руки на груди.
– Не оказываю взаимность, говоришь? – вздёрнул бровь Учиха, а Сакура на такое закивала, глядя на него исподлобья.
Стоит сказать ему в глаза правду, пусть не смотрит сквозь розовые очки. Она фыркнула, когда он перешёл к более решительным действиям – встал вплотную к ней, практически не давая вдохнуть кислород. Если она втянет носом воздух, то тут же ощутит его приятный запах, от которого сможет сойти с ума. Постепенно, едва она вбирала в лёгкие кислород вместе с его запахом маленькими порциями, боль, страдания и злость притуплялись, словно заскулившая собака, уходящая куда-то вдаль, поджав хвост.
Сакура успокаивалась, едва дышала его запахом. Стоило ему только встать ближе… он ещё ближе к ней, между ними расстояние практически сантиметр, если не меньше. Она уже готова чувствовать такое сильное горячее тело, к которому хотелось прижаться ещё теснее, заражаясь то возбуждением, то теплом, то нежностью… в зависимости от его прикосновений. Мгновенно, не теряя времени, широкая ладонь скользнула вниз, по предплечью, переместившись на талию Сакуры, вызывая у неё дополнительные мурашки и дрожь по телу, от которой она только и сделала, что опустила голову, покраснев и не в силах противиться.